Первый практикум. Напиток бессмертия.

– Плохо, – мрачно отозвался Виктор. – В таком многолюдном городе мы ни за что не найдёмся. Надо думать.

– На рынок можно сходить, – предложила Ольга. – Должны же они где-то еду брать. Поспрашиваем про трёх мордоворотов и девчонку…

– Можно, – кивнул Виктор. – Неспокойно мне что-то…

Кривов со спутниками давно вошли в город. В составе отряда это случилось быстро и без проволочек. На них просто никто не обратил внимания – мало ли кого наймёт состоятельный человек для охраны горячо любимой дочери.

Город поразил ребят. Белые однотипные дома, расположенные на равных расстояниях друг от друга, были выстроены по единому образцу и поражали своей монументальностью и обилием украшений. Плодовые деревья и пальмы росли тут и там, в их тени сидели ремесленники и мелкие лавочники. Горожане были одеты гораздо богаче деревенских жителей. Женщины создавали на головах сложные причёски. Всё вокруг говорило о невероятной роскоши и богатстве правителя города и его жителей.

По улицам вольготно бродили коровы, копались в кучах мусора. Так же повсюду валялись рваные банановые листья, цветочные гирлянды, черепки, куски каких-то корзин, обрывки ткани. На обочине иногда попадались попрошайки, а в подворотнях проглядывали бедные глинобитные постройки, гораздо больше походившие на те, что ребята видели в Шараньяпуре. Явный самострой.

Вдоль улицы были проложены сточные канавы. В одной из таких канав копошился человек, то ли прочищая её, то ли чиня. Кривов обратил внимание, что вокруг этого человека образовалось пустое пространство. Люди старательно обходили его по широкой дуге.

– Он чумной что ли? Что это все его так чураются? – в полный голос поинтересовался Дима.

Настя дёрнула его за руку, но было поздно.

– Этот человек – неприкасаемый, чужеземец, – отозвался один из стражников и смерил Диму взглядом с лёгким удивлением. – Даже прикосновение к его тени оскверняет, и ни дваждырождённые, ни шудры не подходят близко к нему.

Неприкасаемый не поднимал головы и продолжал заниматься своей работой, как будто старался слиться с дорогой.

– Почему? – спросил Дима.

– Неприкасаемые нечисты, – произнёс стражник. – Они изгнаны из варны. Им закрыты дороги в храмы и жилища настоящих людей.

– Он что-то натворил? – удивлённо проговорил Андрей.

– Неприкасаемыми рождаются, чужеземец.

– И что, с ними с рождения так? – ужаснулся Андрей.

– Конечно! – покачал головой стражник.

Ребята вытаращили глаза, а Кривов глухо проговорил:

– Очень… ценные сведения.

– Вот тебе и индийское кино… – мрачно сказал Дима, провожая взглядом согнутую потную спину неприкасаемого.

Ребята дошли с отрядом до большого красивого дома с ярким вымпелом у входа, который оказался одной из гостиниц Индрапрастхи. Невдалеке под раскрашенным увитым цветами навесом расположилась кухня под открытым небом. Конечно, если стоящие на камушках круглодонные горшки с разведёнными под ними костерками можно было назвать кухней. Но едой пахло сильно и вкусно. Желудки ребят издали слаженный возмущённый вопль, и их хозяева сбились с прямого курса в сторону потенциального ужина. На удивление, в зале гостиницы было пустынно. Стражники объяснили это тем, что постой и еда здесь дороги, и далеко не каждый может себе позволить отобедать здесь.

Девушки увели невесту в одну из богатых комнат на втором этаже, чтобы нарядить её в праздничные покрывала, приличествовавшие смотринам. Стражник, назвавшийся Шьямалом, при приближении к заведению громко позвал:

– Приветствую, хозяин!

На его окрик оглянулся молодой кудрявый усатый мужчина и с белозубой улыбкой поспешил навстречу.

– Господа! Приветствую бога в вас! Прошу, проходите, проходите! Чего изволите?

Хозяин усадил всех на циновки прямо на полу и распорядился подать воды. Помня мучительное утро в раскидистых кустах Шараньяпуры, ребята тщательно вымыли руки, выпили предложенную воду особым местным способом, не касаясь губами чашек. Затем, переглянувшись, они осторожно попросили подать им что-нибудь не острое. На это хозяин харчевни хохотнул, но кивнул.

Тут началось представление. Хозяин потребовал за обед пять чистых тетрадок, набор ручек, пенал, точилку и зонтик Берга. Из чистой жадности ребята принялись неуверенно сбивать цену. Сначала им было очень неловко, но по лукавому блеску в глазах хозяина кафе они поняли, что здесь таким образом развлекаются. Через десять минут ожесточённых споров, усталые и взмокшие от криков и активной жестикуляции, они сошлись на точилке. Стражники ухмылялись в усы и не встревали в перепалку.

Хозяин был фанатично счастлив и очень быстро нагрузил поднос едой. Подача ничем не отличалась от той, что ребята видели в Шараньяпуре. Им принесли большую кучку риса, стопку плоских лепёшек и целую батарею скрученных листочков с разными блюдами-подливками. Пробовали осторожно и, как оказалось, не зря. Хозяин искренне старался поднести гостям что-то более мягкое на вкус. Но всё же в местном понимании «не острое» – это когда вместо двух килограммов жгучего перца в блюдо милосердно кладут полтора. Ели со слезами на глазах, что, впрочем, было воспринято хозяином, как крайняя степень благодарности. Хозяин из любопытства подсел к гостям и завёл беседу.

– Уважаемый, а почему вы такие белые?

– Опять… – вздохнул Дима.

– У нас все белые! – отозвалась Настя, которую ребята не позволили выгнать из-за стола.

– А некоторые даже синие! – вставил Дима, но на него шикнули.

– А вы впервые в Индрапрастхе? – продолжал хозяин.

– Да, впервые. И в вашей стране впервые, – кивнул Андрей.

– О, вам здесь очень понравится! Вы к нам торговать? Учиться? Лечиться?

– Ну, сейчас мы ищем мудреца, что гостит у вашего короля. Не знаете, как к нему попасть? – с надеждой спросил Дима.

Стражники и хозяин гостиницы дружно грянули хохотом.

– Ты серьёзно, чужеземец? – отсмеявшись произнес Шьямал. – Ты б ещё к королю на аудиенцию собрался! Мудрецы не принимают кого попало!

– А мы не кто попало! – обиделся Дима.

Но их не особенно послушали. За обедом стражники поведали, что о свадьбе у них договариваются родители будущих супругов. Естественно, жених с невестой обычно ни сном, ни духом, что за счастье им достанется. Так что родители, проявляя некоторую долю милосердия, всё-таки позволяют молодым несколько раз увидеться перед свадьбой. Чтобы, так сказать, ни один из брачующихся не скончался от приятного удивления в самый счастливый день своей жизни.

– Сейчас невесту облачат в золотую ткань и золотые украшения, чтобы она предстала во всей красе, – важно рассказывал Шьямал. – А потом мы торжественно повезём её по улицам Индрапрастхи к жениху. Но это уже завтра.

– Её что, всю ночь одевать будут? – хохотнул Андрей.

– Да нет! – отмахнулся Шьямал. – Сегодня пуджа Ганеше…

– Чего? – не понял Андрей.

– Кому? – переспросил Дима.

– Ганеше! – объяснил Шьямал. – Мы поклоняемся Ганеше всегда, когда начинаем какое-нибудь дело, чтобы он помог нам совершить его без помех. Так вот, чтобы смотрины прошли без проблем, сейчас девушки пойдут в храм Ганеши и проведут пуджу, преподнесут ему богатую прасаду. Потом вернутся и будут проводить очистительные ритуалы и украсят госпожу хной. В общем, процесс довольно долгий.

– А посмотреть можно? – спросил Андрей.

– Куда?

– Ну, на пуруджу эту, – сказал Андрей, совершив неопределённый пасс руками.

– Прошу прощения, чужеземец, но нет, – покачал головой стражник. – В храм иноверца не допустят.

– Ну и ладно, – не слишком уверенно проговорил Дима. – Тогда пройдёмся по городу. Авось найдём способ пробраться к мудрецу!

Неприятности

Замученные ребята во главе с учителем подходили к огромным воротам, в которые вливалась толпа, шедшая по дороге. Как только они, озираясь по сторонам в поисках однокашников, вошли в арку прохода в стене, им навстречу выступил отряд воинов. Во главе отряда выступал высокий мускулистый смуглый мужчина с пронзительными чёрными глазами. У него были такие густые подкрученные вверх усы, что, случись ему пройтись по Петербургу девятнадцатого века, целый эскадрон гусар помер бы от зависти оптом вместе с лошадьми.