Первый свиток. Император

* cursus honorum — последовательность должностей

военных и политических магистратур,

через которые обязана была

проходить карьера римского политика,

чтобы достичь сенаторского ранга.

Последние годы существования республики

Планк появился быстро, словно ожидал вызова. Не один. С вестовыми, несшими небольшой столик, ящик, подставку и футляры со свитками.

— Сам догадался, — заметил Луций Лонгин. — Молодец. Где остальные?

— Все сейчас подойдут, — доложил Планк.

Действительно, пока матросы раскрыли и укрепили столик, разложили свитки на специальной подставке свитки и установили ящик, на ют подтянулись остальные контуберналы, включая дежурного Гая Требония. Заодно подошел и Тиберий Клавдий Нерон, исполнявший при Луции обязанности, как называл эту должность гений Лонгина, «начальника штаба». Еще полтора часа ушло на отыгрывание разных вариантов сражения в отсутствие одного из семи галеасов. Спорили и тут же проигрывали на растянутой на столике карте, кидая кости и двигая маленькие фигурки, изображающие кораблики. Хорошо, что качка почти не чувствовалась. Пусть у моделек к днищу иголочка приделана. и они на коже карты должны держаться даже при шторме, но разыгрывать варианты приятней в хорошую погоду. Как сейчас…

После окончания «командно-штабной игры» контуберналы сели за переписывание и пересылку указаний Луция, которые он приказал отправить командовавшим эскадрами префектам флота. Указания отправляли на лодках, вызванных с флагманов эскадр. Такая игра накануне битвы и рассылка приказов, придуманная Лонгином и опробованная в битвах с флотом Митридата, позволяла управлять эскадрами короткими кодовыми сигналами. До берегов Арморики (Бретани) оставалось немного, поэтому проигрыш возможных вариантов пришлось выполнять только с контуберналами, без участия префектов. Но на войну с галлами он взял самых опытных командиров, получивших опыт войн с пиратами и понтийским флотом. Поэтому Луций не переживал. Учитывая опыт, им достаточно будет описанного в свитках.

Ветер понемногу стих, а потом внезапно поменял направление. Паруса пришлось спустить и перейти на весла, отчего скорость движения резко упала и Луций уже начал обдумывать смену курса. Все-таки они уже давно не высаживались на берег и для античных моряков такое плавание казалось невыносимо трудным. Но берег, к которому приближался флот, принадлежал галлам и высадка могла обернуться полноценной десантной операцией. Луций вместе с гением напряженно всматривались в очертания берега, потом сверяли их с картой. Скверной, напоминающей скорее кроки, чем полноценную карту, но, как надеялся Луций, достаточно информативной. По ней получалось, что если обогнуть два маленьких островка, виднеющиеся на горизонте, то немногим дальше расположен остров побольше, называемый Виндилис. Высадка на остров, учитывая отсутствие сведений о том, что происходит на берегу материка и где сейчас армия Красса, показалась Лонгину более предпочтительной. Он уже собирался отдать команду на поворот, когда пришло сообщение, что сторожевой корабль «Глаз Нептуна» обнаружил венетский флот. Огромный флот, больше сотни, а возможно — двух сотен кораблей, которые движутся навстречу римлянам.

— Передать на корабли — построение «четыре»! — крикнул Лонгин Гаю Требонию.

Огромная армада венетских лодий, больших и малых, растянувшись в две линии, надвигалась на тонкую красную линию римских кораблей. Хотя ветер венетским кораблям дул попутный, а их моряки имели неплохой опыт, но флот из двухсот с лишним кораблей и корабликов, редко ходивших вместе, поневоле двигался медленно. Луций, посмотрев и полюбовавшись на это зрелище несколько мгновений, приказал.

— Гай, срочно. Передать всем — порядок «пять»!

Требоний умчался на мостик, а на ют, к Луцию, прибежали остальные контуберналы, уже облаченные в доспехи и с оружием. Двое принесли доспех и оружие Лонгина.

Пока Луций готовился, флоты сблизились на расстояние, позволяющее ввести в дело катапульты и скорпионы. Полетели в сторону галлов первые камни. Как успел заметить Луций, одной из лодок, шедших в первой линии, не повезло. Крупный камень из катапульты попал точно в середину корпуса, пробил палубу и дно корпуса. Лодка начала погружаться носом вперед, внезапно затормозила и в нее врезалась лодья из второй линии. Что случилось с экипажем, Лонгин уже не видел…

Флоты сблизились и началась битва, сразу распавшаяся на поединки. Галеасы, менее маневренные, чем обычные галеры и, тем более, либруны, использовались как своеобразные «артиллерийские платформы», забрасывая корабли галлов из катапульт камнями и зажигательными снарядами, а также тяжелыми стрелами скорпионов. Несколько лодий венетов загорелись практически сразу. Но часть лодей, видимо имевших опыт схваток с римлянами, продолжала атаки на большие и неманевренные корабли. Остальные пытались ускользнуть от схватки с галеасами и атаковать более легкие цели, какими представлялись им галеры и либурны. Но ветер, дувший в корму, начал менять направление и скорость вынужденных идти галсами венетских кораблей падала. Галеры, а тем более либурны оказывались быстрее и маневреннее. Ускользнув от прямой атаки, римляне сближались и пускали в ход «серпы Брута». Оружие оказалось очень эффективным. Подрезанный рангоут ронял мачты или паруса, венеты лишались хода. Если ему на помощь не приходили другие лодьи, то римляне методично забрасывали дрейфующий корабль стрелами и дротиками и брали на абордаж…

Галеас «Рим» оказался в центре вражеского строя практически сразу. Флагманский корабль атаковало сразу три крупных лодьи.

— Бей! — скомандовал в «луциеву трубу» начальник баллистариев Тит Октавий и в сторону вражеских кораблей полетело полдюжины зажигательных снарядов. Два из них попали в борт и на палубу одной из лодий. Остальные снаряды, как заметил Луций, пропали даром. Пара упала в воду. Один стукнулся о ванты второй лодьи, но не разбился, а отрикошетировал и загорелся уже на воде. Еще один ударился о борт третьего корабля, разгорелся, скатываясь вниз по воде. Но пламя за дерево бортов так и не зацепилось. Снаряд, продолжая гореть, скрылся в волнах, стремясь донести свет цивилизации рыбам. Капитан и кормчие лодьи обстрела не испугались и удержали корабль на курсе, пытаясь подойти с левого борта галеаса. Не повезло. Венетов перехватила римская галера «Орел». Та самая, бывший флагманский корабль Лонгина. Капитаном ее стал бывший помощник Архилоха, сиракузец Диомид. Оказавшийся весьма неплохим командиром, сумевшим отличиться в нескольких столкновениях с венетами. Вот и сейчас он вовремя пришел на помощь своему флагману.

Между тем галеас и крупная венетская лодья неумолимо сближались друг с другом. Галлы стреляли из луков и пытались бросать дротики. С римского корабля отвечали редко и только из гастрафетов. Редко, но точно, выбивая тяжелыми болтами самых метких лучников. Длилось это действо относительно недолго. Корабли сблизились…

— Крюки бро-сай! — выкрикнули почти одновременно Архилох и Гай Кассиний. Причем Луций отметил, что на вражеском корабле тоже что-то кричали. Абордажные крюки полетели с обеих сторон почти одновременно. Корабли с резким стуком соприкоснулись правыми бортами.

Манипулярии, скрывавшиеся до этого за фальшбортом, вскочив, бросили пилумы и плюмбаты в столпившихся на палубе врагов. Вообще, центурион Гай Кассиний постоянно гонял своих морских пехотинцев, приучая правильно выбирать момент, даже если декурионы не успевают или не смогут подать нужную команду. Скрыться или построиться, подготовить дротики и метнуть их в правильный момент, после чего или отражать атаку или атаковать с мечами в руках. Теперь они это умели. Еще умели драться тройками и парами, между мачт, палуб, скамеек гребцов, канатов рангоута, валяющихся на дне канатных бухт, амфор и прочего хлама. А также могли по команде собраться в единый отряд, чтобы штурмовать укрепленный мостик или стрелковую башню.

Вот и сейчас сразу после обстрела манипулярии с громовым кличем «Ур-ра!» обрушились на слегка растерявшихся от неожиданного обстрела галлов. Первый ряд манипуляриев оттеснили сопротивляющихся венетов от борта. А вслед за первой на вражескую палубу устремилась вторая волна морских пехотинцев. Луций Лонгин пошел на абордаж вместе с парой своих контуберналов во второй волне. Все равно, ни командовать флотом, ни командовать свалкой, в которую превратился абордаж, было невозможно. А лишний меч никогда не помешает. К тому же и самому боевой опыт не лишний.