Песнь Пророка

– Вы оказались куда более опытными воинами, чем я думала, - признала Эсмильда, опуская голову.
– Мне стыдно даже вспоминать о том, что я не воспринимала что-то о вас всерьез.

Гаррет усмехнулся, но его взгляд тут же наткнулся на Натаниэля, севшего рядом с Бетани, и улыбка испарилась.

– И магами, - прибавил он, надеясь привлечь внимание сестры, но ей уже было все равно. Она положила голову на плечо Хоу и что-то ему шептала. Какой уж тут мог быть брат.

Эсмильда посмотрела куда-то за Хоука, хмурясь.

– Вы убили людей?
– спросила она, отталкивая его со своего пути.

– Это так и было, - махнул рукой он.

– Я хотел немного попрелюбодействовать, только и всего.

Храмовница наклонилась к телам. Она скользнула безразличным взглядом по тому, что было завернуто в паутину, но когда она увидела второе, то закричала. Гаррета отшатнуло в сторону. Женщина упала на землю рядом с трупом. Ее руки нервно забегали по нему, исследуя грудь и лицо.

Кордула и Бетани с Натаниэлем тут же подошли к ним. Варрик предпочитал держаться на расстоянии, а Андерс вообще делал вид, что ничего не слышит.

– Это твой муж?
– осторожно спросил Хоук. Эсмильда не отвечала. Она бросилась ко второму телу, срывая с него паутину. Убедившись в том, что это не ее дочь, она облегченно вздохнула, но едва ее взгляд вновь упал на мертвого мужчину перед ней, она разрыдалась.

– Лорас, - храмовница приподняла его тело, голова тут же безвольно откинулась назад.
– Они убили его. Они убили его!

Все молчали. Никто не решался что-либо сказать, и даже у Гаррета временно отсох язык. Он не любил утешать. Он не умел.

Женщина сидела на земле, обнимая тело, и раскачивалась из стороны в сторону. Она зарылась лицом в холодные липкие волосы, словно вдруг застыдившись своих слез. Это длилось несколько минут или вечность, никто не мог сказать. Тишину нарушил Варрик, все были благодарны ему.

– Если это тебя успокоит, они его не съели, - гном сглотнул, смотря на Хоука, будто ища в нем поддержки.

– И не тронули, - тут же добавил тот.
– Слабое утешение, но другого нет.

Эсмильда подняла голову. В раскрасневшихся глазах была неожиданная решимость.

– Это его оберег, - она провела рукой по груди Лораса, показывая амулет, который до этого хотел стянуть Гаррет.
– У меня такой же. Мы купили их, когда были в Ривейне.

Хоук посмотрел на ее мечи и понял, что и они были приобретены там. У Изабеллы был один такой, но она им не пользовалась.

– Он должен был уберечь, - прошептала храмовница.

– Он уберег тело, - вставил он.

– Он уберег тело, - вдруг подхватила она.

Ее глаза широко распахнулись, она посмотрела на Гаррета с таким удивлением, будто он при ней сделал что-то неприличное.

– Он уберег тело, - повторила Эсмильда, - для того, чтобы я узнала его. Чтобы я знала, что дочери с ним нет! Значит, она может быть жива!

Хоук бы поспорил, но она с таким жаром защищала свою версию, что он не смог перебить.

– Она убежала, когда эти твари схватили его, - продолжала храмовница.
– Да, скорее всего, когда они отбили их у порождений тьмы. Она спаслась! Теперь я еще больше уверена, что должна найти ее. Мы спустимся в самый низ, но я найду ее!

Казалось, смерть мужа только раззадорила Эсмильду, давая еще больше надежды. Когда любой другой был бы уже уверен, что пауки съели дочь первой, так как ее тело моложе и мягче, она была уверена, что поиски только начинаются.

Бетани посмотрела на Натаниэля. Они думали об одном, - Эсмильда просто сходит с ума. Хоу погладил ее по животу - очень осторожно, чтобы не увидел Гаррет. Когда родится их малыш, он ни за что на свете не оставит его.

Храмовница сделала то, на что не решился Хоук - срезала амулет с веревки, быстро сунув его в свою сумку.

– Мы не можем оставить его просто так, - она поднялась на ноги.
– Я не хочу, чтобы его осквернили. Или съели.

***

Когда догорало тело, в пещере остались лишь Эсмильда и Гаррет, решивший поддерживать ее до конца. Это не было по-настоящему погребальным костром, но храмовница все равно испытала значительное облегчение. Другие не выдержали запаха паленой плоти вперемешку с паучьей гнилью, поспешив выйти в туннель. Некоторые же демонстративно покинули пещеру раньше, чем произошло прощание с Лорасом.

Некоторыми, разумеется, был Андерс. Его раздражало то, что Хоук не заговорил с ним, не сказал ни словечка, даже не обратил внимания на его приход. Ему было бы очень приятно, если бы Гаррет просто подошел и улыбнулся.

Андерс был взволнован, увидев горы мертвых паучьих тел, не говоря уже об огромной туше их матки. Знай он, что тут происходит, сел бы на Варрика и пришпорил, лишь бы скорее оказаться рядом с Хоуком и убедиться, что с ним все в порядке. А он… он посмотрел на него так же, как и на Натаниэля или Варрика. Осознание того, что Гаррет до сих пор злится на него за то, что он сказал правду об этой храмовнице, омыло его холодным душем и слегка успокоило. Главное, с ним все было хорошо.

Маг прислонился к прохладной стене, ожидая, когда все там закончится и они смогут пойти вперед. Особого желания идти, конечно, не было. Он не мог определить время под землей, но ему показалось, что уже глубокий вечер. Андерс хотел поесть и лечь отдохнуть, а еще наконец найти тело девчонки и выбраться из смрадных троп, но эти желания выполнить было сложнее.

Хоук вышел из пещеры первым и, так и не глянув на мага, пошел к Варрику.

– Мы закончили, - сообщил он.
– Эсмильда сказала, здесь недалеко спуск, а уже ниже удобное место для стоянки.

– Наконец сыграем в картишки, - обрадовался гном, потрясая сумкой.

– Кто о чем, - улыбнулся Гаррет.
– Я хочу только пожрать и поспать. Пауки утомляют.

– Пауки утомляют, - согласился Варрик, встречая взглядом шедшую дальше храмовницу.
– Как ты, Эсме?

Женщина содрогнулась, когда он ее назвал этим именем, но ничего не сказала, расплываясь в печальной улыбке.

– Хорошо, - ответила она.
– Лорас был бы счастлив, если бы узнал, что своей жизнью спас нашу девочку. У меня предчувствие, что мы ее скоро найдем. Она может прятаться где-нибудь недалеко. Тут рядом проход на нижний уровень троп, она наверняка спустилась туда, убегая от них.

На этот раз не смолчала Бетани.

– Я бы на твоем месте не возлагала такие большие надежды, - предупредила она, чувствуя, как сильно сжал Натаниэль ее плечо.
– Я скажу. Глубинные тропы это Глубинные тропы. Очень маленький шанс, что ребенок мог спастись сам. Со взрослым еще куда ни шло. Но одна…

– Ты просто не умеешь верить, - перебила ее Эсмильда.
– А я знаю, что она жива. Материнское сердце чувствует.

Магесса ткнула Хоу в бок, чтобы он тоже внес в беседу свои соображения.