Пламя над бездной (другой перевод)

– Да, почему бы и нет… Древорезчица, после стольких веков ты… изменила себе? Эти новые элементы…

– Не только мои. Все верно. – Странник почему-то довольно захихикал Равне на ухо.

– Ну что ж. Тогда… – Шкуродер вернулся на прежнее место. – Я все равно хочу мира.

– (Древорезчица вроде бы удивилась.) А ты и вправду изменился. Сколько в тебе от настоящего Шкуродера?

Долгая пауза.

– Двое.

– Очень хорошо. В зависимости от условий, может, и заключим мир.

Принесли карты. Древорезчица потребовала указать позиции основных войск Шкуродера. Их следовало разоружить под присмотром двух или трех стай королевы на каждую боевую единицу, с отчетами по гелиографу. Шкуродера обязали вернуть радиомантии и предоставить их для исследования. Тайный Остров и Холм Звездолета отходили Древорезчице. Двое начертили новые границы и заспорили о способах надзора королевы за оставленными Шкуродеру владениями.

Солнце достигло полдневной точки в южных небесах. В полях внизу крестьяне давно оставили угрюмую стражу и вернулись к работе. Лишь арбалетчики королевской охраны продолжали напряженно наблюдать.

Наконец Шкуродер отступил от своего края карт.

– Да-да, твоим стаям будет позволено наблюдать за моей работой. Никаких… ужасных экспериментов. Я стану кротким собирателем знаний (сарказм, что ли?), как и ты.

Древорезчица мотнула головами, по мордам точно рябь прокатилась.

– Возможно, располагая содействием двуногих, я тебе это и позволю.

Шкуродер поднялся, развернулся, чтобы помочь калеке влезть на тележку, но помедлил.

– Ага, и последнее, дорогая Древорезчица. Так, пустяк. Я убил двух элементов Стального, когда он пытался уничтожить звездолет Джефри. (Если быть точным, раздавил их, будто клопов. Теперь понятно, отчего Шкуродер стал калекой.) Остальные у тебя?

– Да.

Равна видела, что осталось от Стального. Они с Йоханной посещали многих раненых, рассчитывая перестроить автохирург «Внеполосного-II» на планете Когтей. Но в случае Стального интерес был скорее мстительный: стольких невинных погубила эта тварь. Впрочем, обломки Стального в медицинской помощи не нуждались. У них нашлось несколько царапин (и то Йоханна подозревала, что Стальной сам себя ранил) да вывих одной лапы. Сама стая, однако, представляла собой душераздирающее зрелище – ментальную развалину. Она сбилась в углу загона, дрожа от ужаса и зыркая во все стороны. То и дело судорожно клацала пара челюстей, порой какой-то элемент пытался перелезть через ограду. Тройка не обладала интеллектом человеческого уровня, но говорить умела. Увидев Равну и Йоханну, трое так выпучились на них, что показались белки, и завизжали что-то едва понятное на самношке. Кошмарная смесь угроз и мольбы: «Не режьте меня, не режьте!» Бедная Йоханна расплакалась. Она почти год ненавидела стаю, которой были эти трое, но…

– Они в жалком состоянии. Плохо быть тройкой, но им никто не позволит разрастись.

– Ну ладно, – сказал Шкуродер. – Я бы хотел позаботиться об этих остатках. Я…

– Ни за что! Он был почти так же умен, как ты, хотя и достаточно безумен, чтобы проиграть. Я не позволю тебе его вернуть.

Шкуродер собрался вместе, посмотрел всеми глазами на королеву. «Голос» его был тих и вкрадчив:

– Древорезчица, пожалуйста. Это сущая мелочь, но я, – он ткнул мордой в карты, – откажусь от всех предыдущих договоренностей, если ты мне этого не позволишь.

– (Ой-ой.)

Арбалетчики внезапно встали на изготовку. Древорезчица частично разошлась вдоль карт, подойдя к Шкуродеру так близко, что мысли их наверняка столкнулись. Она свела головы вместе и пронзила его яростным взором:

– Если это сущая мелочь, к чему рисковать всем ради нее?

Шкуродер на миг сомкнулся, его элементы в буквальном смысле посмотрели друг на друга. Равна еще не видела у стай такого жеста.

– Потому что я это затеял! То есть… Стальной – величайшее мое порождение. В каком-то смысле я им горжусь. Но… я за него отвечаю. Ты разве не чувствуешь того же к Проныре?

– У меня на Проныру свои планы, – пробурчала королева. – (На самом-то деле Проныра жив-здоров. Боюсь, королева столько ему наобещала, что теперь не сможет поквитаться.)

– Я хочу возместить Стальному ущерб, который ему причинил. Ты поймешь.

– Понимаю. Я видела Стального, я знаю твои методы: ножи, страх, боль. Тебе больше не позволено так поступать!

Равне показалось, что из долины долетела слабая музыка, чужое напевное сплетение аккордов. Это ответил Шкуродер. В голосе Странника-переводчика не было и капли сарказма:

– Никаких ножей, никакой вивисекции. Я сохраню свое имя, но пускай другие дадут мне новое, когда наконец сообразят, что… Тиратект победила, по-своему. Дай мне шанс, Древорезчица. Молю тебя.

Двое больше десяти секунд простояли, глядя друг на друга в упор. Равна переводила взгляд со стаи на стаю, пытаясь понять язык тел. Все молчали. Даже Странник не осмелился пуститься в рассуждения ей на ухо о том, ложь это или весточка от новой души.

Древорезчица решилась:

– Хорошо. Забирай его.

Странник Викврэкшрам летел. Пилигрим, знавший предания последней тысячи лет, – и ни в одной легенде не говорилось о подобном! Он бы ударился в радостную песнь, но понимал, что пассажирам станет больно. Крутой пилотаж Странника и без того доставлял им неудобства, хоть они и списывали это на его неопытность.

Странник шагал по облакам, пролетал между ними и сквозь них, плясал в случайной грозе. Сколько часов своей жизни он провел, глядя на облака и размышляя об их глубине, а теперь оказался среди них, исследуя пещеры внутри пещер внутри пещер… Бескрайние соборы света.

Меж облачных островков тянулся в бесконечность Великий Западный океан. Ориентируясь по солнцу и аппаратуре флаера, Странник определил, что они почти достигли экватора и отдалились от домена Древорезчицы на восемь тысяч километров к юго-западу. Тут попадались атоллы: так утверждали космические снимки «Внеполосного-II» и собственные воспоминания Странника. Но он давно уже не бывал в этих местах, а увидеть островные королевства при жизни нынешних элементов и вовсе не надеялся.

И теперь он неожиданно возвращался. Летел обратно!

Шлюпка «Внеполосного-II» была настоящим чудом, и отнюдь не таким непостижимым, как ему представилось в пылу битвы. Да, они пока не сумели запрограммировать ее на автополет. Возможно, никогда не сумеют. А пока маленький флаер работал на электронике, немногим превосходящей старую добрую механику. Антиграв сам по себе требовал постоянной корректировки, элементы управления были разбросаны по периферии носовой кабины – очень удобно для веток наездника или элементов стаи. С помощью космонавтов и документации «Внеполосного-II» Странник всего за пару дней освоил управление шлюпкой. Фокус был в том, чтобы разделить ум между разными задачами. Часы тренировок доставляли ему некоторую тревогу и много счастья. Порою он почти терял контроль, а однажды его сорвало в штопор и понесло вверх по бесконечной спирали. Но в конце концов машина стала продолжением его лап и челюстей.