Плохая невеста

Подставлять ей спину точно не хочется.

Блондинка прошла к другой двери и попросила служанку сделать нам чаю.

– Ты ведь не спешишь?
– уточнила.

– Не очень. Думаю, у нас с тобой похожий распорядок дня.

– Подозреваю, у тебя сейчас нет настроения доверять людям.
– Минель слабо улыбнулась.
– А я не очень хороша в том, чтобы это доверие завоёвывать. Дружеское, по крайней мере.

Она говорила негромко, голос казался мелодичным и в целом неожиданно приятным.

– Спасибо за помощь, - вспомнила об учтивости я.
– Позволь я всё же спрошу напрямую сразу. Что тебя побудило?

Нам принесли чашки, печенье в тарелочке, и Минель ничуть не смутилась взять поднос сама.

– Пойдём в мою комнату?
– тише.
– Там полог.

Купол, прячущий звуки, действительно был, поставленный на славу. Я даже различала узоры в основании. Вместе с уютной комнатой, где по центру стоял мольберт и слегка пахло красками, впечатление создавалось неожиданное.

Недорисованная картина - осенний лес, горы, стая птиц. Ещё несколько рулонов в углу. Она и правда художница.

Мы наконец устроились в креслах за низким столиком, и Минель приложила руку к чайнику - разогреть воду простым заклинанием.

Потом взяла чашку в ладони и долго смотрела на меня.

– Отвечая на твой вопрос. Во-первых, наш жених, - фаворитка кивнула вверх и влево, словно обозначая, что где-то там сидит сейчас король, - предложил мне с тобой подружиться. Честно говоря, я тогда удивилась.

А я-то как удивляюсь сейчас! В памяти резко всплыли слова Миронара - те, что казались мне почти издевательскими.

– Мне он предлагал к тебе переехать. Каюсь, я первым делом уточнила, собирается ли он и вызывать нас парой.

Мы снова смотрели друг на друга так, будто пытались разгадать чужие тайны.

– Это, впрочем, не единственная причина.
– Блондинка задержала дыхание.
– Можно вопрос? Ты же действительно у него была?

Проклятье.

– Если поверишь, то была всю ночь, но без того, что так волнует наших соперниц.
– Я почему-то решила, что хоть одну попытку быть откровенной могу себе позволить.
– Если не поверишь - мне, в принципе, всё равно.

Минель нахмурилась.

– Ты хочешь выиграть отбор? Стать его женой?

– Почему ты спрашиваешь?

Почему я слышу этот вопрос второй раз за утро? И от него снова щемит в груди!

– Я могла бы предложить тебе помощь.
– Минель улыбнулась так, будто ей было сложно говорить. Будто она ступала по краю крепостной стены, боясь сорваться.
– Хотя бы поддержку как сегодня. Хотя если хочешь - и другую. Знания второй фаворитки - они ведь чего-то стоят.

Я замерла - изумлённо, чувствуя, как пальцы напрягаются.

– С чего вдруг, Минель?

– Потому что в последние дни я думаю, что выигрывать не хочу.

Первая мысль после этого её заявления была радостной, каюсь. Вторая - тревожной.

– Ты знаешь что-нибудь страшное о его величестве?
– Я попыталась представить: например, Миронар и ей рассказал про Хаос. И она выяснила больше моего.
– Может, о судьбе его предыдущих фавориток?

– Нет, - блондинка так удивилась, что было похоже на искренность.
– То есть, с ним иногда трудно общаться. Он закрытый человек, в нём много напускного - иногда я не понимаю, шутит он или серьёзен. Мы можем по полчаса болтать о бесцельных вещах. Но он умён, ответственен, надёжен. Не думаю, что он обижал бы тех, кого отметил.

– Тогда в чём причина?

– Неужели сложно представить?
– улыбка Минель стала грустной.
– Я люблю другого.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прочувствовать эту фразу.

– Серьёзно? Почему же ты на отборе?

– Хороший вопрос, - губы девушки снова невесело изогнулись.
– Может, потому что один глупец решил, что долг короне - сильнее желания бороться за женщину. А может, потому что эта женщина оказалась слишком гордой. Или потому что её отец не принимает отказов. Год назад, когда объявили отбор, я стала первой кандидаткой. И подумала, что раз уж наши чувства никто не считает серьёзными, можно попробовать стать королевой.

– А потом что случилось?
– вопросы у меня только множились.

– Потом я поняла, что чувства всё-таки есть.

– И ты не думала намеренно вылететь с нашего праздника одного мужчины и пятидесяти женщин?

Блондинка глянула на меня так, будто я предложила ей пройтись по дворцу без платья.

– Я… допускаю, что это могло бы прийти кому-то в голову. Но я из рода На’Мир, Лорин. Мы были дружны со старой династией, мы дружны с новой. Я не могла просто приехать сюда и проиграть - даже если сейчас его величество меня прогонит, это будет позором.

Всё-таки гордость её не подводит. И мне начинало казаться, что для того полно оснований. Неожиданно болезненное чувство: а если бы эта красотка влюбилась в Миронара - у меня были бы шансы?

Или он бы просто перестал меня замечать? Так и оставил игрушкой, у которой можно брать силу и ничего не давать взамен?

– Из тебя бы вышла хорошая королева, - заставила я вытолкнуть себя правдивые слова.

– Спасибо, - кивнула Минель.
– Думаю, из тебя тоже выйдет, если захочешь.

Я смотрела на эту ослепительную невесту, которая сидела передо мной - холодную, уверенную, но всё же совсем не такую, какой я её представляла. Не ледяная статуя. Девушка со знакомыми чувствами.

Она шепталась с Шардисом на моих глазах. Бросала на меня злобные взгляды, избегала прикосновений за обедом! Но Миронар почему-то предлагал мне с ней подружиться. И Арейн как-то сразу сказал, что леди На’Мир не может вынашивать злобные планы.

Арейн.

– Твоего возлюбленного случайно не Арейном зовут?
– спросила я, вдруг хватаясь за пару эпизодов из памяти. Она ведь пыталась меня испепелить взглядом единственный раз - на испытании силы. И вся напряглась, когда за столом говорили о рыцаре. Каковы шансы?

Но её семья дружна с королём, а тот - с наследником печати. Она сказала, что разобралась в своих чувствах уже на отборе! Что-то их подтолкнуло?

Собеседница застыла. Вот просто почти откровенно!

– Как?

– Мы с ним общались немного. Я даже предложила ему себя в жёны, - не удержалась. Проверила.

Лицо Минель изменилось слишком резко. Маска треснула как дорогой фарфор. Побелевшая кожа напоминала его цветом, а мелькнувшее выражение можно было назвать угрожающим.

Зато искренним. Высшие силы!