Плохая невеста

Я так и смотрела на мужчину перед собой. Ища подсказки в его глазах, в линии губ, даже в блеске красных волос.

– Вы предлагаете или просто интересуетесь?

– Интересуюсь я тобой давно, роза, а сейчас задал вопрос. И предвосхищая твои новые: я не хочу знать, согласна ли ты стать королевой. Согласна ли отдать мне силу полностью. Просто скажи: я, как мужчина, как твой муж. Что ты об этом думаешь?

Наверное, надо было заставить мозги хоть немного работать. Представить картины жизни рядом с ним - как у меня однажды получилось. Но он сам разбил наиболее очевидные фантазии, а на большее не хватило сил. Только всплыли в памяти его губы и сегодняшнее пробуждение.

Этот вопрос поразительно похож на другой.

Люблю ли я его?

Даже в мыслях слово звучало неожиданно чуждо. Я иногда произносила его - самого Миронара уверяла, что замуж по любви выйти согласна. Но сейчас показалось, что вытолкнуть из себя пару звуков попросту не смогу - даже чтобы уточнить.

Его “предложение” не похоже ни на одно иное. Как и поцелуи - совершенно ни на чьи.

Как быстро я понимала с прежними женихами, что готова на всё, лишь бы остаться свободной? Сейчас захотелось поморщиться: нет, совсем не то!

И он не спрашивает, хочу ли я. Готова ли! Как это понимать?

– Вы мне действительно не безразличны, - наконец, нашла я силы раскрыть похолодевшие губы. Вернуть ему вчерашние слова.
– Вы…

У меня вдруг сжалось сердце - при мысли, что я смогу сидеть здесь, с ним! Каждое утро. И вечер. А ночью он возьмёт меня, как законный муж. Каково это будет? Бесполезно отрицать, меня бросает в дрожь от его прикосновений, и туманные образы - его рук на моём теле, его губ там, где сейчас платье - вдруг вовсе не пугают.3edced

Я, наверное, опять покраснею, только этим делу не поможешь. В груди щемит от неясной боли. А подробности? А другие женщины? Как об этом не думать?!

– Вы увлечены мной?
– произнесла я медленно, снова глядя в янтарные глаза.
– Я могу сказать то же самое. Но не знаю, достаточно ли этого, чтобы быть готовой.

Мне. Ему.

Миронар, наблюдавший за моей реакцией всё это время, неожиданно только кивнул. Словно и не удивился. Но тень всё же мелькнула в его глазах, спустилась на лицо.

– Тогда подумай, роза, - новая улыбка показалась мне немного горькой.
– Оставим всё как есть. Или почти всё.

– То есть, я вернусь к себе - и снова на отбор?
– моя вряд ли была лучше.

И снова соперницы. Сплетни. Пустой и бесполезный день.

– Посмотрим, что получится с природой.

Я отвела взгляд на тарелки. Каким-то образом с завтраком удалось разобраться - я с трудом помнила, но в начале разговора вроде бы ещё была голодна.

Встала на онемевших ногах. Король тоже. Подошёл, взял меня за локоть - сейчас по телу пробежали искры от одного его тепла.

– Спасибо за завтрак, - поблагодарила я.

– Приходи ещё, - он неожиданно усмехнулся, почти возвращаясь к обычному своему виду.
– Я не оскорблён, роза. Пока что.

Диковатая мысль: я действительно хочу протянуть руку к его лицу. Отвести волосы, зарыться в них пальцами. Но, боюсь, это всё испортит.

– Тебя проводит охрана, - добавил Миронар.

Он сам “проводил” меня до выхода. И передал с рук на руки своим людям. Мы распрощались почти как… король с фавориткой после долгой ночи.

Я шла обратно, утопая в мыслях о его “предложении”.

И только где-то на середине пути, когда я оказалась достаточно далеко от красноволосого короля, меня вдруг снова посетил вопрос.

Какие у него “планы” на жену?

Он ведь тогда, рассказывая мне о разломе, выразился именно так - планы! И сегодня ушёл от ответа, когда я спросила напрямую. Никаких совпадений!

Я не могла отделаться от этой мысли даже когда меня завели в крыло невест. Даже когда я ловила любопытные взгляды слуг и увидела в холле задумчивую Керин. Взор другой фаворитки, конечно же, обратился на меня.

Она слегка расширила глаза.

Провожала меня поворотом головы, пока я не скрылась в коридоре.

Впрочем, никто не обещал мне лёгкий день.

Глава 30

Миронар

Меня ничуть не удивляет, что роза не согласилась.

Конечно она не готова.

Мне на миг почти легко от этой мысли. Потом - горько и легко одновременно, и я чувствую себя полным идиотом, заплутавшим на ровном месте в десяти шагах от дороги.

Мне, конечно, говорили, что влюблённость превращает мозги в кисель. Тем более сложно судить о любви к женщине, когда не испытывал подобного раньше. Я увлекался другими, но как-то иначе. В основном на уровне инстинктов - соблазнить понравившуюся красотку, приучить к себе. Особого труда не составляло - если, конечно, не разбирать, что привлекало их во мне. И надоедало быстро. Старался пристраивать бывших фавориток с выгодой для них и подальше от собственных глаз.

С розой мне нравится просто разговаривать. Я посвящаю её в серьёзные вещи, словно так и должно быть. Я проснулся ночью и минут пять просто пялился в темноте на этот невинный цветочек, устроившийся в моей постели.

Она такая очаровательно-манящая во сне, что приличных мыслей под утро, когда Хаос слегка отступил, не осталось. Только одна более-менее внятная: спугну же. К тому же, обещал не порочить.

Но интересно, способна ли она любить?

Арейн был прав: строить красивые схемы на трезвую голову и смотреть на них сейчас - совершенно разные вещи. Даже годы общения с разломом мало помогают.

Я не знаю, какая участь её ждёт рядом со мной. Эксперименты не всегда идут гладко. Она может пострадать - и эта мысль заставляет ругаться сквозь зубы, перебирать в уме варианты, пока виски не начинает снова ломить. Даже самые дурацкие версии привлекают.

Например, отказаться ото всего, что я задумал. Можно, в конце концов, просто жениться на ней и жить почти спокойно - пользуясь её силой как сейчас.

Мало кто знает, как работают брачные связи. Что хотя бы в этой части у меня могут быть для неё приятные новости - правда, ей всё равно придётся многое скрывать.

И ещё такая жизнь на грани наверняка не закончится добром.

Отец продержался почти двадцать пять лет, но последние десять я предпочёл бы не примерять на себя. Он ведь тоже когда-то любил мать. Я помню, как оживали её обычно пустые глаза, когда она рассказывала. И помню, как она угасала. Лучше сойти с ума быстро, чем постепенно, размывая память о себе год за годом.