Плохие парни по ваши души. Книга 2

Мужчина судорожно выдыхает и на несколько секунд смыкает веки, пытаясь успокоиться.

— Мы были недостаточно бдительны. Похоже, Миднайту удалось добраться до Скрижали и с ее помощью открыть Тардес. Это — беспрецедентный просчет, — он сдавливает пальцами переносицу и рассержено хмурится. — Как я мог быть таким беспечным… Я должен был лично найти Анну Гарнер.

Но дело не в ней.

Это я. Я стала катализатором грядущей беды. Я опустила рычаг и стерла грань между безопасностью и страшной угрозой.

Но как мне сказать об этом? Глядя в глаза Россу и Эйдену, их отцу? Как мне произнести вслух то, что навсегда изменило меня?

Меня грызет совесть, но то, как Росс обнимает меня, то, как он сгреб меня в охапку, услышав неутешительную новость, слишком много значит.

Он, словно почувствовав мое состояние, усиливает хватку на плече, притягивая к себе ближе, теснее. Но в это же мгновение взгляд его брата пересекает гостиную, чтобы встретиться со мной. С моими глазами. Пока мистер Картер думает о том, как исправить навалившееся горе, Эйден изучает меня, исследует.

Я тяжело сглатываю, осознавая внутреннюю потребность сознаться в том, что моя память при мне, и душа снова в теле. Но я отгораживаюсь от Эйдена, отведя глаза, заставив себя временно забыться, сосредоточиться на том, что сейчас наиболее важно.

— Ладно, — тоном, выносящим вердикт, начинает самый старший в доме, — мы должны решить, что делать дальше.

Иветт впервые за долгое время медленно моргает, придя в себя, и устало проводит ладонью по лицу, а Эйден вскидывает руку, чтобы по-дружески потрепать ее по плечу. Насколько мне известно, она никогда не любила своего брата, да я и представить не могу, как такой человек вроде Себастьяна может быть кому-то дорог?

Демон… не человек.

Мистер Картер становится в позу.

— Для начала нам нужно защитить дом, — говорит он, и Иветт, стараясь не поддаваться эмоциям, кивает головой.

— Да, — отвечает она, — все верно, я смогу помочь с этим.

— И я должен предупредить своих друзей, — тише добавляет мужчина, но обращаясь уже к самому себе.

Девушка убирает волосы с лица, прячет лишние пряди за уши и шмыгает носом, вытирая под ним, стараясь казаться сконцентрированной и основательно настроенной на борьбу. Словно Иветт даже не допускает мысли, что может что-то не получиться.

— Мы будем сражаться вместе, — опустив ресницы, добавляет демоница.

Я почему-то инстинктивно напрягаюсь.

— Но людям здесь не место. Если вы дорожите ею, — Иветт кивает подбородком в мою сторону, лишив своего голоса снисходительности, — то понимаете, что она должна быть как можно дальше отсюда. Подальше от вас.

Ладонь Росса сжимается на моем предплечье. Я теснее льну к нему, даже не обдумывая такого варианта, как покинуть его, или Эйдена. Ни в коем случае.

— Я никуда не уйду, — твердо произношу я, не собираясь сдаваться и идти на поводу уговоров, которые, я уверена, сейчас последуют.

Эйден тяжело вздыхает, взмахнув рукой. Мистер Картер отодвигает стул и присаживается, Иветт повторяет за ним, присев рядом, напротив меня и Росса. А его брат так и остается стоять, сверля меня пытливым взглядом. Голубые глаза, которые я любила и продолжаю любить, полны боли и непонимания.

— Джейн, так будет лучше… — пытается начать Эйден, но я бросаюсь в словесный бой.

Невольно подаюсь вперед, заставляя Росса тоже наклониться вперед. Однако я не успеваю сказать что-либо, потому что он перебивает меня. Я думала, что парень будет на моей стороне, но и ему вздумалось перечить мне.

— Джейн, Эйден прав, — отрезает Росс, его голос суров, слышится сухая категоричность, которая моментально затыкает мне рот.

Парень убирает руку с моего плеча, понимая, что такая его позиция меня совершенно не устраивает. А Росс, по всей вероятности, недоволен тем, как я смотрю на сложившуюся ситуацию: я хочу остаться, и я останусь.

Я не смогу жить вдалеке от них, гадая, выживут ли Росс и Эйден, или мне придется оплакивать смерть одного из них, либо же сразу обоих.

— Послушайте, — отодвигая стул и вставая на ноги, прошу я, — бросить вас и уйти, спасая свою жизнь — не в моих правилах.

Я прикусываю язык, потому что собиралась сказать только то, что помню себя эгоистичной и избалованной стервой, которой не было плевать лишь на саму себя. Слава всем святым, что это не вырывается из моего рта, и я вовремя затыкаюсь.

Эйден в очередной раз сжимает кулаки и машет одним из них в воздухе, пытаясь объяснить мне свою точку зрения, но я непреклонна.

Я не представляю себе такого итога: как насчет того, что они, и правда, не смогут спастись? Как мне чувствовать себя в таком случае? Наверное, я так сильно люблю, что готова отдать свою жизнь, пожертвовать своей безопасностью.

Но ради кого я жертвую больше — ради Эйдена, или Росса?

Этот вопрос дико пугает меня.

— Все решено, — констатирую, вновь присаживаясь и перекинув ногу на ногу. — Вы можете быть согласны со мной, или нет, но вы обязаны считаться с моим мнением.

ГЛАВА 19

АННА

Аквамариновые глаза Миднайта затуманены похотью, и я убеждена, что выгляжу не лучше, чем он.

Мы растрепаны, дико возбуждены и задыхаемся, не в состоянии ровно дышать, но одежда все еще на нас. Мое сердце совершает невероятные акробатические кульбиты, и мир вращается с космической скоростью. Я на грани погружения в полнейшее безумие.

Боже. Мы действительно целуемся, как ненормальные, готовые разорвать друг друга на части в неожиданном порыве чудовищной страсти.

Миднайт с жадностью впивается в мои губы. Возможно, нет, определенно, потом я пожалею о том, что происходит сейчас, и во что это перетечет, но… Я хочу выйти за пределы четко очерченных границ, внутри которых продолжаю оставаться рассудительной Анной, и прочувствовать каждой клеточкой естества всю восторженную сладость и одновременно мучительную терпкость, безрассудность момента, когда срывает крышу.

Бунтарство течет в моей крови. Я всегда и всем бросала вызов, но была предана своим принципам.