Плохие парни по ваши души. Книга 2

Почему это случилось? Откуда взялся обуявший нас внезапный гнев? В какой-то момент мы оба перестали контролировать себя... а теперь Иветт мертва. Убита моей рукой.

Я монстр.

Эйден никогда не простит меня.

Я никогда не прощу себя.

Вместе с Иветт погибла моя человечность.

ЭЙДЕН

Поправив ремень черно-серого рюкзака на плече, я иду вперед, и мне приходится расталкивать множество студентов, столпившихся около главной доски здания. Здесь обычно можно найти всевозможные объявления, анонсы спектаклей, наборы в разнообразные группы и создания новых сообществ в стенах учебного заведения. Я пропустил осенний экзамен, а он уже прошел, это значит, что целая толпа зевак собралась у доски, чтобы проверить, есть ли их имена в списках тех, кто сдал.

Меня там точно нет.

Я отсутствовал. А теперь пытаюсь наверстать все, хоть и понимаю, что это почти невозможно по некоторым причинам: меня не было слишком долго, моя жизнь очень сложна, я дерьмово учусь.

Я не думаю о том, что должен. Мне никогда не выпуститься из этого гребаного колледжа, не найти другую дорогу, не стать другим человеком. Мне суждено остаться в этом городе до самой смерти, и если мы победим вселенское зло, то продолжать делать то, для чего я рожден — помогать душам умерших людей переходить на ту сторону. Сторону, где нет места живым.

На самом деле, все, что я сейчас перечислил — не так уж и паршиво. Зато я буду жив. Мой брат тоже. И отец с Иветт.

И Джейн...

Как только я думаю о ней, мое сердце неприятно щемит. Я стараюсь забыть ее имя, хоть это и нелегкая задача. Это невыполнимая задача — вот так лучше сказать. Отныне мисс Мортис — девушка моего старшего брата, и она проводит слишком много времени с ним, чтобы я мог не думать о ней. Даже когда я занимался сексом с Иветт, я, наверное, представлял Джейн.

Ни черта не помню о той алкогольной ночи, но, по всей вероятности, так и было.

Гавнюк!

Я вспоминаю про то, как ранил Иветт, и хочется дать себе по роже. Если бы это было уместно в коридорах колледжа Святой Марии, так и сделал бы.

Я оставляю кабинет заместителя директора позади. Эта женщина с короткой стрижкой, имя которой я и не вспомню, вдалбливала мне в голову двадцать, к черту вас всех, минут, что пропускать занятия нехорошо! А я, нахрен, так рад, что у меня все так вышло!

В общем, главное, что мне удалось взять у нее список заданий на второй семестр, а так же дополнительный пропуск к экзаменам для учеников, которые по определенным причинам не смогли присутствовать в основные, отведенные для этих важных событий дни.

Я промычал что-то вроде «спасибо» и поспешил удалиться. У меня нет сил творить свои новые будни. Я медленно шагаю вялой походкой обратно, заглядываю в несколько кабинетов, чтобы просто убедиться, что жизнь вокруг бурлит. Никто из них даже не подозревает, что ожидает этот город.

Да и весь мир.

Есть ли смысл стараться? Делать что-то?

Но я все равно продолжаю идти. Иду, иду и иду, пока не оказываюсь на улице. Нет, я не готов сегодня встретиться с однокурсниками. Ребята с моего потока накинуться с вопросами, а мне это сейчас не нужно. Поэтому я оставляю все попытки встретиться со своим прошлым и вдыхаю вязкий, ноябрьский воздух нашего маленького городка.

Осмотревшись, я неожиданно замечаю Джейн Мортис, которая общается со своей подругой Синтией, стоя под раскидистым деревом, что распрощалось со своим одеянием. Желтые и красные опавшие листья окружают девушек, пока они что-то активно обсуждают. Джейн не кажется унылой и грустной. Может быть, это Синтия помогает ей оставаться в лучшем расположении духа?

Не знаю.

Услышав из громкоговорителя новость о том, что очередное занятие началось, Синтия прощается с Джейн и бежит к зданию, наступая в лужи, оставленные недавно прошедшим дождем, тогда как я уже оказываюсь у уличных столиков. Меня не видит ни одна, ни другая, но я не перестаю наблюдать за Джейн, которая никуда, кажется, не собирается. Однако через пару минут она все-таки перебрасывает небольшую сумку через плечо и поднимается на ноги.

Я действую раньше, чем успеваю себя остановить.

— Джейн, — я громко произношу ее имя, делая большие шаги вперед.

Блестящие и распущенные волосы девушки, струящиеся водопадом по плечам и лопаткам, красиво взметаются, когда она резко останавливается и оборачивается ко мне. В ее уши вставлены наушники, но она выдергивает их, уставившись на меня в легком шоке.

— Эйден? Что ты здесь делаешь?

Я усмехаюсь.

— Учусь, вроде как.

Джейн густо краснеет и смущенно заправляет за ухо выбившуюся прядь.

— Эмм, — она опускает голову, изучая носки своих сапог, и явно чувствует себя неловко рядом со мной.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Джейн нерешительно поднимает светло-карие глаза, которые стремительно наполняются утомленностью и вдумчивостью.

Это было плохой идеей? Подойти к ней и узнать, как дела? Без скрытого мотива. Мне просто любопытно, как... Джейн справляется с тем, что происходит.

Я делаю глубокий вдох и, поборов неуверенность, подхожу к своей бывшей девушке. Друзья ли мы? Конечно же, нет. Но я дорожу нашей связью, точнее тем, что от нее осталось.

— Да, — не сразу отзывается она, и в груди появляется резкая боль, превращающая меня в натянутую струну.

Ее ватный, сдавленный голос не вызывает доверия, и я начинаю беспокоиться. Как бы ни пытался убедить себя, что настроение Джейн — больше не моя проблема, все напрасно.

Но мне необходимо побороть себя, потому что эта неловкость не должна длиться вечно. Я знаю Джейн и то, что у нее чуткое, доброе сердце. Внешне она может казаться нетронутой и спокойной, но страдать в душе и рвать себя на части изнутри. Ее легко ранить. Неважно, кто это сделает — она сама, или кто-то другой, — это будет долго причинять ей боль.

Я так же знаю, что Джейн переживает из-за того, что отвергла меня. Она счастлива с Россом, и часть меня, которая всегда, независимо от обстоятельств будет любить эту девушку, рада, что ее чувства взаимны. Но она не обязана чувствовать себя виноватой передо мной.

Мы не можем в полной мере контролировать свои чувства. Не от нас зависит выбор человека, в которого влюбляемся. Это просто случается. Это возвышает, дарит покой и незабываемый трепет, тревожит душу и в один момент оставляет ни с чем. Все в этом мире проходят через расставание, и я не имею права считать, что моя боль сильнее печали любого другого человека.