Плохие парни по ваши души. Книга 2

— Прекрати так делать, — бормочу я, вставая со стула и направляясь к окну.

Я прячу ладони в карманы своих брюк цвета марсала и устремляю свой взгляд на безлюдную улицу. В обед здесь не оживленно. Впрочем, как всегда.

Не знаю, зачем я надел эти брюки и белую рубашку. Надеялся, что смогу выбраться к Джейн? Но в отличие от Эйдена, я решил не спорить с папой. Если я умру, то мы с Джейн не будем вместе. Никогда, черт возьми. Нужно переодеться. Снять с себя это дерьмо...

Демоница снова достает меня этим проклятым звуком.

— Иветт, — предупреждающим тоном обращаюсь к ней я.

— Что? — отвечает та обманчиво-сладким голосом.

— Трепли нервы кому-нибудь другому.

Девушка оглядывается по сторонам и в итоге возвращает свой взгляд ко мне. Когда ее глаза находят мое лицо, а губы поджимаются в тот момент, когда плечи дергаются вверх, я мечтаю исчезнуть, оказаться как можно дальше от этой чертовки.

— Но здесь только ты. Да брось.

Я закатываю глаза, чувствуя нервозное раздражение.

— У Эйдена чертовски огромный запас терпения. Серьезно. Как он может выносить твое присутствие столько времени? С тобой так утомительно!

— Меня все устраивает. И Эйдена, похоже, тоже.

Я окидываю ее придирчивым взглядом. На ней рваные, черные джинсы и серая, свободная майка, оголяющая поджарые, худоватые руки. Если бы я не знал, какой эта девушка может быть надоедливой и иногда самой стервозной на планете, то, скорее всего, уже давно поимел бы ее. Конечно, если бы не был знаком с Джейн.

Я вздыхаю и отворачиваюсь.

А стук возобновляется.

Правда, черт возьми?!

— Почему бы тебе не прогуляться где-нибудь за несколько тысяч миль от моего дома? — вскидывая руки, обращаюсь к ней на повышенных тонах.

Иветт выгибает бровь.

— И лишить себя первоклассного наслаждения от вида твоей злой мордашки? Ни за что не пропущу это увлекательное зрелище.

— Десять слов... — говорю я.

— Что?

— Скажешь еще десять слов, и я за себя не ручаюсь.

Иветт усмехается.

— Как страшно.

— Восемь слов.

Руки в карманах принимают форму кулаков. Сегодня день кажется особенно хреновым, или Иветт чрезвычайно раздражительна? Я не могу дать своему странному состоянию четкого объяснения. Но что-то не так. Я ощущаю нарастающее напряжение, которое зудом покрывает мое тело и проникает внутрь вместе с воздухом.

Я стараюсь не смотреть в сторону Ив, потому что чувствую всплеск удушливого, сумасшедшего гнева, исходящего из самых потаенных уголков моей души.

Наверное, все дело в том, что я не могу увидеть Джейн. Прямо сейчас. Не могу держать ее за руку и просто находиться рядом. Чем она занимается? О чем думает? Она скучает по мне так же сильно, как я по ней? На самом деле, тоска и желание встретиться с ней сводят с ума.

Может, пошло оно все к черту? Ничему и никому не запереть Росса Картера в четырех стенах.

— Плевать, — говорю самому себе и, расстегивая верхние пуговицы рубашки, двигаюсь к выходу.

Почему сегодня так жарко?

Воздух такой тяжелый.

— Эй, Росс? — Иветт немного сбита с толку моим внезапным решением уйти.

— Шесть слов, — напоминаю ей и салютую пальцами, не оборачиваясь.

Если останусь здесь, под одной крышей с Иветт, то непременно свихнусь и совершу что-то ужасное, о чем потом буду сожалеть. Поэтому, во имя сохранности своего рассудка и безопасности подружки Эйдена, я сваливаю.

На улице моросит. Редкие капли дождя неприятно касаются кожи. Они падают на мои руки, не покрытые рукавами рубашки — те закатаны до локтей. Но я не утруждаюсь, чтобы исправить это, или вернуться за пиджаком. Я быстро встаю под козырек гаража, поднимаю его белую дверь, сев на корточки. Возвышаюсь вместе с металлической дверью и, не закрыв ее, когда оказываюсь внутри, подхожу к своему черному джипу. Я сажусь в машину и включаю радио, по одной из ведущих станций звучит песня Linkin Park. Делаю громче, а затем, расслабившись, откидываюсь на сидении назад. Мне не нужен никто сейчас. Просто хочу подумать обо всем, что происходит. Над своими действиями. Прав ли я? Все ли я делал правильно? Вообще. Не только в последнее время. В смысле, это зло из Тардеса вполне возможно уничтожит меня. Мне нужно задуматься о том, какую жизнь я прожил.

Пусть я и не совсем человек.

Даже не успеваю вдоволь насладиться, как начинается другая песня — это композиция Дина Льюиса «Waves». Кажется, что грустные ноты трека окутывают меня, а ветер, бушующий снаружи, проникает в гараж, устраивая здесь полный переполох. В моей душе творится что-то подобное: хаос, путаница, беспорядок.

Это все обо мне.

О моем существовании.

В нем, и правда, не было настоящей радости, пока я не увидел Джейн Мортис на городской ярмарке. Я... Блин, я даже не подозревал, что все так перевернется, станет таким сумасшедшим, непостоянным и непонятным мне. Это все не поддается моим объяснениям. Я могу днями и ночами напролет искать ответы на свои вопросы, но в конечном итоге всегда буду натыкаться на красивое, милое лицо Джейн, на ее умопомрачительную улыбку и глаза цвета шоколада.

Вновь, как по сценарию нехорошего фильма, я вижу ее. Подружку Эйдена — Иветт. Зачем она снова здесь? Зачем тревожит меня?

Когда девушка входит в гараж, скрываясь от беспощадного дождя в хмурый, осенний день, я приоткрываю дверь машины и кричу ей, чтобы точно услышала:

— Проваливай, слышишь?

К моему удивлению, Иветт не шевелится. Она останавливается, не сводя с меня пристального, леденящего взгляда, но спустя пару секунд продолжает движение в сторону длинного, железного стола, на котором лежат инструменты. Дождь сделал ее черные, кудрявые волосы прямыми, с них ручьями стекает вода — по лицу и одежде, капая на бетонный пол.

Что она собирается делать?

— Ты разучилась понимать то, что тебе говорят? — серьезно, я взбешен.

Иветт вздрагивает, когда я с громким звуком захлопываю за собой дверцу машины с водительской стороны. Она медленно оборачивается ко мне, и я замечаю в ее руке торцевой ключ. Ив сжимает инструмент с такой силой, что белеет ее кожа, и голубоватые жилки становятся бугристыми.

Я коротко усмехаюсь, но инстинкт заставляет меня сделать неуверенный шаг назад.

— Хочешь убить меня этой штукой? — шучу я, но мне совсем не весело, потому что Иветт пропускает мою язвительность мимо ушей и не отвечает сарказмом, как всегда это делает.

Девушка делает шаг вперед, не отрывая подошвы ботинка от пола, словно совершает движение против своей воли. Я поднимаю глаза с ее ног к глазам, вперившимся в меня устрашающим, жутким взглядом исподлобья.

— Иветт, — медленно произношу ее имя. — Твое дерьмовое чувство юмора переходит все границы. Положи обратно ключ и... просто остынь, ладно?

Она не никак не реагирует на то, что я говорю.

— Росс... я... не... я...

Я напрягаю слух, чтобы расслышать ее судорожный лепет.