По краю огня

Вслед за своей фрейлиной королева Геона протянула открытую ладонь вперед, ловя снежинки. Они были большие и мягкие как пух.

— Ты не замерзла, Маргарита? — спросила она. Ответа почему-то не последовало, и королева, удивленно повернув голову, осеклась. Юная фрейлина всё так же стояла рядом, только большие карие глаза её болезненно щурились, а свежий румянец на щеках угрожающе багровел яркими закатными пятнами — в отличие от ставших почти совсем белыми губ. Амбер коснулась рукой ее локтя:

— Маргарита?..

— Ваше величество, — прошелестела девушка, комкая в пальцах муфту. — Мне… так ужасно жарко!

Она вдруг закашлялась и покачнулась. Королева, придержав фрейлину за плечо, резко склонилась к ее лицу.

— Маргарита!

Та, словно стыдясь своей невольной бестактности, попыталась улыбнуться — и в уголке ее бледных губ малиновым соком проступила алая капля. Амбер отшатнулась назад.

— Лекаря сюда! — хрипло, повелительно разнеслось над балконом. — Быстро!

Госпожа де Вей подоспела первой. Вдвоем с королевой они подхватили сползающую на каменный пол девушку с двух сторон. Фрейлины, дружно ахнув, всплеснули руками и засуетились, толкаясь — лишь две «гренадерши» и бровью не шевельнули. Первая, оттеснив перепуганных дам от балконных дверей, распахнула их настежь, вторая черной галкой скользнула в полумрак опочивальни.

— Я подержу ее, ваше величество, — выдохнула статс-дама, обвивая рукой тонкую талию Маргариты. — Вам нельзя… Что случилось? Обморок?

— Не знаю, — без выражения бросила королева. — Дамы! Помогите госпоже де Вей! Вы двое — придержите двери! Вы — помогите раздеть ее и уложить на постель! За лекарем послали?

— Да, ваше величество, — отозвалась вторая «гренадерша». Под неожиданно жестким командованием государыни лишившуюся чувств Маргариту споро внесли в королевскую опочивальню, раздели, разули и осторожно уложили на кровать. Амбер, одной из последних перешагнув порог, кивком велела закрыть двери и метнула взгляд на серебряный поднос на столике. Малиновые пирожные лежали там же, на блюде. «Гренадерша», перехватив взгляд королевы, чуть склонила голову:

— Вы полагаете, ваше величество…

— Да, — отрывисто прервала ее та. — Готовили их для меня, но ела только Маргарита. Может понадобиться алхимик. И сообщите его светлости.

— Уже сделано, ваше величество, — коротко, по-деловому кивнула та: — Этель даст знать обоим — и главному лекарю, и верховному магу. Не беспокойтесь, присядьте. С вашей фрейлиной всё будет хорошо.

Она ненавязчиво оттеснила королеву в сторонку, подальше от суетящихся вокруг кровати дам, и усадила в кресло. Амбер Норт-Ларрмайн возражать не стала. Она и сама вдруг почувствовала слабость в ногах. Руки тоже противно тряслись. Пирожные. Бедная девочка!.. Королева повернула голову, взгляд ее вновь упал на кофейный столик, и к горлу подкатила тошнота. Живот свело долгим тягучим спазмом. Потом еще одним. Что-то горячее потекло по ногам.

— Госпожа де Вей, — застыв в кресле и настороженно прислушиваясь к себе, тихо позвала Амбер. Первая статс-дама обернулась.

— Ваше величество? — ахнула он, увидев бледное лицо королевы и ее остановившийся взгляд. — Ваше величество!.. Элоиза!

Вторая из двух сестер-«гренадерш» метнулась к креслу. Придворные дамы, толкущиеся у кровати, повернули головы. Из гостиной послышался шум, топот ног и зычный голос главного лекаря. Живот снова свело волной боли, и Амбер, опустив голову, прижала к нему ставшие почему-то холодными ладони.

— Унесите девушку! — услышала она. — Истон! Займись фрейлиной! Дамы, прошу немедленно покинуть спальню — всех, кроме госпожи де Вей!.. Вы двое, помогите перенести ее величество! Свечей мне сюда, горячей воды и побольше полотенец! Ах, как скверно… Так рано… Госпожа де Вей, режьте корсет, нет времени! Где мой саквояж?.. Тише, тише, ваше величество. Милостью богов, обойдется…

Долина Нижнего Россайна, как и весь Геон, утопала в снегу. Знаменитые топи подмерзли, поместья и деревни скрылись под тяжелыми белыми шапками, а маленький шахтерский городок в низине и вовсе словно бы стерло с лица земли. Еще десять лет назад грунтовые воды подмыли сваи, затопили шахты близ лагеря Россайн, и добычу руды пришлось прекратить — а следом захирел и городок рудокопов. До ближайшего города было пятьдесят миль, в военном лагере шахтерам работы не было, так что мало-помалу всё население городка перебралось в другие края. Дома бросили пустыми — крепкие, каменные, на высоком фундаменте, рассчитанные сразу на несколько артелей — и теперь, спустя годы, в них снова затеплилась жизнь. Пусть тихо, вполсилы, но всё же.

Граф Бервик, высоко подняв воротник плаща, стоял на крыльце бывшего дома управляющего. Разбитые окна в первый же день заменили, прохудившуюся крышу залатали, дымоход прочистили, и теперь тут вполне можно было жить. Без особенного комфорта, так, крыша над головой, но его сиятельству хватало. И не такие «хоромы» видывал… Ежась под студеным ветром, граф повернул голову в сторону лазарета. Его тоже привели в порядок, как и четыре длинных каменных дома неподалеку, где раньше отдыхали вернувшиеся из забоя рудокопы, а теперь стройными рядами от стены к стене вытянулись многочисленные койки — увы, отнюдь не пустые. Наездники, кавалеристы, полтора десятка дозорных, первыми подоспевшие к казармам в ночь диверсии, — без малого тысяча двести бойцов, искусственно погруженных в летаргический сон, стонали и ворочались на жестких матрасах под неусыпным надзором первого алхимика Геона и его подручных. Герцог эль Хаарт лично совершал обход каждые три часа, всё остальное время проводя в лазарете: то за лабораторным столом, то за книгами, что перевез сюда из королевского корпуса. Когда он спал, Бервик понятия не имел — когда бы ему ни случалось заглянуть в лазарет, первого алхимика он всегда находил бодрствующим. «Наверняка без экстренных эликсиров не обходится», — подумал Бервик, натягивая перчатки. И пасмурно качнул головой. С одной стороны, время и впрямь было дорого. Но с другой — злоупотребление тонизирующим, да еще и в таких количествах, ничем хорошим кончиться не могло, особенно учитывая солидный возраст его светлости. «А магистр у нас один на всех, и заменить его некем. Проклятая Дымка! Надо же было такое выдумать!» Его сиятельство запахнул плащ и сбежал вниз по ступенькам. Ему, как и первому алхимику, отдыхать было некогда. Вот уже неделю Бервик жил на разрыв, мечась между шахтерским городком в Россайне, брошенной рыбачьей деревней на окраине Дервуда и двумя военными лагерями — но нигде пока просвета не видел. К Дымке, что бы ни подозревал герцог эль Хаарт, его сиятельство отношения не имел, а касательно лагерей… Увы, предположение о спящих данзарских ячейках в стенах обоих оказалось верным. В корпусе боевиков лагеря Россайн недосчитались целой дюжины магов, вместе с которыми бесследно исчезли двое грумов и пять человек из числа обслуги, в лагере Дервуд картина была примерно такая же. С чародеями-то, увы, всё было понятно, а вот выяснить, на кого работали остальные, теперь не представлялось возможным, и это беспокоило номера Первого куда как сильнее. «Шпионы Данзара — еще полбеды, — думал он, шагая по белой утоптанной тропинке к лазарету. — Но если информаторы союзников, что куда более вероятно, тогда Алмара уже знает. И чем это знание обернется для нас?»

Оставив вопрос без ответа, Бервик свернул по дорожке направо и вскоре достиг высокого крыльца лазарета. При виде его сиятельства двое караульщиков у дверей вытянулись во фрунт. Граф мимоходом кивнул им и взбежал по ступеням. Он не слишком надеялся на хорошие новости, да и наступи в деле с Дымкой переломный момент, ему сообщили бы сразу, однако всегда лучше удостовериться лично… Войдя и миновав тихую переднюю, Бервик привычно направил стопы к левому ответвлению коридора, где располагались лаборатория и нынешний кабинет его светлости. Пострадавшие от Дымки все были собраны в домах рудокопов, лазарет для такого количества людей был слишком мал, и его полностью занимали теперь лекари да алхимики королевского корпуса. А время очередного обхода еще не пришло — герцог эль Хаарт как раз должен был быть где-то здесь. Граф прошел коротким пустым коридором, предупредительно постучал в закрытую дверь кабинета, но изнутри никто не отозвался. Значит, лаборатория, подумал Бервик. Прошел еще немного вперед и, остановившись перед очередной дверью, постучал снова.

— Ваша светлость! — позвал он. — Вы здесь?

Однако и в лаборатории было до странности тихо. Его сиятельство, подумав, подергал ручку, убедился, что дверь заперта на ключ, и нахмурился. В разгар дня лаборатория не могла пустовать — причастные алхимики даже обедали, не отходя от рабочих мест! Конечно, все они люди, любой мог отлучиться по естественной надобности, но чтобы сразу всем составом? Одновременно?.. Бервик оглянулся назад. Прислушался к окутывающей лазарет тишине, тряхнул головой и быстрым шагом вернулся в переднюю. Демоны! Да куда вдруг все подевались? Что происходит? Мрачно прищурившись, он развернулся к входной двери, чтобы призвать к ответу караульных, но отвлекся на звук чьих-то шагов позади.

— Ваша светлость?

Появившийся из правого коридора герцог эль Хаарт, похожий на призрак в своей серой защитной робе, остановился и поднял голову.

— Добрый день, граф, — лишенным всякого выражения голосом отозвался он. — Уже слышали, я полагаю?..

— Что слышал? — напрягся Бервик. «Опять диверсия? — молнией сверкнуло в его голове. — Или зараженные скопом отдали богу душу?..» Алхимик, бросив взгляд на дверь, шевельнул плечом в направлении левого коридора.

— Пойдемте, — сказал он, возобновляя движение. Граф, тревожно хмурясь, кивнул. В молчании оба добрались до кабинета его светлости, вошли, и магистр алхимии стянул с шеи свой амулет.