По краю огня

— Не у всех будет месяц, — сухо щелкнув пальцами, без предисловий сказал он. — Тем, кому досталось больше других, сон уже не поможет.

Бервик вскинул голову:

— Зараженные начали умирать?

— Пока нет, но конец близок, — всё тем же безличным тоном отозвался герцог. — Шестьдесят семь человек. Резкое ухудшение жизненных показателей, потеря реакции на раздражители, судороги… Впрочем, не буду вдаваться в подробности, вам это всё равно мало что скажет. Летаргический сон облегчит их муки, но это его единственный плюс. Ударная доза Дымки — боюсь, даже попади нам в руки противоядие, оно ничего бы уже не изменило. Несчастные еще дышат, но…

Он умолк, не закончив фразы. На несколько долгих минут в кабинете повисла тишина.

— А что остальные? — спросил Бервик.

— С ними легче, — его светлость, бросив амулет на стол, подошел к хлипкому шкафу. — Пока состояние стабильное — насколько это вообще возможно, конечно. Я отдал приказ перевести обреченных из общих спален сюда: лазарет небольшой, но для сотни больных место найдется. Палаты сейчас готовят.

— Нужна помощь?

— Нет, благодарю. Справимся, если что, сменные из числа дозорных помогут. Шестьдесят семь человек — не тысяча… — герцог взял с полки какую-то склянку мутного стекла и откупорил пробку. Бервик машинально принюхался. Так и есть, тонизирующее, эликсир номер пять, из новых — этот резкий запах ни с чем не спутаешь. Он скользнул быстрым взглядом по бледному лицу первого алхимика и качнул головой.

— Вы бы не увлекались, ваша светлость, — осторожно заметил он. Кендал эль Хаарт, не поворачивая головы, усмехнулся:

— Благодарю за заботу, граф. Не беспокойтесь — я свою меру знаю, и контрмеры в случае передозировки мне тоже известны.

Он накапал из склянки немного бурой жидкости в стоящий на столе стакан, разбавил её водой из чайничка и, снова заткнув склянку пробкой, убрал ее в шкаф.

— Кстати, раз уж вы здесь, — взяв стакан в руки, сказал он. — Боюсь, смертникам недолго осталось — что делать с телами? Учитывая высший уровень секретности, полагаю, отправить их родным для погребения не представляется возможным. Не хоронить же прямо здесь?

— Согласен, — граф на мгновение задумался. — Мертвецкая при лазарете есть?

— Крохотная.

— Тогда приспособьте какой-нибудь погреб, — махнул рукой Бервик. — Покойнику все равно, где лежать, а на дворе, по счастью, зима… С Дымкой, я так понимаю, пока ничего?

Первый алхимик, молча качнув головой, опрокинул в себя содержимое стакана. Поморщился, утер губы и тяжело опустился на стул.

— Мы делаем всё, что можем, граф, — сказал он. — И если дело стронется, вы узнаете об этом первым. Вы искали меня? Что-то срочное?..

— Нет, — Бервик кинул взгляд на окно позади алхимика. — Я отправляюсь в Дервуд и вернусь только вечером. Если вдруг потребуется мое присутствие — сигнальный гонец будет в доме управляющего. Гренвиль, вы его знаете, ваша светлость.

Первый алхимик кивнул. Обвел чуть затуманенным взглядом разбросанные по столу бумаги, шевельнулся, словно собираясь что-то сказать, — но не успел. По коридору, ведущему к кабинету, торопливо прогрохотали шаги и в дверь коротко, требовательно постучали. Оба собеседника, вмиг подобравшись, повернули головы к порогу. Герцог эль Хаарт щелкнул пальцами, рассеивая защитный купол.

— Войдите! — предательски охрипшим голосом сказал он. Дверь распахнулась, и на пороге возник помянутый агент Гренвиль. Граф сдвинул брови.

— Что случилось? — отрывисто спросил он, впившись взглядом в раскрасневшееся лицо сигнального гонца. Гренвиль отвесил торопливый поклон его светлости и расправил плечи:

— Только что прибыл гонец из столицы, — сказал он, глядя на командира. — Вот, ваше сиятельство.

Он протянул номеру Первому маленький запечатанный конверт. Граф, одним движением сорвав печать, вытряхнул из него короткую записку, прочел — и застыл соляным столбом.

— Где гонец? — сквозь сжатые зубы выдохнул он. — Ещё здесь?

— Никак нет, ваше сиятельство. Но если нужно, я могу…

— Нужно, — не дав ему закончить, вскинул голову граф. — Подожди в передней, я сейчас.

— Как прикажете, ваше сиятельство, — с готовностью выпрямился Гренвиль. — Прошу прощения, ваша светлость.

Он отвесил первому алхимику очередной поклон и исчез. Герцог эль Хаарт приподнялся на стуле:

— Еще один лагерь?..

— Нет, — мрачно обронил Бервик. — В этот раз обошлось без Дымки. Я должен немедленно вернуться в столицу, ваша светлость, но мои бойцы остаются здесь — и до моего возвращения вы можете распоряжаться ими так, как сочтете нужным. Гренвиля я верну, так что буде понадобится — связь держим через него.

Магистр кивнул и поднялся.

— Надеюсь, во дворце всё благополучно? — спросил он, хотя и так уже видел, что вопрос это напрасный. Узкое лицо Бервика на долю секунды исказила гримаса бессильного гнева.

— Нет, — без обиняков ответил граф. — Но могло быть и хуже. До скорой встречи, ваша светлость. Я постараюсь вернуться к ночи, но если что — вы знаете, как меня найти.

— Не беспокойтесь, — склонил голову первый алхимик. И, проводив взглядом исчезающую в полутьме коридора спину номера Первого, тяжело нахмурился. «Не Дымка, — подумал он. — Но радоваться тут, похоже, нечему?» Герцог эль Хаарт, упершись сжатыми кулаками в стол, опустил голову и прикрыл глаза. Что бы ни случилось в столице, его помощь там пока не требовалась. Другое дело, что и здесь он, увы, помочь никому не мог…

Бервик шагнул из воронки в центре своей гостиной королевского дворца Мидлхейма. Отпустил Гренвиля, кивнул номеру Шестому, поднявшемуся с низкой кушетки навстречу командиру, и спросил:

— Где его величество?

— В покоях королевы, — отозвался буревестник. — С ее величеством сейчас главный лекарь и трое его помощников, в опочивальню никого не пускают.

— Совсем дело плохо?

— Не могу знать, ваше сиятельство, там от тайников не протолкнешься, но вроде пока все живы. И королева, и ее фрейлина.

Граф отстраненно кивнул.

— Кухней уже занимаются? — спросил он, вместе с соратником покидая апартаменты. Номер Шестой кивнул:

— Занялись сразу же. И мы, и тайная канцелярия. Ее величеству подали чай с пирожными: чай готовила лично первая статс-дама в своих покоях, но пирожные доставили с королевской кухни. И то, и другое проверено — яд был в десерте. К счастью, ее величество ограничилась чаем.

— Но почему тогда…

— Ее величество очень привязана к девушке, она выделяла ее из всех своих фрейлин. Очевидно, душевное потрясение, ваше сиятельство. Но утверждать не берусь.

Номер Первый коротко кивнул. До фрейлины, как бы её госпожа ей ни благоволила, ему дела не было — но королева? «Демоны б взяли браки, что совершаются на небесах, — думал Бервик, стремительным шагом пересекая пустынную галерею. — Будь кто другой, Рауль бы это пережил, однако… Храни нас боги, если мы потеряем вторую королеву!» Он тряхнул головой, отгоняя мрачные думы, но это не помогло. Натан Бервик знал своего друга и повелителя с детства. Знал, чем тот живет и дышит. И он лучше кого бы то ни было понимал, на что способен Норт-Ларрмайн, потерявший последнее, чем дорожит.