По воле северных богов

— Пойду к госпоже. Чего тянуть-то?

— И что ты ей скажешь?

— Господь научит, — перекрестившись, проворчала повариха и, вытерев руки о передник, уже шагнула к двери, когда в нее ступила Тир.

— Аса! Есть хочу, просто умираю!

— С добрым утром, — неловко поднявшись, пробасили дружинники.

— С добрым…

Тир, не замечая тихонько лежавшего в углу волка, подошла к столу и тяжело опустилась на высокий табурет.

— А у нас гость, — вдруг выпалил Эрик, и жена посмотрела на него страшными глазами.

— Вот как? И где же он?

— Спит. Устал с дороги.

— Видно, дальняя была, — все так же без особого интереса продолжала молодая женщина.

— Из самой Англии.

Тир резко вскинула голову, вперив глаза в своего рулевого.

— Поешь сначала, а потом болтать будете, — вмешалась Аса, изрядно нервничая.

Но госпожа уже не слушала ее.

— Из Англии? Какие-то известия? Что-то случилось с… Ну говори же!

— Ничего. Ничего не случилось. Все в порядке.

Внезапно что-то холодное и мокрое ткнулось в лодыжку Тир и она, вздрогнув от неожиданности, обернулась. Перед ней стоял огромный серебристо-серый волк с умными ярко-голубыми глазами.

— Ты откуда здесь взялся, парень? — молодая женщина протянула руку и почесала ему за ухом.

Аса только перевела дыхание, когда волк, в чьей непредсказуемой свирепости повариха уже успела убедиться, позволил ей это. Потом зверь шагнул ближе и вдумчиво обнюхал руки Тир, ее круглый живот, бесстыдно подсунул нос ей под подол, после чего явно удовлетворенный отошел.

— Чей это пес?

— Ну… этого, который пришел.

— Громадный какой. Ты его покормила, Аса?

— Умял целую миску. Как и его хозяин.

— Ну, что тебе еще? — волк вернулся и деликатно тронул лапой ногу Тир.

Животное потянулось и бережно положило ей на колени чудесную сапфировую сережку.

— Вот ведь, черт побери! — восхищенно воскликнула Аса. — Как узнал?

— За хозяина отдувается. Решил, раз тот спит, надо все брать в свои руки… Э-э… То есть зубы, — посмеиваясь решил Эрик.

— Что это такое? — Тир восхищенно рассматривала прекрасный чистый камень.

— Подарок.

Краска вдруг схлынула с лица Тир.

— От… него?

— Да.

— Я не возьму! — она почти отбросила серьгу на стол, словно та жгла ей руку.

— Но почему, голубка моя? — прозвучал такой родной, чуть хрипловатый со сна голос от дверей.

— Хью, — совершенно растерянно, как-то беспомощно пролепетала молодая женщина и поднялась.

Он шагнул ближе, жадно всматриваясь в любимое лицо.

— Я скучал по тебе, Серебряная моя, — выговорил он, чувствуя насколько блекло и скупо звучат эти слова, по сравнению с тем, что клокотало и мучительно билось в его груди.

Аса недвусмысленно пнула мужа по голени, тот вздрогнул, словно проснулся, кивнул и, ухватив Сигурда, поспешил из кухни. Следом за ними, оглядываясь на влюбленных, вышла повариха.

— Прости, что шел так долго. У меня не вышло быстрее…

— Зачем? — дрожа всем телом, спросила Тир.

— Я же говорил, и опять повторю. Я люблю тебя. Ты забрала с собой мое сердце. Как человеку жить с пустотой в груди?

Хью сделал еще один шажок и обнял Тир. Он прижал ее к себе, но вдруг отстранился.

— Так они все-таки были правы! — опустив глаза на ее живот, проговорил Хьюго.

— Кто?

— Леди Элинор, и сэр Иен, и Куини… Они и сказали мне, что ты, скорее всего, забеременела.

— Так ты из-за этого приехал? — Тир яростно отпихнула рыцаря от себя. — Ты не получишь его! Он мой!

Волк ощетинился и бочком подобрался к молодой норвежке, явно собираясь защищать ее.

— И ты, Брут? — патетически вскричал Хьюго. — Но погодите! Вы оба! Я же хороший. Немного туповатый, слегка трусоватый, очень усталый и по-прежнему страшно влюбленный.

— Не смей шутить! Хоть сейчас ты можешь не шутить, чертов англичанин? — внезапно заливаясь слезами и опускаясь на табурет, выговорила Тир.

— О Господи, Тир! Опять я все делаю не так! — Хьюго бросился к ее ногам и уткнул голову ей в колени. — Я проделал весь этот путь лишь для того, чтобы сказать, что был глуп, не видел, не понимал значения простых, очевидных всем вещей, что все время хотел как лучше, а получалось только хуже… Теперь нужно, чтобы все было правильно. Взгляни на меня, голубка. Вот он я, весь перед тобой. Можешь казнить или миловать. Только не гони. Я люблю тебя и хочу всегда быть рядом с тобой. Я прошу, чтобы ты согласилась стать моей женой, — с дрожью в голосе закончил он.

— Это невозможно, Хью.

— Ты любишь того викинга, что сватался к тебе? — стискивая ей руки, спросил рыцарь. — Клянусь богом, ты не достанешься ему!

— И что же ты сделаешь? — приподнимая бровь, поинтересовалась Тир. — Убьешь меня?

— Нет, — оторопело ответил Гилфорд. — Как ты могла подумать?

— Тогда его? Но за что? Только за то, что он хочет меня в жены даже с чужим ребенком в животе?

— Моей дочерью, — уточнил рыцарь.

— Это будет мальчик, — возразила Тир.

— Нет, это будет светленькая сероглазая девочка.

— Ничего подобного! Мальчик! Черноволосый и… и сероглазый…

— Слава богу, хоть в чем-то сошлись! — проворчала Аса, бесстыдно подслушивавшая под дверью, и ее муж засопел ей в ответ.

— Ты выйдешь за меня замуж, черт побери! — прорычал Хьюго. — И никто не посмеет назвать моего ребенка ублюдком! Я сам достаточно настрадался от этого!

— Так ты…

— Да! И что с того? Теперь ты не пойдешь за меня?

— Пойду, — улыбаясь, ответила Тир.

— Что-о?

— Я сказала, что выйду за тебя, Хьюго Гилфорд, что бы ни думали обо мне все твои соседи вместе взятые!

— Я сломаю нос любому, кто посмеет плохо отозваться о моей жене.

— Даже если это будет Патриша Мортленд?

Хью на мгновение задумался.

— Ей вполне можешь сломать нос и ты. Зачем мне влезать в женские дела?

И тут Тир рассмеялась. Впервые со времени бегства из Англии. От ее низкого заливистого смеха быстрее забилось сердце Хью, волк навострил свои острые уши и склонил голову набок, а повариха за дверью обернулась к мужу и на радостях ткнула его кулаком в бок так, что тот охнул. Словно услышав их возню, Хьюго крикнул: