По зову долга

– Спасибо, мэм, - искренне поблагодарил он.

Девушка ответила ему грустной улыбкой.

Потом покосилась в сторону двери и уверенно произнесла:

– Кто-то пришёл.

Репликант молниеносно, словно большой кот, перетёк из одного положения в другое, приготовившись к прыжку. Пискнул дверной интерком, на экране появилось изображение стюарда с тележкой.

– Господин Сингх, госпожа Гарм, - раздался его вежливый голос.
– Ваш заказ.

Стюард говорил с забавным, неизвестным сержанту акцентом, произнося “о” как “а”, и“и” как “ы”.

Репликант расслабился, и протянул руку к пульту, чтобы открыть двери.

– Гаспадын Сынгх… - внезапно хихикнул он.
– Обязательно Блайзу расскажу.

Когда за стюардом закрылась дверь, репликант посмотрел на стол, и от души порадовался, что его психика выполнена гораздо устойчивее к стрессам, нежели человеческая. В противном случае у него уже бы дёргался глаз, и вылетали нервные смешки от вида разнокалиберных столовых приборов, в безукоризненном порядке разложенных у тарелок.

– Знаете, мисс Эйнджела, - грустно глядя на всё это сияющее полированным серебром великолепие, сказал он.
– Иногда мне кажется, что все эти сложности с едой потому, что у людей слишком много свободного времени.

– Это ты ещё никогда не заполнял бланки и декларации, - своеобразно утешила его девушка.
– Что в твоём положении хорошо - никаких налоговых деклараций.

– Даже не хочу это пробовать!
– в притворном ужасе воскликнул репликант.

И тут же замолчал, сосредоточенно нахмурясь. Такое поведение было для него внове, и Чимбик уже всерьёз начал подозревать у себя сбой в психике.

– Мэм, - осторожно спросил он.
– Вам моё поведение не кажется… странным?

– Сейчас, или вообще?

– Начиная с утра, мэм, - уточнил сержант временной отрезок.

– А что считать нормой?
– весело прищурилась Эйнджела.
– Норма, знаешь ли, у каждого своя. С чем сравнивать? С тобой вчерашним, или с людьми?

– Мной вчерашним, мэм, - не разделяя её веселья, отозвался сержант.

– Ну, - она коснулась украшенным цветной эмалью ногтем губ, - ты не угрожаешь мне, не убил сегодня ни одного человека. Ну...

Она весело покосилась на напряжённого Чимбика и совершенно серьёзно произнесла:

– У всех бывают неудачные дни. Ешь.

Сержант с сомнением покосился на неё, но решил всё же отложить свои метания на “потом”, когда соберёт больше информации о нормах гражданской жизни, и сможет сопоставить с своим поведением.

Ведя сражение с ложкой, Чимбик вспомнил, что хотел спросить.

– Мэм, - репликант взглянул на Эйнджелу.
– Ваша эмпатия. Какой у неё радиус действия, и преграды из какого материала являются для неё непреодолимыми?

– В среднем - метров десять, - буднично ответила девушка, накладывая на тарелку скромную порцию жаркого.
– А если вдруг отыщешь неодолимую преграду для моей эмпатии - скажи. Я построю себе дом из этого волшебного вещества.

– Так плохо?
– сочувственно поинтересовался сержант.
– Я просто даже не могу себе представить, как это - ощущать чужие эмоции, и не иметь возможности от них оградиться.

– Примерно как пытаться выспаться посреди орущей толпы, - пожала плечами девушка и приступила к еде, ясно дав понять, что не хочет развивать тему.

– Мэм, - сержант вспомнил ещё одну её фразу, которая не давала теперь ему покоя.
– Вы сказали, что вас никто ещё никогда не отпускал. Что это значит, мэм?

Девушка как-то очень долго и тщательно пережёвывала пищу прежде, чем дать ответ:

– Долго объяснять. Просто человеческая идиома. Ешь, обед остывает.

Сержант понял, что опять вступил на одно из тех минных полей условностей, которыми так любят окружать себя люди.

– Извините, мэм, - вздохнул он, и вернулся к войне со столовыми приборами.

Какое-то время Эйнджела наблюдала за ним, один раз указала на неверное использование ножа и, наконец, сжалилась.

– Ты освоился даже лучше, чем требуется выходцу с Тиамат. Не мучай себя, ешь нормально.

И, неожиданно для репликанта, отложила в сторону вилку, после чего ухватила кусочек мяса пальцами и отправила себе в рот.

– Но… - растерялся сержант.
– А как же правила, мэм?

Но вилку с удовольствием отложил.

– К чёрту правила, - провозгласила Эйнджела и подняла стакан с соком в шутливом салюте.

Впервые в жизни предложение послать к чёрту правила вызвало у сержанта восторг и полное понимание.

Глава 14

Планета Новый Плимут. Столица, ресторан “Первопроходец”

Ресторан “Первопроходец” был известен на весь Новый Плимут. Не столько кухней - хотя здесь она была выше всяких похвал, - сколько обществом, что собиралось под его крышей.

Поход в “Первопроходец” являлся своего рода визитной карточкой, первым шагом на пути в клуб самых богатых и влиятельных людей Союза. Очередь на столик расписывалась на много месяцев вперёд, по совершенно заоблачным ценам. Но о каких деньгах может идти речь, когда цель - нечто гораздо большее? Войти в клуб, стать одним из тех, кто вершит судьбы мира! Это покроет любые затраты.

Но были и те счастливчики, для кого обед в “Первопроходце” давно стал обыденностью. Заехать перекусить в своём личном кабинете ресторана для них было столь же просто, как рядовому клерку - забежать в фаст-фуд.

Трое таких счастливцев сидели в одном из кабинетов. Не смотря на тарелки с заказом, и графин с баснословно дорогим вином на столе, вид у них был крайне озабоченным.

– Я пригласил вас сюда, чтобы обсудить одну нашу проблему, - произнёс господин, одетый в деловой костюм.

– Да уж понятно, что не винишком угостить, - хмыкнул второй, одеждой и поведением больше смахивающий на преуспевающего фермера, или лесоруба, нежели на мультимиллионера.

– Что за проблема?
– спросил третий, облачённый в генеральский мундир.

Вместо ответа первый господин извлёк из внутреннего кармана крошечный голопроектор, и положил на стол. Возникло изображение двух девушек, похожих друг на друга, как две капли воды.

– Так это ж девки, про которых на каждом углу талдычат!
– удивился “лесоруб”.