Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

Чернышев, не раскрывая, предъявил удостоверение.

Старший оцепления у входа молча козырнул. Кроме милицейских в вестибюле никого не было. Сразу у входа Чернышев лоб в лоб столкнулся с майором Ловягиным. Старший опер РУОПа шел с молодым официантом, который был выше его на две головы. Они направлялись в бар.

– Пойдем, - показал Чернышеву Ловягин на портьеру, за которой скрывался вход.

" Знает кошка чье мясо съела..." - подумал Чернышев. Ловягин, спихнувший ему накануне материал о похищении специалиста по замкам Станиславыча - теперь демонстрировал широкий жест.

– Как жизнь?
– Он дружески хлопнул Чернышева по спине.

– Нормально. Что здесь?

– Убитый сидел сначала за стойкой, - Ловягин обвел официанта водянистым взглядом, - потом пересел к одной дамочке...

– А она?

Ловягин был в курсе:

– Вскоре уехала...

– Рассчиталась?

– К ней нет претензий.

– Женщина была одна?

– Он с ней тут познакомился...
– Ловягин потер одна о другую своими большими, обращающими на себя внимание руками.
– Судя по всему, покойный был записным бабником. А девица выглядела потрясающе. Мне уже несколько человек об этом сказали. Не исключено, что Панадиса из-за нее и замочили...

Они прошли к столику - единственному, остававшемуся неубранным. Кроме дессертных тарелок с пирожными и бокалов с коктейлями, половину стола заняла роскошная коробка шоколадных конфет.

Официант объяснил:

– Я ждал, что он вернется, оплатит заказ. А потом, когда его нашли, секьюрити предупредил: на столовых приборах могут остаться отпечатки пальцев...

– Что убитый заказал?

– Выпивку для обоих... Конфеты, сладкое...

– Ничего не трогай!
– приказал Ловягин официанту.
– Тут работа для экспертов. Это их хлеб. Я сейчас вернусь. Побудешь тут, Чернышев?

Тот пожал плечами: да, иди. Чернышев его не долюбливал, не понимал: " кислое с пресным..."

Недомерок, но за чинами не гнался. На освобождение заложников, на задержания особо-опасных - убийц и насильников вызывался сам и шел впереди. За чужие спины не прятался. Первую пулю посылал в престуника, а вверх только вторую. Обид тоже никому не прощал. Ни в Афгане, ни в Чечне. Ни здесь, в Москве. От такого можно ждать всего. Подвиг и преступление. Беззаконие и самопожертвование...

Пока Ловягин ходил за криминалистом, Чернышев, осмотрел стоявшую на столе посуду: пили на брудершафт, что ли ?!

На бокале, стоявшем у тарелки покойного Панадиса, остались следы губной помады.

" Стоп! Это еще что?!"

На дне бокала виднелись следы белого кристаллического по рошка, не успевшего раствориться.

" Клофелин?"

Было похоже, что Панадису перед случившимся подсыпали сильнодействующее средство, понижающее давление...

Труп обнаженного Панадиса, прикрытый до пояса простыней все еще находился в туалетной комнате. Его уложили на носилки.

Чернышев с трудом узнал щеголеватого холеного бизнесмена от медицины в синюшнем одутловатом обнаженном мужчине с узкой полоской усов на круглой физиономии.

Одежда убитого была сложена в пластиковый пакет. Сбоку же , на носилках, в другом полиэтиленовым пакете, лежали документы, обнаруженные в одежде. И отдельно удавка - аккуратно разрезанная, перед тем, как снять с трупа, и тщательно упакованная.

Глубокую странгуляционную борозду на шее жертвы еще надлежало описать... Судебно-медицинский эксперт - молоденькая женщина- врач в длинной шубе до пола - надиктовывала такому же молодому следователю прокуратуры свой раздел в протоколе осмотра трупа.

Вся прибывшая на место происшествия бригада была молодой.

Чернышев не был участником осмотра.

Его проблемой был Чень и переправляемые им из Китая трансплантанты. В этом направлении его надежды а успех были связаны с тайным помощником, которого подобрал ему Марс - бортпрводником узбекских авиалиний...

Обстоятельства убийства Панадиса, однако, могли пролить свет на межклановые московские разборки в сфере бизнеса, связанного с пересадкой внутренних органов.

Осмотр закончился уже на рассвете.

Виктор снова позвонил Анастасии. На этот раз она сразу сняла трубку.

– Ты можешь приехать?

– Есть новости?

– Панадис убит.

– Панадис?!

Анастасия помолчала.

Сообщение о неожиданной насильственной смерти даже чужого и малосимпатичного человека, с которым недавно общался, разговаривал, в первую минуту способно шокировать.

– Застрелен?

– Задушен петлей. В ресторане...

– Давно?

– Поздно вечером. Я думаю, это имеет отношение к разгрому Медицинского центра...

Чернышев разговаривал из вестибюля ресторана. Служебный персонал еще не разъезжался. Оперативники тщательно опрашивали не только бармена каждого официанта. Убийца не мог не попасть в их поле зрения. Кто-то, возможно, выглядел подозрительно, проявлял интерес к потерпевшему, к его очаровательной соседке...

Тут же допрашивали секьюрити- как тех, кто нес службу внутри ресторана, так и тех, стоял на входе, снаружи. По заведенному тут правилу они записывали номера припарковывавшихся у ресторана машин...

– Алекс не появлялся?
– поинтересовалась Анастасия.

Чернышеву не понравился ее вопрос. В нем явно присутствовал скрытый упрек. А он не любил, чтобы его тыкали носом в ошибки.

– Нет, а что ?

– Его телефон не отвечает. Может его, вообще, нет в гостинице.

– А я - что?! За его нравственностью обязался следить?!

Он не спускал обид никому. Близкие меньше других могли рассчитывать на снисхождение.

Голос Анастасии прозвучал сухо и жестко:

– Ты чего, командир? Забыл, с кем имеем дело? А тебя самого разве чуть не замочили в Янги-Юле. А сейчас этот случай с Панадисом...

– Ладно !
– сказал он примирительно.
– Подъезжай на Шаболовку. Я сейчас буду там. Начнем искать...

Через полчаса он уже был в РУОПе.

Здание Регионального Управления по организованной преступности было построено как райкомовское. На фасаде еще красовались монументальные знаки партийной символики. Дневное напряжение по ночас тут спадало. В коридорах не было никого лишнего. Автоматчик у входа, правда, не садясь, - стоя, в любую минуту готовый к появлению начальства, - вместе с дежурным рещал кроссоврд.