Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

Анастасия бросила на него быстрый взгляд. То ли он ее чем-то удивил, то ли застал врасплох.

– У нас смертной казни нет, но если, кто в тюрьме умер, обязательно тело семье возвращают. А за погибшего, вообще, на любые условия пойдут. За морского десантника, моего однополчанина, он в Ливане погиб - сорок тел боевиков-шиитов вернули и еще шестьдесят живых выпустили из заключения... Человек заслужил вечный покой. Нет прощения,то му, кто лишает мертвого успокоения...

– Что же и меня тоже судить будут?! За что?

– Как соучастника. Процесс будет громким...

– Чернышев постучал по столу. Опять этот израильтянин высунулся не по делу.
– С репортажами в газетах и на телевидении... Твой президент Ислам Каримов тебе еще это вспомнит... Тогда уже загремишь под фанфары и надолго...

Стюард с силой сжал под собой стула, на котором сидел.

– Так как ?
– жестко осведомился Чернышев.
– Будем вызывать представительства посольства Узбекистана...

– Да чего вы хотите от меня?
– со злостью вскинулся бортпроводник.

– Мы предоставляем вам единственную в своем роде возможность помочь себе и нам...
– заговорил майор. На этот раз тон его был сух и официален. Больше того: я могу обещать, что об этом разговоре никто не будет знать...

Бортпроводник уперся в него тяжелым взглядом.

– Если вы согласны, мы постараемся, чтобы имя ваше ни разу не было упомянуто в связи с этим делом. Сейчас это еще целиком в наших руках. Материалы будут выделены в отдельное производство и на них будет поставлен крест...

– Что я должен сделать?
– глухо выдавил бортпроводник.

– Это уже другой разговор...Кто вместо Ли приедет вас встречать, когда?

– А я почем знаю ?
– буркнул он.

– Может, и не знаете, - согласился майор, - но будете знать. Они с вами свяжутся. Не могут не связаться ! А вы свяжитесь с нами. Когда бы это не произошло: днем, ночью - неважно. Сразу же...

– Не знаю...
– Он все еще колебался.
– может быть...

Чернышев снова прошел по комнате и остановился рядом с ним.

– Уверен, мы найдем общий язык...

– Это почему же?

– О вас хорошо отозвался один мой знакомый...

– Кто?

– Марс. Начальник уголовного розыска в о з д у ш к и.

– Вы знакомы? Откуда вы его знаете?

– Мы вместе были. В Афгане...

Панадис сидел в баре на высоком и не очень удобном сиденьи и посасывал коктейль. Он попросил бармена сделать ему покрепче и теперь наслаждался. Не пил, а тянул через пластиковую трубочку.

В какой-то момент он скосил глаза и замер: роскошная дива с пламенного цвета копной длинных волос в нескольких шагах от него делала заказ почтительно склонившемуся к ней официанту.

Панадис любил блондинок. Ощутить такую рядом с собой - об этом можно было лишь мечтать.

Романтикой сегодня отдавало все: полусумеречный фон бара, плавающие в волнах негромкой мелодии голоса, неторопливые движе ния посетителей,а главное - эта вот кино-фотомодель, которую если и увидишь, то только на странице журнала или в телевизионной рекламе.

Панадис не отводил от нее взгляда. Ему вспомнились газетно журнальные байки будто в каждом человеке скрыты тайные магнетические силы, и поймал себя на том, что лихорадочно ищет их в самом себе.

Собрав всю свою волю, он послал незнакомке телепатическую команду: "Обернись!" У него ничего, естественно, не вышло. Но когда уже он совсем потерял надежду, фея вдруг повернулась в его сторону и задержала на нем свой взгляд. Случаются же чудеса...

Панадис очаровательно улыбнулся, приподнял бокал с коктейлем и слегка поклонился, давая понять, что не только заметил ее, но и оценил.

Фея кивнула, и Панадис, - словно в нем взыграл боевой горн, - сделал ей ручкой и показал на место рядом с ней: мол, можно ему присесть ? Она не возражает ?

Все сегодня складывалось не так как обычно, словно это был, как говорят игроки, "его день". Ты ставишь, и тебе везет, и все вокруг смотрят только на тебя и суеверно тебе подражают. Потому что, когда так дает, так везет, - нет сомнения, что ты отмечен удачей, и надо держаться к тебе как можно ближе.

– Доктор Панадис, - представился он, подсев к фее, и фатоватые узенькие усики его вытянулись в стрелочку.

– Елена, - слегка поклонилась она ему в ответ.

– Вы кого - то ждете ?
– тут же осведомился, чтобы отсечь все возможные неприятности, Панадис.

Не хватало еще, чтобы на горизонте появился какой - нибудь наглый и насквозь приземленный деляга, а то и гориллы - телохранители рядом с ним, и его, Панадиса, бесцеремонно бы оттеснили в дальний угол, постаравшись как можно ощутимей унизить. А то и просто грубо отшвырнули бы подальше с пути, как нечто неодушевленное и несущественное.

Женщина его мечты рассеянно улыбнулась и ободряюще покачала головой:

– Нет !

И, словно прочтя на его лице, что за мысль мелькнула у него в голове, тут же от души расхохоталась.

– Уж не приняли ли вы меня за местную жрицу любви ?... Нет - нет, я приехала встретиться с сестрой !... А вообще - то я из Ванкувера...

– Да ?
– все еще недоверчиво проверял эту версию Панадис.
– Хороший город...

– Вы бывали там ?
– удивленно раскрыла свои неправдоподобно длинные ресницы фея.

В Ванкувере Панадис не был, но крупные и богатые города с детства были его страстью, и он знал о них достаточно, чтобы удивить собеседника. Поэтому он небрежно кивнул: знак, не требующий особых комментариев.

– Что вас там поразило ?
– поинтересовалась фея.
– Как вам наши свистящие часы, которые выпускают пар, когда отмечают время ?

Панадис почувствовал облегчение: она верно назвала подлинную ванкуверскую достопримечательность. Чисто английский, кстати, снобизм - ну у кого еще кроме бледнолицых бритов мог бы вызвать сентименты подобный раритет. Может, это дань изобретшему паровую машину Джону Уайту ?

– Я слышал, скоро название Ванкувер имзменят на Гонкувер, - засиял он очаровательной улыбкой.
– Это правда, что треть населения у вас китайцы из Гонконга ?