Побеждаю и сдаюсь

Девушка не поняла его едкую иронию.

— Да, — прошептала она. — Его милость очень добр к нам.

«Любовница? — меж тем размышлял Ульвар. — Седина в бороду и всё такое? Да нет, не похоже. Слишком она… Зашугана. Значит, благотворительность или… тоска. Одиночество… Старики так сентиментальны становятся…»

— Пойдём, что-нибудь перекусим, — улыбнулся он. — Я зверски хочу есть, а ты?

Девушка робко улыбнулась и благодарно взглянула на него.

— Я только вымоюсь и переоденусь. Ты не возражаешь? — Ульвар дурашливо подмигнул девчонке.

Та покраснела и опустила взгляд. Нежные щёчки чуть-чуть порозовели.

— Поставь, пожалуйста, чайник на кухне. Если тебе несложно. А остальное приготовим вместе. Но если ты будешь продолжать меня так бояться, то я, пожалуй, сам себя испугаюсь.

Пушистые ресницы взметнулись вверх, и девушка вдруг обнаружила странного гостя совсем рядом. Ульвар легонька нажал на носик-пуговку младенца и состроил ему забавную рожицу. Ребёнок беззубо заулыбался.

— Он… Это его первая улыбка, — ахнула девушка.

Ульвар снова подмигнул ей и прошёл мимо неё в особняк.

«Она боится Эйда, — думал принц, поднимаясь на второй этаж, — и напрасно. И она уже не боится меня, и тоже напрасно. Парадокс».

Новая прекрасная идея уже захватила наследника с головой.

На втором этаже одна из гостевых комнат принадлежала Ульвару. Не то, чтобы официально… Но до того, как Яр отрёкся от прав на престол, наследником Медвежьего щита был младший принц. В те времена Эйд проводил дни и ночи в королевском дворце, и Ульвар оборудовал себе самую светлую комнату с окнами на восток — на Шуггу. А точнее — в сад. Это было стратегически удобное место: он мог видеть всех, кто входил и выходил. Ну а когда Яр принял судьбоносное решение, и они поменялись наследствами, Уль как-то забыл выехать. Всё некогда, и некогда…

Ни Яр, ни Эйд не напоминали и не настаивали.

Ульвар сбросил вещи при входе, вошёл в душ и намылил слипшиеся от грязи волосы мыльным корнем, повернул кран, подставил лицо тёплым струям.

«Все боятся моего отца, — думал наследник, а хорошее настроение возвращалось к нему. — И мою мать. И это так бесконечно глупо! Их бояться даже те, кто был спасён ими… Людской мозг — это жидкая субстанция вроде дерьма козы…». Принц хмыкнул. Метафора получилась желчной, но неверной по сути. И всё же она ему нравилась.

Насвистывая нечто жизнерадостное, Ульвар, ещё мокрый, вышел из душа, распахнул шкаф и переоделся. Принц предпочитал простые, удобные и неброские вещи. А затем сбежал вниз на кухню…

* * *

Леолия, уставшая и голодная, приехала в Берлогу далеко за полночь. С утра куда-то пропал наследник, и все доклады, бумаги и недоумевающие ответственные лица свалились на неё. Королева злилась. Именно сегодня она планировала завершить дела пораньше и поужинать с Эйдом. В конце концов, они так давно не общались и…

Куда вообще мог подеваться Ульвар?!

С другой стороны… Леолия могла гордиться сыном: столько всяческих дел взял на себя её мальчик… Королева старалась справиться с гневном. В конце концов, принц так молод, не удивительно, что он устал и… Но, когда она увидела Ульвара, мило читающего книжку в холле, терпение Леолии дало трещину.

— Добрый вечер, Уль, — произнесла она ледяным голосом.

Принц поднял ярко-голубые глаза и радостно взглянул на мать.

— Правда, она хорошенькая? — отозвался почему-то шёпотом.

Леолия с недоумением взглянула на сына и только тут заметила у него на руках пухлый свёрток.

— Что это?

— Астрея. Тс-с, мам… не разбуди. Отама долго её укачивала, но она всё ещё очень слаба после болезни, и я забрал малышку…

— Кто? — растерялась Леолия.

Она подошла к сыну и только тут обнаружила, что тот держит на коленях малыша, укутанного в голубое одеялко.

— Я сам придумал ей имя, — гордо сообщил Уль.

Леолия заморгала глазами, пытаясь проснуться. Бред какой-то!

— Неужели я тоже был когда-то таким крошечным? — продолжал умиляться наследник, теребя крохотную ручку девочки, и терпение королевы лопнуло.

— Тебя поэтому не было во дворце сегодня? — холодно процедила она. — Ульвар, верни карапуза матери и…

Ульвар удивлённо взглянул на неё:

— Она же спит… Нет, я верну, конечно… А, ты должно быть хочешь есть… Пойдём. Мы с Отамой приготовили еду.

— Вы с Отамой?

— Да. Совершенно чудесная девушка, — сообщил Уль, и на щеках его засияли ямочки. — Такая милая и кроткая… Я теперь спокоен за отца. Пока она с ним, ему будет хорошо. Ты же знаешь, я волновался за него. Слепота сама по себе ужасна — человек чувствует себя слабым и уязвимым. Словно узник в каменном мешке… Тебе подогреть? Сегодня каша и котлетки… Могу сварганить омлет, если хочешь.

— Не надо греть, — растерялась Леолия.

Они вошли в кухню, принц бережно уложил малыша в кресло, заботливо подвернул одеяло.

— Садись, мам. Я накрою. Ну вот, и обычному-то человеку тяжело ослепнуть, а Эйду… Так достаточно или ещё положить? Он же Медведь. Культ силы, полезности, нужности… И вдруг, представь: вечная тьма, и ты никому не нужен…

— Что за чушь!

Ульвар не заметил ей возгласа, пододвинул матери тарелку, сел напротив и, облокотившись о стол, радостно уставился на неё.

— Все при деле, все заняты… А ты — целыми днями один… Нет, это ужасно, мам. Я всё думал, к чему бы отца притянуть, чтобы он не чувствовал себя настолько брошенным. А тут — Отама. И её малышка.

— Она всего лишь служанка, — возразила Леолия.

Ей вдруг резко расхотелось есть. Ульвар тихо рассмеялся.

— Нет, конечно, мам. Ну что ты! Скажешь: служанка. Тут вопрос: кто кому служит… Отама, конечно, из простых, и отец её выгнал из дома… И беременность не пойми от кого… Ну, знаешь, как бывает: люблю не могу, ах, и так далее. А парень оказался полным дерьмом, и вот — позор отца, ну и всё такое, что бывает обычно. Ну и Эйд, понятное дело, он же очень ответственный. Раз подобрал, приютил, то всё — взял под полную ответственность. Увидишь, он ей ещё и мужа хорошего подыщет…

— Эйд всегда был добр, — заметила Леолия и всё же поднесла ложку с кашей ко рту.

— Хотя… Какой ей сейчас муж? Ты тоже так думаешь, да? Да и не надо этого… Пусть лучше в Берлоге живёт. Отцу всё веселее. Не так одиноко. Она же ему как дочка практически. Младшая. Мама, Отти — очень замечательная девушка. Я не только о внешности, ну симпатичная, молодая — таких много. Но вот… Она такая кроткая, нежная, цветочек — а не девушка.

Леолия пристально и с подозрением посмотрела на него.