Поцеловать небеса. Книга 1

– Привет! Николай, опять дохнешь от похмелья? Когда ты уже напьешься? А ты как? – спросила она меня.

– Нормально, – соврала я.

– Послушай, у нас в кафе, где я поваром, требуется посудомойка. Пойдешь? Там платят неплохо и сытая всегда будешь. Сколько можно с этим дураком дома сидеть? Тебе не надоело?

– Маша, я согласна, – выпалила я и сразу поняла, что это и есть то самое единственное, долгожданное спасение, о котором я так мечтала.

Глава 21

В свое время мне открылось множество книг, в которых девушки находили свое счастье, именно будучи посудомойками, начиная от Золушки и заканчивая сестрой Керри. Так почему же и мне не попытать судьбину??? Мне понравилось и само кафе, и то, как Мария быстро и ловко готовила еду для клиентов. Кроме нас там была еще один повар на салатах – Елена. Но безусловными царицами бала блистали две официантки – Лариса и Света. Я поняла, что мне здесь явно не светит.

У каждой официантки были свои постоянные клиенты, которые отваливали им такие чаевые, что мои пятьсот рублей зарплаты уныло сворачивались в тонкую трубочку.

Я так давно не была ни в кафе, ни в ресторане, что забыла об их существовании. И вот теперь, натирая дорогущие тарелки после неизвестных мне людей, я пыталась представить, как однажды, один из них, непременно молодой и красивый, посмотрит на эту тарелку…

Да-да, он посмотрит и скажет: «А кто это так чисто моет здесь у вас тарелки?» Войдет сюда, на эту кухню, увидит меня, такую всю нелепую, с хвостиком, с плохим макияжем, скверно пахнущую, влюбится до беспамятства, и немедленно уведет отсюда в свою страну.

Сейчас, когда я пишу об этом, я не просто улыбаюсь, я смеюсь!

Но тогда, отскабливая салаты от фарфора, я крепко верила в это. Я и не представляла себе другого развития событий.

Получив работу, я сразу стала независимой от Коляна. У меня появились и деньги на еду и сама еда. Но вместе с тем, я приобрела и еще одну проблему. Колян дико ревновал меня. Рабочий день заканчивался за полночь, мы брали в кафе такси и всей компанией разъезжались по домам. Иногда нас забирал Машкин сожитель, Толик.

Мой Колян ревновал меня не только к Толику и таксистам, а даже к перилам в подъезде. И это была настоящая проблема! Он всегда ждал меня на кухне, часто пьяный и злой. В нем устойчиво жил такой перерощенный комплекс мужской неполноценности, что убедить его в моей верности не было никакой возможности! Да, я забыла сказать, что Колян был очень слаб в своей мужской силе.

А мне был не нужен и не важен секс. Никогда. Но никто, ни один из моих многочисленных ревнивых друзей не мог или не желал поверить в это. Я начинала тихо ненавидеть Коляна. Мне в голову приходили мысли, что давно пора уходить отсюда. Здесь больше ничего нет. Но Колян и слышать об этом не хотел! Он страшно злился, что я не пью вместе с ним. И ему совершенно не нравилось мое истинное лицо – чистое, светлое, ответственное и порядочное. Он опешил. Колян думал, что мы будем пить вместе вечно? Нет. Все. Я готовилась к побегу.

За время работы в баре я умудрилась получить водительское удостоверение, и это тоже благодаря Марии. У нее была старенькая машина, «копейка». Маша тоже часто ругалась со своим сожителем Толиком, он то уходил, то приходил, а ездить на работу надо было каждый день. Вот Маше и пришла в голову идея – получить права и прекратить эту зависимость от капризного парня.

– Пойдем учиться со мной? Мне одной скучно!

– Конечно, пойдем! Тем более, что водить я умею.

Машка оказалась никудышным водителем, тормозила левой ногой, путала передачи и педали, выводила инструктора из себя… Но права мы получили ровно в срок, и я до сих пор пользуюсь ими. Искреннее ей спасибо!

Колян продолжал сходить с ума от ревности. Он выдавал мне такие сюжеты, что я просто терялась от его сообразительности и фантазии. Однажды мы сидели у Марии на ее дне рождения, все было так чинно и правильно: полный стол, хороший запах. Я принарядилась и была очень довольна собой. Дети играли в комнате, а мы собрались на кухне. Машка так гордилась и своим домом и самой собой. Никто не хотел портить ее благости. Даже вернувшийся Толик ласково молчал в углу. Потом… я вышла в туалет, а потом на площадку, этажом выше – покурить. Когда же я вернулась, то поняла, что ситуация, странным образом, полностью вышла из-под контроля. Колян смотрел на меня диким зверем!

Прояснилось только дома…

– Ты и Толик заперлись в кладовой на площадке и трахались! Я подходил, подсушивал, там были вздохи! Ты че, охренела? Выметайся из моего дома!

Мне потребовалось минут десять, чтобы понять, о чем он вообще говорит, и еще два часа чтобы развеять хотя бы часть его сомнений. Тогда я поняла, что передо мной совершенно больной человек.

Пора уходить… – не вновь подумала я.

Глава 22

Работа в кафе переставала радовать меня. Руки давно покрылись трещинами и заусеницами, сильно болела поясница, постоянно хотелось спать. И хотя мы работали четыре дня через четыре, усталость стремительно накапливалась.

Официантки нагло хамили и срывали на мне свое плохое настроение. Я была нижайшей по званию там.

Я стала замечать, как Мария и Елена мухлюют, обманывают хозяев, продают через официантов «левые» порции, а полученные деньги делят в конце смены, долго шушукаясь за шкафом. Перепадало и мне с «барского стола», но это было скорее унизительно, чем трогательно.

В довершение всего выяснилось, что повариха Ленка – конченый алкоголик. Она начала попивать на сменах, и будучи не в силах остановится, тешила нас пьяными байками три дня. А на четвертый день она легонько, напоказ вскрыла себе вены прямо над моей раковиной моим же кухонным ножом, которым я чистила картошку по утрам. И все работники тщательно делали вид, что ничего не происходит, и это ее глубокие, личные проблемы.

Дома продолжал упиваться Колян, Машенька исправно ходила в школу. У моей дочери получалось закрывать глаза на все эти передряги, чему я и училась у нее, нежно целуя в макушку. Мы обе знали, что скоро – конец…

Не выдержав этого кругового «оптимизма», я взяла и выпила однажды вечером. Выпила и на следующее утро к великой радости Коляна не пошла в кафе. В итоге, я забросила работу так же внезапно, как устроилась на нее. Нас дважды пыталась навестить Мария, но по доброй сложившейся традиции, дверь наша для нее так и не открылась. Она сделала соответствующие, далеко идущие выводы.

Помню, как потом к нам внезапно зашел великовозрастный сын Марии с девушкой и литром самогона. Меня насторожило тот факт, что сами они не выпили ни капли, а все смотрели на меня так, словно пытались поудобнее приставить к моему виску табельный пистолет.

– Ты когда сваливать собираешься? А то поможем, вещи поднесем! – шепнула мне эта наглая белобрысая девица в прихожей на прощание.

И я помню, что сразу стала трезвой. В моем мозгу сработала сигнализация жуткой, близкой опасности.

Я сразу перестала пить. Мне требовалось собраться, чтобы быть готовой к чему-то, что непременно произойдет.

Но Колян продолжал свое веселье, правда, пить в одиночку ему было неуютно. Вот почему он постоянно домогался до меня то с просьбой выпить, то настойчиво требовал секса. Но основным лейтмотивом по-прежнему оставалась та глупая история с Толиком. Колян прогрессировал, он успел поведать этот сюжет и Марии, и самому Толику, что привело нас к грандиозному скандалу, взаимным обидам и подозрениям.