Поцелуй ночи

Подруга морщится: она не ожидала, что сыночек директрисы ее услышит. Она оборачивается и разводит руками.

– Привет, Ксандр, не хотела обидеть твою мамашу!

– Пошла ты. – Отзывается парень безэмоционально и решает продолжить путь.

Похоже, он настолько подавлен гибелью Стины, что не готов препираться сейчас с тем, кто злословит о его мамочке.

– Прости, мэн! – Издевательски голосит она ему вслед.

Поворачивается ко мне и корчит рожу: неловко вышло.

Я киваю и отклеиваюсь от стены. Подхожу к кучке девятиклассников, прильнувших к каменному выступу.

– Пацаны, есть сигарета?

Те сначала шугаются меня, затем, оглядевшись по сторонам, решаются поделиться отравой. Один из них - тот, что выглядит постарше, протягивает пачку, из которой я вынимаю сигарету, и помогает прикурить.

Я делаю это неуклюже: наклоняюсь, поджигаю, затягиваюсь и задерживаю дыхание, чтобы не закашляться прямо перед мальчишками.

– Спасибо. – Выдыхаю.

На глаза пробиваются слезы.

Пусть все думают, что это от дыма – ведь так и есть: в горле горит, а в легких щиплет. Хоть на пару секунд, но эта боль помогает заглушить боль внутреннюю – ту, что душит меня изнутри.

Я подхожу к Саре и снова наклоняюсь на стену. Закашливаюсь. Перед глазами все еще стоит картина целующейся парочки. Я вижу, как сильные руки Бьорна сжимаются на тонкой талии Лены, и зажмуриваюсь. Зачем ему мои неловкие поцелуи, когда есть эти – жадные и умелые?

– Ты первый раз, что ли? – Глухо интересуется подруга.

– Что? – Я открываю глаза.

Ее изображение дрожит в табачном дыме, а затем принимает четкие очертания.

– Куришь? – Хмыкает она.

– А, ты про это. – Я разглядываю сигарету, зажатую меж пальцев. – Когда-то же надо начинать?

Усмехаюсь.

Ей не смешно.

Сара резким движением выхватывает у меня сигарету и ищет взглядом, куда бы ее швырнуть. Урны поблизости не видно.

– Чего это ты? – Откуда ни возьмись, появляется Ульрик.

Ну, честно – комедия положений.

Еще секунду назад парень торопился к уроку, а теперь не может пройти мимо. В несколько шагов он преодолевает расстояние до нас и склоняется над Сарой.

– Что? – Подруга награждает его недобрым взглядом.

Парень шарит глазами по двору - нет ли свидетелей этой сцены. Соплякам до нас и дела нет, а я, видимо, не в счет, потому что он продолжает:

– С каких это пор ты куришь?

Брови Сары высокомерно изгибаются.

– А с каких это пор тебя это касается? – Фыркает она.

Улле бросает новый взгляд на меня: ему неловко. Он топчется на месте, а затем решительно вырывает у нее из пальцев недокуренную сигарету и швыряет на землю - вот кого совершенно не беспокоят правила приличия.

– С таких!

Меня эта сцена забавляет. Забурлившее в груди напряжение покидает тело толчками – я смеюсь.

Оба поворачиваются и смотрят на меня, как на умалишенную.

– Продолжайте, - умоляю я.

И кашляю снова.

– Иди, куда шел. – Разочарованно бросает Сара и отворачивается от него.

Мой взгляд перепрыгивает на парня: теперь его очередь.

– Какого черта?! – Говорит он ей в спину.

Что бы это не значило – это гениально. Даю «оскара» за живые эмоции!

Вместе со смехом я выкашливаю остатки дыма.

Похоже, это истерика.

– Иди уже, а то твои друзья заметят, что ты разговариваешь с грязной цыганкой! – Шипит Сара.

– Ты же знаешь, мне плевать, что они скажут! Это же ты так решила!

– Я?! – Она возмущенно уставляется на него.

Улле резким движением головы отбрасывает челку с лица.

– Забыла? – Его щеки пылают.

– Знаешь, что? – Подруга взмахивает рукой. – Иди уже!

– Дура! – С досады выплевывает парень.

Я перестаю смеяться.

– Вали, куда шел! – Взрывается Сара, толкая его руками в грудь. – Вали к своим уродцам-дружкам!

– И свалю! – Огрызается Ульрик. – Сумасшедшая!

Я встаю между ними во избежание драки.

– Идиот! – Пытается дотянуться до него подруга.

– Тебе лучше уйти. – Говорю я парню, придерживая ее за талию.

– Я не виноват, понятно? – Ему трудно отступиться.

Он смотрит то на меня, то на нее.

Но в этот момент слышится трель звонка. Девятиклассники хватают сумки и проносятся мимо нас.

– Поспеши. – Бросаю я Ульрику и отвожу Сару в сторону.

– Не виноват! – Повторяет он, удаляясь.

Подруга показывает ему на прощание средний палец – что вполне ожидаемо.

– Чтоб ему пусто было, - рычит она.

Мы обе прислоняемся спинами к стене и долго смотрим на давящее стальное небо, криво нанизанное на горный пик, который захватил собой почти весь горизонт.

– И давно это у вас? – Наконец, решаюсь спросить я.

Сара устало сползает вниз по стене.

31

– Нет уж, вставай, пошли. – Я тяну ее вверх.

– Я не способна сейчас высидеть на занятиях, слушая нудные речи преподов.

Сара поднимается, я вижу, как ее руки дрожат.

– Мы и не вернемся в школу. – Обещаю.

Она соглашается.

Через пятнадцать минут мы уже сидим в забегаловке, в которой подают горячий кофе и вафли с сиропом. В помещении кроме нас двое старушек, которые пришли за свежими булочками к завтраку, да худой парнишка, что опоздал к первому уроку и, видимо, решил, что это знак судьбы – гулять, так гулять. Он с мечтательным видом потягивает коктейль, а мы наблюдаем за ним из-за дальнего столика в углу.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала? – Болтая ложечкой в чашке с кофе, кисло улыбается Сара. – Это не отношения даже. Откуда мне знать, как я в них вляпалась?

– Я видела вас вчера. – Признаюсь я.

Щеки подруги краснеют.

– Правда? И где?

– На втором этаже.

– О, ясно... – Ее взгляд ныряет в вафельную горку.

– Вы целовались.

– Хм… Вроде как, да. – Девчонка пожимает плечами.

– Так вы с Улле – пара? – Наклоняюсь я.

Сара опускает голову еще ниже, а затем резко вскидывает:

– Что? Вот еще!

– Значит, вы делали это по-дружески? – Хмыкаю я.

Злость на ее лице сменяется сожалением.