Почтовые

Муса подошел к стене, за которой находился колбасный магазин, и толкнул еле заметную дверь без ручки.

— А это законно? — крикнула я ему в спину. Мария фыркнула и двинулась вслед за ним, махнув мне рукой.

Перешагнув порог, я на мгновение погрузилась в тишину и темноту, и тут же яркий свет ударил прямо в глаза. Пахло воском, немного пылью, металлом и кофе.

Я оказалась в светлом помещении с высокими потолками. Под потолком на толстых цепях висели бронзовые люстры, каждая метра полтора в диаметре.

— А где магазин? — спросила я, растерянно озираясь по сторонам.

Еще сильнее меня интересовало, откуда такое огромное помещение взялось в панельной пятиэтажке.

— Магазин там, где ему следует быть, — ответил Муса спокойно, словно ничего странного не произошло. — Не волнуйся, колбаса с прилавка не сбежала.

— Сколько света…

— Светодиоды, — коротко пояснил Муса и похвастался: — Экономично и современно. В прошлом году поставили. Еле протащили в бюджет отдела! Но не будем об этом, наши бюрократические трудности — тема для отдельной беседы.

— А я помню, как ты рассказывал про свечи в люстре, — вспомнила Мария.

— Свечи были до меня, а вот керосинки я застал!

Я в восторге вертела головой, стремясь рассмотреть все сразу. Посреди комнаты стоял стол для совещаний, заваленный чертежами и бумагами. А за ним, прямо в стене, виднелись крепостные ворота. Самые настоящие. Толстые, пропитанные каким-то маслом доски были тщательно подогнаны друг к другу, кованые петли и калитка на одной из створок дополняли необычную картину.

— Это База, — пояснил Муса и указал на ворота: — Там рабочие кабинеты, мастерские и конюшня Специального отдела.

— Точнее стойла или зверинец, но мы как-то привыкли называть их конюшней, — добавила Мария. Она подошла к столу и принялась деловито заполнять какой-то документ.

Я ничего не поняла.

«Это сон, — уверенно сказал внутренний Геннадий. — Не может же все происходящее быть правдой?»

Я мысленно шикнула на этого зануду и спросила:

— Мы в Казани?

— Нет, — ответил Муса, — это Шанлу.

— Шанлу? — переспросила я, сердце заколотилось, в ушах слегка зазвенело. — Это город?

— Мир. Другой мир, — уточнил Муса. — Не Земля.

— И зачем мы тут?

— Работаем. Мы же почтальоны. Ну, кроме тебя.

— А я кто? — растерялась я.

— Мастер-наладчик.

— Нет. Я экономист, даже не инженер, специалист по таблицам, а не по механизмам!

— Как голова? — неожиданно спросила Мария. — Может, тебе присесть?

Я послушно опустилась на стул.

— Голова не болит.

— Отлично! Нейронные связи почти сформировались!

Мария улыбнулась и похлопала меня по спине.

— Вот, — Муса протянул мне кожаный браслет с нанизанной на него одинокой бусиной из серого, как будто пыльного, камня, — надень.

Я с подозрением уставилась на браслет:

— Что это?

— Адаптатор. Поможет тебе ускоренно воспринимать информацию. Можно, конечно, подстегнуть мозг химией, но вряд ли ты согласишься. Да и я против такого воздействия.

Я молча нацепила ремешок на руку. Гром не грянул, все вокруг осталось прежним. Я немного успокоилась.

И тут кое-что бросилось мне в глаза. Как я раньше не заметила? Наша одежда изменилась: на Мусе был кожаный плащ, а на Марии — удлиненный жилет с высоким воротником.

— Драконья кожа, — пояснил Муса, — мягкая, прочная, огнеупорная! Настоящая броня, к тому же легкая и, что уж говорить, красивая. Мария вот не согласилась на плащ, ей жилет подавай.

— Просто плащ мне не идет, — Мария огладила жилет, сидевший на ней как влитой.

Я оказалась одета в полукомбинезон из тонкой, но очень крепкой драконьей кожи защитного серо-зеленого цвета. Футболка превратилась в плотную кофту из какого-то блестящего красно-коричневого материала.

— И размер меньше стал, — заметила я.

— Точно, — кивнул Муса, — драконья кожа берет очень много материала при переходе.

На поясе теперь висела сумка-разгрузка из толстой коричневой кожи, внутри что-то перекатывалось и брякало. Я заглянула внутрь — какие-то отвертки и инструменты.

И только на ногах болтались старые разношенные кеды, которые я всегда носила на работе.

— Непорядок, — сказал Муса. — Мария, что по обуви?

— Татьяна! — отчеканила Мария. — Почему обувь не по Уставу?

— Не выдали, — испугалась я, — сказали, что нет…

— Я разберусь, — коротко ответила Мария, — вытрясу этого каптенармуса наизнанку, душу вышибу из него!

— Хорошо-хорошо, — поспешно успокоил ее Муса Ахмедович, — это потом. Сегодня все равно дальше Базы не пройдем.

Я обратила внимание на потертый диван в углу комнаты и кровать, настолько старую, что, казалось, она вот-вот развалится.

— В ночную смену здесь можно поспать, — объяснил Муса, заметив мое удивление.

Потом мы сели пить чай: мне показали малюсенький кухонный уголок, прикрытый синей портьерой с потертой золотистой бахромой.

— Как же мне стать настоящим матером-наладчиком? — отставив стакан, я наконец решилась спросить о том, что меня больше всего тревожило. — Что мне надо будет делать? В чем суть моей работы?

— Должностные, — Муса подвинул мне папку, — завтра передам тетрадь Мастера. Но сначала нужно пройти процедуру.

— Что за процедура?

Муса вздохнул и сказал:

— Кое-какой материал придется вложить тебе в голову через мнемограф.

— Это же из области фантастики! — воскликнула я.

— Согласен, такого прибора на Земле нет. Мы используем местные разработки.

— Вы все прошли через этот мнемограф?

— Нет, но все мастера проходят эту процедуру как первую ступень обучения. Дальше будешь учиться по тетради Мастера и запискам Расула — твоего предшественника.

— Мнемограф — специальное устройство артефакторов Шанлу. В нем используют магические накопители информации. Удобно, но очень дорого. Позволить себе такие эксперименты могут единицы, — сказала Мария, продолжая что-то записывать.