Поэты 1880–1890-х годов

413. ПРЕД УВОЛЬНЕНИЕМ

В его глазах прочел я скорбь немую, Лишь он предстал впервые предо мной: Семью, и дом, и сторону родную Покинул он для жизни боевой. Прошли года. Всю силу молодую, Весь рьяный пыл он в долг влагает свой. Усердие и простоту святую — Как не любить в солдате всей душой? И я люблю с отеческой заботой; Но сжиться он едва успеет с ротой, Как подойдет срок выслуженных лет. Я с ним делил и радости и горе, А он печаль в моем прочтет ли взоре, Которым я взгляну ему вослед? 26 июля 1890 Красное Село

414. «Не вчера ли, о море, вечерней порой…»

Не вчера ли, о море, вечерней порой К берегам ты ласкалось лукавой волной? В алом блеске зари не вчера ли Небеса голубые сияли? А сегодня косматой грядою валы, В грозном беге крутясь у прибрежной скалы, Бурно рвутся на приступ могучий, Обгоняя свинцовые тучи. В битве жизни не так ли и ты, человек, Терпишь зол и гонений мятежный набег? Но не вечны страданья и беды: Ты дождешься над ними победы. Верь, улягутся волны и завтра опять Будут берег любовно и нежно ласкать, Просветлеют небесные дали, И рассеются сердца печали. 28 августа 1890 Вайвара

415. ЗИМОЙ

О, тишина Глуши безмолвной, безмятежной! О, белизна Лугов под пеленою снежной! О, чистота Прозрачных струй обледенелых! О, красота Рощ и лесов заиндевелых! Как хороша Зимы чарующая греза! Усни, душа, Как спят сугробы, пруд, береза… Сумей понять Природы строгое бесстрастье: В нем — благодать, Земное истинное счастье. Светлей снегов Твои да будут сновиденья И чище льдов Порывы сердца и стремленья. У ней учись, У зимней скудости прелестной, И облекись Красою духа бестелесной. 18 марта 1906 Павловск

416–417. НА ИМАТРЕ

1. Ревет и клокочет стремнина седая

Ревет и клокочет стремнина седая И хлещет о звонкий гранит, И влагу мятежную, в бездны свергая, Алмазною пылью дробит. На берег скалистый влечет меня снова, И любо, и страшно зараз: Душа замирает, не вымолвить слова, Не свесть очарованных глаз. И блеск, и шипенье, и брызги, и грохот, Иная краса каждый миг, И бешеный вопль, и неистовый хохот В победный сливаются клик. Весь ужаса полный, внимая, гляжу я, — И манит, и тянет к себе Пучина, где воды, свирепо бушуя, Кипят в вековечной борьбе. 10 мая 1890

2. «Над пенистой, бурной пучиной…»

Над пенистой, бурной пучиной Стою на крутом берегу, Мятежной любуюсь стремниной И глаз оторвать не могу. Нависшими стиснут скалами, Клокочет поток и бурлит; Сшибаются волны с волнами, Дробясь о недвижный гранит. И рвутся, и мечутся воды Из камня гнетущих оков, И молит немолчно свободы Их вечный неистовый рев. О, если б занять этой силы И твердости здесь почерпнуть, Чтоб смело свершать до могилы Неведомый жизненный путь; Чтоб с совестью чистой и ясной, С открытым и честным челом Пробиться до цели прекрасной В бореньи с неправдой и злом. 5 августа 1907 Иматра

П. Д. БУТУРЛИН

Судьба Петра Дмитриевича Бутурлина необычна как для эпохи, в которую он жил, так и для поэтической среды того времени. Потомок старинного графского рода, он родился во Флоренции 17 марта 1859 года. Детство свое провел в Италии, и итальянский язык был первым языком, на котором он начал говорить.

Его прадед, Дмитрий Петрович Бутурлин, вельможа екатерининских и александровских времен, камергер и сенатор, переселился в Италию в 1817 году. Он имел дом во Флоренции, который перешел по наследству к его внуку. В этом доме и родился будущий поэт.

Пятнадцать лет провел Бутурлин за границей, не видя России и не зная ее. Одиннадцати лет его отвезли в Англию, где он был помещен в колледж в Оскоте, близ Бирмингема (увлечение Англией и всем английским было в семье Бутурлиных традиционным.) Неудивительно, что первые свои стихи поэт начал писать по-английски. Когда ему исполнилось девятнадцать лет, он издал их во Флоренции отдельным сборником.

По окончании колледжа Бутурлин попадает наконец в Россию. Произошло это в 1874 году. Он был начитан, владел языками, интересовался европейским искусством. Отца в живых уже не было. Бутурлин поселился в своем родовом имении — селе Таганча Киевской губернии, которое славилось живописным расположением (некогда оно принадлежало семейству польских магнатов Понятовских, но в начале XIX века отошло по наследству к Бутурлиным).

В Киеве поэт окончил гимназию, самостоятельно пополняя свое русское образование. В нем проснулась страсть ко всему русскому — истории, культуре, быту, языку. Он продолжает писать стихи, но теперь пишет их только по-русски. Он решает стать русским поэтом. Особенно его привлекает форма сонета, которую Бутурлин всячески культивирует, желая привить сонет русской поэзии.

В 1880 году Бутурлин покидает Киев и приезжает в Петербург. Он сдал здесь установленный экзамен и поступил на службу в министерство иностранных дел. Через три года он снова в Италии, которую покинул десять лет назад. Но теперь он уже приехал сюда в качестве советника русского посольства. Несколько лет он проводит в Риме, а затем получает назначение в Париж. До 1892 года Париж становится основным местопребыванием Бутурлина. Службой он себя обременяет не слишком, но зато много пишет и пристально изучает историю и литературу. Он сомневался в том, что усилия его, направленные на создание в русской поэзии сонета, увенчаются успехом. Но дело он не бросает и пишет сонеты в таком количестве, в каком никто из русских поэтов до него не писал.

В 1892 году Бутурлин вступил в брак с дочерью русского посла в Париже Я. А. Моренгейм, покинул столицу Франции и прочно поселился в Таганче. Он целиком посвящает себя поэзии. Осуществиться этому в полной мере было не суждено: ровно через год он забелел туберкулезом легких и еще через два года (24 июля 1895 года) умер в своем поместье и там же похоронен.

Кончина Бутурлина вызвала ряд сочувственных откликов в печати. Наиболее пространной заметкой отозвался журнал «Русское обозрение». Здесь было сказано, что покойный поэт «принадлежал к числу немногих истинных художников слова». Указывалось, что «его музу вдохновляли главным образом великие силы природы, воплощенные часто в божества древнерусской мифологии. Цельность, разносторонность и красота даваемых им картин этой одушевленной природы — часто поразительны… Форма произведений его была всегда строго обдумана и обработана, каждая небольшая вещь носила на себе печать близкого и разумного знакомства со строго классическими образцами и каждая из них была в высшей степени содержательна и музыкальна» [123] .

123

«Русское обозрение», 1895, № 9, с. 422.

Стихотворения Бутурлина дважды выходили отдельными изданиями при его жизни: «„Сибилла“ и другие стихотворения» (СПб, 1890) и сборник под заглавием «Двадцать сонетов» (Киев, 1891). Уже после смерти поэта вышел сборник «Сонеты» (Киев, 1895), подготовленный к печати самим Бутурлиным. В конце 90-х годов стихотворные произведения Бутурлина были собраны его женой и изданы отдельным томом («Стихотворения графа П. Д. Бутурлина, собранные и изданные после его смерти графинею Я. А. Бутурлиной», Киев, 1897). Это наиболее полное, хотя и не слишком авторитетное с текстологической точки зрения собрание стихотворений Бутурлина [124] .

124

В 1971 году в Мюнхене вышла на русском языке монография, посвященная творчеству Бутурлина: Olga Schmidt, Neizvestnyj poet P. D. Buturlin. Analiz tvorcestva. Slavistische Beitr"age, b. 54, M"unchen, 1971.

СОНЕТЫ

418. МОГИЛА ШЕВЧЕНКО

Над степью высится гора-могила. С землею в ней опять слилось земное, И лишь в ее незыблемом покое Покой нашла измученная сила. Но песнь законы смерти победила И страстная, как ветер в южном зное, Векам несет то слово дорогое, Которым прошлое она бодрила. Склони чело, молись, пришлец случайный! Душе легко от радости свободной, Хотя от слез здесь тяжелеют вежды. Кругом — синеющий раздол Украйны, Внизу — спокойный Днепр широководный, Здесь — крест, здесь — знак страданья и надежды. 5 сентября 1885 Канев