Поэзия и проза Древнего Востока

После гибели Хеттского царства на рубеже XIII и XII вв. до н. э., связанной с продовольственным кризисом и переселением «народов моря», хеттская повествовательная традиция сохранялась в надписях на иероглифическом лувийском языке в княжествах юга Малой Азии и Северной Сирии. Следы поэтической традиции в метрических надписях на лидийском языке, непосредственно продолжавшем хеттский, быть может, следует связать с одной из линий развития хеттских поэтических форм. Характерно, что такие имена лидийских царей, сохраненные Геродотом, как Мурсилис, практически совпадают с хеттскими царскими именами. Лидийскую культуру, оказавшую существенное влияние на древнегреческую, можно рассматривать отчасти как продолжение хеттской.

Вяч. Вс. Иванов

Древнехеттская погребальная песня [340]

Саван Несы, [341] саван Несы Принеси, приди! Матери моей одежды Принеси, приди! Предка моего одежды [342] Принеси, приди! Я прошу, прошу я!

340

Песня, являющаяся древнейшим образцом поэтического текста на индоевропейском языке, сохранилась в составе текста, написанного клинописью, характерной для Древнего царства (около XVII в. до н. э.), и повествующего о сражении с хурритами (см. Г. Г. Гиоргадзе, Хетты и хурриты по древнехеттским текстам. — Вестник древней истории», 1969, № 1), в котором гибнут двое воинов. За рассказом об их гибели следует эта песня. Перевод сделан по изданию: «Keilschrifttexte aus Boghazk"oi», III, № 40, толкование песни дано в соответствии со статьей: С. Watkins, A Latin-Hittite etymology. — «Language», vol. 45, 1969, № 2.

341

Неса— название древней столицы Хеттского царства.

342

Матери моей, предка моего— При совершении погребального обряда символически обозначалось воссоединение с умершими предками.

Гимны Солнцу

1 [343]

Солнцу — слава! В сердце человеку Смотришь, Солнце, прямо с высоты, Сердца ж твоего никто не видит. Если кто-нибудь поступит дурно, Ты вверху увидишь и осудишь. Я иду своей дорогой правды. [344] Кто б ни поступил со мною дурно, Солнце, пусть увидишь ты его!

2 [345]

343

Гимн переводится по изданию «Keilschrifturkunden aus Boghazk"oi», XVII, № 28. Произносился во время жертвоприношения богу Солнца.

344

Я иду своей дорогой правды— Оборот, находящий прямое соответствие в четырех местах Ветхого завета («Я хожу по пути правды», «Книга притчей Соломоновых», гл. 8, 20, ср. там же, гл. 2, 20; «Первая книга Царств», гл. 12. 23; «Книга пророка Иеремии», гл. 6, 16).

345

Гимн представляет собой молитву царя Муваталлиса — сына и преемника Мурсилиса II (XIII в. до н. э.), переводится по изданию: «Keilsclmfturkunden aus Boghazk"oi», VI, № 45.

Господин мой, бог небесный Солнца, Человечества пастух! [346] Из моря Ты приходишь в вышину, [347] небесный Солнца бог. Вступаешь ты на небо! Бог небесный Солнца, господин мой, Ты над человеком, над собакой, Над свиньей, да и над зверем диким, [348] Ежедневно суд вершишь, бог Солнца!

3 [349]

346

Человечества пастух— архаическое выражение, вторая часть которого применительно к богам восходит к доисторическому периоду, как это показывает совпадение такого употребления хеттского слова «пастух» (uestaras) с родственным авестийским (vastar), относящимся к богам в одном из гимнов «Авесты». По-видимому, здесь отразилось общее для хеттской, индо-иранской и греческой религии представление о том, что боги пасут души умерших. Выражение «пастух людей» относится и к аккадскому богу Шамашу.

347

Из моря // Ты приходишь в вышину… — В этом представлении о солнце, встающем из-за моря, видели след миграции предков хеттов до их прихода в Малую Азию. Но скорее всего здесь можно видеть отражение тех же мифологических представлений, которые связывают и древнеиндийского бога Варуну с морем (мировым Океаном). Представление о связи бога Солнца с Океаном встречается и в хеттских текстах (миф о боге Телепинусе и дочери Океана) в контексте, почти дословно совпадающем с настоящим гимном.

348

…над человеком, над собакой, // Над свиньей, да и над зверем диким… — Человек, собака и свинья образуют ряд существ, приносившихся в жертву богам в архаических хеттских обрядах. Собака и свинья — домашние животные — занимают промежуточное место между человеком и дикими (букв.: «полевыми») зверями, о которых в параллельном месте 3 гимна говорится, что они бессловесны (букв.: «не говорят ртом»). Судя по хеттским законам, в хеттском скотоводческом обществе не только человек, но и домашние животные представляли собой юридически ответственные существа. Представление о боге Солнца как судье является общим для хеттской, аккадской и египетской религии.

349

Гимн переводится в извлечениях по изданию: «Keilschriiturkunde aus Boghazk"oi», XXXI, № 127. Переведена первая табличка гимна, написанная стихами. Гимн датируется временем среднехеттского царя Кантуциллиса — доамарнского периода. Гимн отражает характерную для ряда древневосточных религий (в частности, позднейшей египетской) тенденцию к монотеистическому пониманию единственности бога Солнца — небесного царя, соотносимого с земным царем (цари Новохеттского периода всегда именовали себя во всех документах «Мое Солнечное божество»). Для культа священного царя характерна и выраженная в гимне идея объезжания царем Солнце четырех сторон света, откуда обрядовая роль числа 4 в этом гимне; бог Шамаш также предстает как судья, судящий на четыре стороны света.

Солнце, господин мой справедливый, Суд вершащий! Царь земли и неба, Ты страною правишь, и даешь ты Силу мужества, о справедливый! Солнца бог, всегда ты благосклонен, Исполняешь только ты моленья! Милостивый бог, благое Солнце! Как ты милостив, о справедливый! Только праведного человека Возвышаешь ты, благое Солнце! Сын богини-матери Нингаль, Зрелости достиг ты совершенной, Из лазури борода твоя! Посмотри! Перед тобой склонился Человек — твой раб. Тебе он молвит: «В окоеме, где земля и небо, Лучезарно, Солнце, только ты. Царственный герой, благое Солнце, Сын богини-матери Нингаль, Всей страны обряд и договор [350] Устанавливаешь только ты. Царственный герой, благое Солнце! Ты один среди богов сверкаешь! Власть великая тебе дана. Справедливый господин правленья, Прародитель сумрачного мира! [351] Царственный, могучий Солнца бог! Вложены тебе отцом — Энлилем [352] Света стороны четыре в руку. Суд вершишь, усталости не зная, Ты — неутомимый судия! Средь богов минувшего [353] один ты Царственный герой, благое Солнце, Совершаешь для богов обряд. Для богов минувшего один ты Долю их определяешь [354] верно. Снова выход из небесной башни Открывают только для тебя, Выезжаешь из ворот небесных, О сверкающий, лишь ты один. Боги неба пред тобой склонились И склоняются земные боги, [355] Если с ними говоришь ты, Солнце. Боги молятся тебе, склонившись. Как родным, обиженным ты людям Покровительствуешь сиротливым, И возмездие один даешь ты За обиженных и сиротливых. Если рано на рассвете, Солнце, Ввысь ты поднимаешься на небо, Верхние ты озаряешь страны, Нижние ты озаряешь страны, Все ты озаряешь страны, Солнце. Ты вверху встаешь над ними, Солнце. Суд ты совершаешь над собакой, Над свиньей, да и над зверем диким, Тем, который говорить не может,— Бессловесного ты судишь зверя. Злого и дурного человека Праведным судом ты судишь, Солнце. Человека, что богами всеми Был возненавиден и отвергнут, Пренебрегнутого возвращаешь Ты к себе. Ты милостив к нему. Человека этого, раба Своего, ты защищаешь, Солнце. Хлеб и пиво в жертву принести Для тебя всегда готов он, Солнце. Верного раба возьми ты в руку! Четверым коням твоей упряжки [356] Человек — твой раб зерно насыпал. Если ест зерно [357] коней четверка, Значит — будешь жить, о Солнце, ты. Слышишь! Это раб твой — человек Слово произносит в честь твою, Он твои слова услышать хочет, Царственный герой, благое Солнце! Объезжаешь ты на колеснице Света стороны четыре. Слева От тебя летят по небу Страхи, [358] Справа от тебя несется Ужас[…] Справа от тебя летит Бунене [359] — Колесничий и советник верный. Слева от тебя летит Мишару, [360] Праведный помощник и слуга[…] Небо все ты объезжаешь, Солнце!»

350

…Всей страны обряд и договор… — С богом Солнца в гимне связываются основные установления как миропорядка, так и порядка социального, что обнаруживают разительные аналогии с древнеиндийскими, ведийскими представлениями о порядке. Соответствующие термины, как хеттский «saklai» «обряд» (родственно лат. «sacer» — «священный»), восходят к глубокой древности.

351

Прародитель сумрачного мира— С богом Солнца связывался и подземный (невидимый) мир.

352

…отцом-Энлилем… — Отец бога Солнца обозначен здесь шумерским клинописным знаком — именем шумерского бога Энлиля (как мать бога — шумерским обозначением богини Нингаль — жены бога луны Сина).

353

…Средь богов минувшего… — Здесь различаются разные поколения богов. Бог Солнца, являющийся основным богом настоящего, противополагается «богам минувшего».

354

Долю их определяешь… — Представление о доле, принадлежащей богу, является общим для разных древних традиций, включая месопотамскую.

355

Земные боги— боги, воплощающие земные силы, в отличие от небесных (ср. ниже верхние страны и нижние страны, что находит точное соответствие в вавилонских гимнах Шамашу).

356

Четверым коням своей упряжки… — Представление о том, что бог Солнца выезжает на колеснице, объединяет этот гимн с индо-иранскими, возможное воздействие которых здесь не исключено, так как к этому времени индо-иранские коневодческие племена уже проникли на Ближний Восток и вступили во взаимодействие с хеттами через посредство хурритов.

357

Если ест зерно— Описание магического ритуала, основанного на магии уподобления: давая зерно коням, посвященным богу Солнца, тем самым обеспечивали его силу.

358

Слева // От тебя летят по небу Страхи— Страхи и Ужас — персонифицированные демоны из свиты бога Солнца.

Конец первой таблички гимна сильно поврежден. Соответствующие пропуски отмечены многоточием.

359

Бунене— аккадское имя колесничего и советника бога Солнца.

360

Мишару— (буквально: «справедливость») — аккадское имя члена свиты. По-видимому, один из советников назывался советником правой стороны, другой — советником левой стороны, что находит соответствие в большом числе архаических обществ.

Песнь об Улликумми [361]

Первая таблица

[…]Кумарби, отца всех богов, [362] я пою.

Зачатие Улликумми

Кумарби в душу свою мудрость вбирает. Как злодей, он День дурной [363] породит. Он против бога Грозы зло замышляет: Он соперника богу Грозы породит. Кумарби в душу свою мудрость вбирает, Как драгоценный камень, мудрость на нее надевает. Когда Кумарби в душу свою мудрость вобрал, С трона своего вверх он быстро взлетел. Взял он в руку жезл, А ноги обул В буйные ветры, как в сапоги. Из города Уркиса [364] он отправился в путь И к Холодному Озеру [365] он прилетел. А в Холодном Озере том Большая лежала Скала — Три версты в длину, полторы в ширину, То, что было внизу, [366] в полверсты, У Кумарби подпрыгнуло сердце. Со Скалой сочетался Кумарби, И оставил он семя в Скале. Сочетался пять раз со Скалою, Десять раз со Скалой сочетался[…]

361

Перевод сделан по изданию: Н. G. G"uterbock, The Song of Ullikummi. — «Journal of Cuneiform Studies», vol. V, 1951, № 4; vol. VI, 1952 № 1. Сильно разрушенные фрагменты поэмы оставлены без перевода (соответствующие пропуски отмечены многоточием). Названия главок внутри каждой таблицы добавлены переводчиком для удобства читателя (отчасти в соответствии с изданием: J. Friedrich, Hethitisches Keilschrift-Lesebuch, Teil I, Lesest"ucke, Heidelberg, 1960). Деление каждой главки на строфы из нескольких строк дано в подлиннике, где писцы отделяли строфы друг от друга горизонтальной чертой. Хеттский текст (представляющий собой, по-видимому, вольное переложение хурритского) написан стихом разных размеров, основанным на чередовании более длинных строк (с четырьмя и более ударениями) и более коротких строк с вкраплением небольших отрезков, связанных грамматической (главным образом, глагольной) рифмой.

362

Кумарби, отца всех богов… — По хурритской мифологии, бог Кумарби — главный бог предпоследнего из четырех поколений богов, отец бога Грозы — главного бога последнего поколения богов, отнявшего у него царствование на небесах.

363

День дурной— Кумарби задумывает день своей мести, когда порожденное им чудовище поразит бога Грозы и отнимет у него царствование на небе.

364

Уркиса— город, местопребывание Кумарби.

365

Холодное Озеро— название места, где находилась Скала, представляемая в поэме как женщина-великан.

366

То, что было внизу… — Описание частей Скалы, представляемой как женщина.

Детство Улликумми

[…Повивальные бабки] [367] родиться ему помогли, И богини Судьбы, и богини-защитницы [368] взяли Малыша, на колени Кумарби его положили. Тут начни Кумарби ему радоваться, Тут начни Кумарби его покачивать, Ему имя придумывать поласковее. Тут начни Кумарби со своей душой говорить: [369] «Как мне сына назвать, Что богини Судьбы и богини-защитницы дали мне? Он из чрева родного, как меч, при рождении прыгнул, Пусть идет он. Его назову Улликумми. [370] Пусть на небо идет он и станет царем. Славный город Куммия [371] Улликумми растопчет, Улликумми ведь бога Грозы поразит, Как мякину развеет, наступит пятою, И раздавит его он, как муравья! Позвоночник Тасмису, [372] как тростник, он сломает! Всех богов распугает на небе, как птиц, Как пустые горшки, разобьет их!» Только кончил Кумарби ту речь свою, Снова начал с душой своей он говорить: «Кому же мне сына дать? Кто же сына возьмет моего как дар? Кто на Темную Землю [373] его отведет? Чтоб никто не увидел его — Ни бог Солнца, ни бог Луны, Чтоб не видел его бог Грозы, мощный Куммии царь, Чтобы тот не убил его! Чтоб Иштар [374] не видала его, Ниневии царица, Чтоб она, как тростник, не сломала ему позвоночник!» Обратился тогда к Импалури [375] Кумарби: «Импалури! К словам, что скажу я тебе, Пусть внимателен будет твой слух! Жезл ты в руку возьми, А ноги обуй В буйные ветры, как в сапоги! Ты к богам Ирсиррам [376] иди, И скажи ты Ирсиррам-богам Это веское слово: «Приходите! Вас Кумарби, отец всех богов, в дом богов призывает, Но зачем он зовет вас, [Не знаете вы]. [377] Приходите скорей!» Пусть Ирсирры возьмут малыша, Отведут его в Темную Землю, Пусть невидим он будет великим богам». Как услышал ту речь Импалури, Взял он в руку жезл, А ноги обул В буйные ветры, как в сапоги, И отправился в путь Импалури, И к богам он Ирсиррам пришел. Импалури Ирсиррам-богам повторил: «Приходите! Кумарби, отец всех богов, вас зовет. А зачем он зовет вас, Не знаете вы. Приходите скорей!» Как услышали слово Ирсирры, Заспешили и заторопились, Поднялись они с тронов своих, Путь мгновенно они совершили, И к Кумарби Ирсирры пришли. Ирсиррам Кумарби так стал говорить: «Этого сына возьмите, Сына как дар вы примите, На Темную Землю его отведите! Торопитесь! Летите быстрей! Пусть на правом плече Упеллури [378] лежит он, как меч! Положите Вы его на плечо Упеллури. Каждый день пусть растет [он] на сажень, Пусть за месяц растет он на четверть версты. Но тот камень, что в голову брошен ему, Пусть глаза одевает его [379] ». Как услышали речь ту Ирсирры, Сына взяли они у Кумарби с колен, Подняли сына Ирсирры И прижали к груди его, как украшенье. Подняли сына, как ветры, На колени к Энлилю его положили. Поднял глаза Энлиль, Посмотрел он на малыша — Тот перед богом стоял, Тело его — Кункунуцци [380] — из камня. Начал Энлиль со своею душой говорить: «Кто же он, этот сын, Что богини Судьбы и богини-защитницы вырастили? Кто же он? Не ему ли пойти суждено На тяжелые битвы великих богов? Лишь Кумарби один Мог замыслить подобное зло: Он, кто бога Грозы породил. Породил и соперника богу Грозы». Только кончил Энлиль говорить, Положили Ирсирры на правом плече Упеллури ребенка, как меч. Кункунуцци, он рос, И могучие боги растили его. Каждый день вырастал он на сажень, Вырастал он за месяц на четверть версты. Нот камень, что в голову брошен ему был, Одевал ему очи.

367

Повивальные бабки— Эпизоду рождения сына Кумарби предшествуют не полностью сохранившиеся фрагменты посещения бога мирового Океана Кумарби.

368

Богини Судьбы, и богини-защитницы— богини, помогавшие при родах.

369

…со своей душой говорить… — В хурритской и хеттской литературе часто встречается разговор божества (или человека) со своей душой, соответствующий внутреннему монологу в новой литературе.

370

Улликумми— хурритское имя героя поэмы.

371

Куммия— город, местопребывание бога Грозы, находился в горах к северу от Месопотамии.

372

Тасмису— брат и помощник бога Грозы.

373

…на Темную Землю… — Кумарби хочет спрятать своего сына, пока тот еще не вырос, от врагов в Темной Земле — подземном мире, находящемся за пределами Земли и Неба.

374

Иштар— сестра бога Грозы и Тасмису, связываемая с месопотамским городом Ниневией.

375

Импалури— В поэме советник и помощник бога мирового Океана.

376

Ирсирры— боги, относящиеся к тому же (предпоследнему) поколению богов, что и Кумарби.

377

[ Не знаете вы] — Эта и некоторые другие строки, взятые в скобки, в подлиннике разрушены и восстанавливаются на основании других параллельных мест.

378

Упеллури— бог — титан, держащий, по хурритской мифологии, на себе Землю и Небо (подобие, если не прообраз, греческого Атланта).

379

Но тот камень, что в голову брошен ему, // Пусть глаза одевает его— Речь идет о слепоте Улликумми, рожденного каменной Скалой и снабженного каменным черепом. То, что Улликумми ничего не видит, здесь связывается и с тем, что его не должно видеть (по известной закономерности мифологического и всякого первобытного, в том числе и детского, мышления).

380

Кункунуцци— хеттское имя героя поэмы. Его можно перевести как «Каменный убийца».

Гнев бога Солнца

На пятнадцатый день Вырос Камень высоко. Словно меч, на коленях он в море стоял. Из воды поднимался он, Камень, В вышину был огромен, Море было как пояс на платье его. Он, как молот, вздымался, тот Камень, Храмов он достигал и покоев богов в небесах. Солнца бог посмотрел с неба вниз И увидел внизу Улликумми: Улликумми, казалось, на бога глядел. Солнца бог начал так со своею душой говорить: «Что за бог это в море растет не по дням, по часам? Телом он не похож на богов». Повернулся бог Солнца небесный И направился к морю бог Солнца, И когда он до моря дошел, Руку он положил на чело, [Он узнал: Улликумми из камня,] И от гнева лицо его все исказилось. [381] Как увидел бог Солнца небес Улликумми, Через горы он снова пошел И направился к богу Грозы. И, увидев его приближенье, Тасмису стал так говорить: «Почему приходит бог небесный Солнца, царь страны великой? То, из-за чего он к нам приходит, важно. Этим мы не можем просто пренебречь. Тяжело сраженье, Тяжко столкновенье. Это — на небе мятеж, А в стране и смерть и голод». Бог Грозы начал так говорить, обращаясь к Тасмису: «Чтоб мог сесть он, вы трон приготовьте, Чтоб мог есть он, накройте вы стол!» Но пока говорили они меж собою, Солнца бог в их покои пришел. Чтоб мог сесть он, поставили трон. Но не сел он на трон. Чтоб мог есть он, поставили стол,— Не притронулся к пище. Дали чашу ему для питья, Но к губам не поднес ее он. Бог Грозы богу Солнца так стал говорить: «Уж не тот ли прислужник плох, Что поставил трон, Раз ты не хочешь сесть? Уж не тот ли стольник плох, Что поставил стол, Раз ты не хочешь есть? Уж не тот ли кравчий плох, Что чашу тебе предложил, Раз ты не хочешь пить?»

381

И от гнева лицо его все исказилось— Повторяющаяся формула, соответствующая гримасе, искажающей лицо бога или героя-воина во время битвы, в фольклоре и мифологии разных народов.

Вторая таблица

Бог Солнца и бог Грозы

Бог Грозы как услышал речь бога Солнца, [382] Исказилось от гнева лицо у него. Бог Грозы богу Солнца небес говорить снова начал: «На столе хлеб да будет сладким, Ешь теперь! В чаше вино да будет сладким, Пей теперь! Ешь теперь и насыщайся, Пей теперь и угощайся, А потом ты поднимайся, К небу вверх лети потом!» Как услышал слова те бог Солнца небесный, Сразу развеселился душою, На столе хлеб ему стал сладким, Он поел. В чаше вино ему сладким стало, Он попил. И поднялся потом бог Солнца, К небу вверх он отправился сразу. Как бог Солнца небесный ушел, Бог Грозы в свою душу стал мудрость вбирать. Бог Грозы и Тасмису за руки взялись, Из покоев своих и из храма они полетели, А сестра их Иштар полетела отважно с небес. И Иштар начала со своею душой говорить: «Но куда же летят они, братья мои? Я должна полететь, посмотреть!» И отправилась быстро Иштар, Перед братьями встала она. И взялись они за руки тут же. Полетели к горе они Хаззи. [383] Царь Куммии лицо свое к морю тогда обратил, Повернулся к ужасному он Кункунуцци, И увидел ужасного он Кункунуцци, И от гнева лицо его все исказилось. И тогда бог Грозы сел на землю, Потекли его слезы тогда, словно реки. Весь в слезах, бог Грозы тогда слово сказал: «Кто же выстоит в битве с чудовищем этим, Кто же сможет сражаться? Кого же чудовище не устрашит?» И сказала Иштар тогда богу Грозы: «Брат мой! Ничего он не знает совсем, Хоть дано ему мужество десятикратно… Я пойду к нему!..»

382

Бог Грозы как услышал речь бога Солнца— Часть этого эпизода, где бог Солнца рассказывает богу Грозы об Улликумми, не сохранилась.

383

Полетели к горе они Хаззи— Гора в Северной Сирии возле устья реки Оронт, у античных авторов известная под именем Casius.

Иштар поет песню перед Улликумми

[…]И взяла она лютню и бубен, […]Запела Иштар перед ним. И пела Иштар перед ним На гальке, на острых камнях побережья. И встала из моря Большая Волна. Большая Волна обратилась к Иштар: «Перед кем ты поешь, о Иштар? Перед кем ты свой рот наполняешь [звучанием сладким]? Человек этот глух, Ничего он не слышит. Человек этот слеп, Ничего он не видит. Милосердия нет у него! Уходи, о Иштар, Брата ты находи поскорее, Пока воином страшным не стал этот Камень, Пока череп его не разросся еще!» Как услышала это Иштар, Сразу петь перестала И отбросила лютню и бубен, Украшенья с себя сорвала золотые, Плача в голос, ушла она прочь.

Приготовления бога Грозы к битве

«[…]Приготовят пусть корм для быков! Благовонное масло пускай принесут! Пусть натрут благовоньями Серри рога! Хвост у Теллы [384] пусть золотом будет покрыт! Дышло в упряжи бычьей пускай повернут! Прикрепят эту упряжь к могучим быкам, А снаружи на упряжь пусть камни наденут! [385] Поскорее пусть вызовут грозы такие, Что за верст девяносто скалу разбивают, Покрывая обломками области верст за восемьсот. Ветры вызовут пусть вместе с ливнями быстро, И те молнии, что ужасают сверканьем, Пусть из спальных покоев скорее выводят». Как Тасмису слова те услышал, Заспешил он и заторопился. Он приводит с пастбища Серри, И приводит он Теллу с Имгарру-горы, [386] Помещает во внешнем дворе их. Благовонное масло приносит, Натирает он Серри рога. Хвост у Теллы он золотом стал покрывать, Дышло в упряжи бычьей тотчас повернул, А снаружи на упряжь он камни надел, Грозы вызвал на помощь такие, Что за верст девяносто скалу разбивают… […]Боевое оружье он взял, Колесницы он взял боевые, С неба тучи привел грозовые. Бог Грозы к Кункунуцци лицо свое вновь обратил, И увидел его бог Грозы: В двести раз стал он выше[…]

384

Серрии Телла— имена двух священных быков бога Грозы, которые должны помочь ему в битве.

385

…камни наденут! — Камни, видимо, предназначаются для того, чтобы сделать колесницу бога Грозы более устрашающей.

386

Имгарру— хурритское название горы, где пасся бык Телла.