Поэзия народов СССР IV - XVIII веков
Шрифт:
ГАИБИ
ТУРКМЕНСКИЙ ПОЭТ
Конец XVIII века
МОЯ АННАСОЛТАН
Красота в тебе и мудрость, вот проходишь ты, легка, Знает небо, днем и ночью о тебе моя тоска. У тебя ресницы – стрелы, а глаза – как два клинка. Душу мне изранил тяжко этот ласковый тюльпан. Пощади, будь милосердна, о моя Аннасолтан! Облачишься в яркий пурпур – словно сам горю в огне. Скажешь: «Я цветку подобна!» – причинишь страданье мне. Ты других зовешь друзьями, я оставлен в стороне. Душу мне изранил тяжко этот ласковый тюльпан. Пощади, будь милосердна, о моя Аннасолтан! Вот идешь ты, поражая мудростью и красотой. Я, Ганбназар влюбленный, вновь дастан слагаю свой. Лишь тебе он предназначен, а прочтет его другой. Душу мне изранил тяжко этот ласковый тюльпан. Пощади, будь милосердна, о моя Аннасолтан! ПЛАЧУЩИЙ О РОЗЕ
О роза, прекрасней цветка отыскать я не мог, Я плачу, я горестных слез проливаю поток. Воочью тебя лицезреть я пришел, как пророк, В пути этом долго, о роза, тоской изнемог. Утешь мою душу, о роза, целебный цветок! Чудесным виденьем твой лик предо мною возник,- Явилась
НАД ЧАШЕЙ СВЕТИЛЬНИКА
Тоска по тебе в мою душу ввела войска, Клубясь, как над чашей светильника струйка дымка. Твой локон – безбожник, глаза твои – два палача,- Над верой моей святотатствуют исподтишка. Любимая, где ты? Умерь мое горе, приди, С улыбкой глаза осуши мои краем платка. Кровавые слезы из глаз моих льются ручьем – Недаром вся степь от цветущих тюльпанов ярка! Владычицу сердца избрал Гаиби на века - Хумай, птица счастья, присела на груду песка! ЛУЖАЙКИ ОЖИВИЛ
Опять весна – ее приход весь мир преобразил, Бутоны в розы развернул, лужайки оживил. Пробилась из земли трава, тюльпаны расцвели. Росу из чашечки цветка весенний день испил. Расселись птицы на ветвях, свистя на все лады,- Многоголосый птичий хор всевышнего хвалил. С чинарой сплелся кипарис, отбрасывая тень, Под сень зеленого шатра влюбленных пригласил. Красавицы вдоль цветников проходят не спеша, И кто-то с ними встречи ждет, любви смиряя пыл. Вновь даровал всесильный бог прекрасный час весны. Мечта на крыльях вознеслась, в сердцах – избыток сил. Но замкнут дней круговорот, все обратилось в прах, Цветущую траву лугов серп времени скосил. И только жаль, о Гаиби, красавиц милых тех, - Они, покинув этот мир, теперь жильцы могил. ЧТО, СВЯТОШИ С ВАС ВОЗЬМЕШЬ?
Братия! Творенья божьи,- что, святоши, с вас возьмешь? Вы послушниками стали,- что, святоши, с вас возьмешь? Вы пришлись по нраву веку,- что, святоши, с вас возьмешь? Нам – во вред, а вам – во благо,- что, святоши, с вас возьмешь? Ложь свою поймете скоро,- что, святоши, с вас возьмешь? Пререкаетесь друг с другом, где тут помнить шариат? «Подожди!» – такому скажешь. Не оглянется назад. Губы их ныряют в миски, а глаза в котлах кипят. Постыдились бы пророка, целый день жуют, едят. Равнодушные к укорам,- что, святоши, с вас возьмешь? Тонут все в грязи порока, имя господа не чтут. За утехами забыли, что настанет Страшный суд. Хлеб, дарованный всевышним, не благодаря, берут. Во грехе они зачаты, в похоти они умрут. Нечестивцев лживых свора,- что, святоши, с вас возьмешь? Беззаботные, как птицы, набекрень надев тюрбан, Носят яркие халаты, а способны на обман. Уведут овцу чужую и кладут ее в казан. Сатанинский путь избрали,- оскорбляете Коран. Правоправным не опора,- что, святоши, с вас возьмешь? С буквой «вав» по виду схожи – голова вросла в живот. Лишь начнут поститься, боже, впрямь навоза полон рот. А дыхнет – как будто пламя изо рта он изрыгает. В этом пламени зловонном и погибнет мерзкий сброд. Ненасытные обжоры,- что, святоши, с вас возьмешь? Шейха он не почитает, на затылок сбив тюрбан, На поминки и на свадьбу явится, хотя не зван. На чужом пиру наестся, от вина чужого пьян. Под проценты сам ссужает, за гроши берет туман. Возлюбившие поборы,- что, святоши, с вас возьмешь? Повидал куда как много я послушников таких, Благозвучного Корана толкователей тупых. На рассвете он молитву пробормочет, и утих. Кто виновен, тот узнает сам себя в словах моих. Учинители раздоров,- что, святоши, с вас возьмешь? Гаиби для поучении вдохновенье дал аллах, Но не станет он гордиться, что поверг невежду в прах. Я наставника стыдился, если думал о стихах, А послушники сбегают из мечети впопыхах. Заклейменные позором,- что, святоши, с вас возьмешь? АЗАДИ ДОВЛЕТМАМЕД
ТУРКМЕНСКИЙ поэт
1700-1760
ПРИТЧИ О ШАХАХ
Если шах жесток, от его лица Сохнет все, у всех мертвеют сердца. В жилах стынет кровь, замирает дух, Зверь дрожит, если шах к моленьям глух. 1 Было то давно, много лет назад. От свиты в пути отстал шах Кабат. Туда и сюда заметался шах, Вдруг увидел черный шатер в песках. От шатра старуха к шаху бежит, К очагу ведет, ублажить спешит. Стала старуха корову доить, Сама без счета молитвы твердит. «Молока у старой «целый поток». Шах сказал: «Плати, старуха, налог». Утром вновь старуха доить пошла. Но меньше доила, чем слез лила. Усмехнулся шах: «Что ты плачешь, мать? Отчего тебе на судьбу роптать?» Старуха в ответ: «Коли жаден шах, Все живое страх превращает в прах. Гляди, как сегодня плохо бежит Молоко,- И снова плачет навзрыд.- Знай, о шах! Произвол и гнева гнет Плодородье по всей земле убьет. Нивы никнут, гибнут сады долин, Сохнут от злобы твоей, господин. И бедный народ – да услышит бог!– От злобы шаха, как песок, иссох». 2 Если прихоть шаха для всех закон, Знайте все, тот шах рассудка лишен! Шах Махмуд велел фирман объявить: «Царя дураков хочу изловить!» Читают фирман. Приуныл народ,- О ком тот приказ, никак не поймет. Но вот одного схватили, ведут. Тут все закричали: «Кто он?» Бегут. Узнали, дурак сел на сук верхом И сук под собой рубил топором. Вот это дурак! Сук подрубит он, Оборвется – и дух из тела вон. Дурака ко дворцу ведут гурьбой. «Вот царь дураков! – кричат вперебой.- Он сук под собой топором рубил, Сыщи-ка еще, кто б глупее был!…» Когда твой народ угнетаешь ты, О шах, под собой сук ломаешь ты! 3 Насилья, что шах натворил дурной, Знай, в сердце его вонзятся стрелой. Самаркандский шах всем известен был, Днем и ночью он свой народ давил. Как-то раз сидел на престоле он, Вдруг стрела впилась. Взвыл от боли он. Подбегают к нему со всех сторон. Глядят – и чудом народ поражен. Глядят – душу отдал богу тот шах, Что погряз при жизни в черных делах. Вознося в душе аллаху хвалу, Из шахской груди извлекли стрелу. На стреле огнем горят письмена: «Внемли, тирана судьба такова!» 4 О шах, коль вокруг тебя стон и плач, Как нить, оборвет твою жизнь палач. Подобен ножу бедных стон и вздох. Да спасет тебя от расплаты бог! Коль шах сделал гнет своим ремеслом, Он пламя раздул – задохнется в нем. Это пламя шаха сожжет в аду, Раздул его шах на свою беду. Не людей, себя ты на нем спалил, Державу свою по ветру пустил. Кто костер зажег, на костре сгорит, Яму вырыл – в яму сам угодит, Другого поджег – сам себя сожжет, Бил прутом – себя дубиной побьет.
МАХТУМКУЛИ
ТУРКМЕНСКИЙ поэт
Ок. 1733-80-е годы XVIII века
БУДЬ СПОКОЙНЫМ
С неудачником дружба беду сулит. Лучше в доме счастливца слугою будь! Дружбой с трусом себя не позорь, джигит. Лучше пылью в жилище героя будь! На достойных задерживай чаще взгляд: Чайки хилых птенцов красавцами мнят; Проклят волк – ненавидят его волчат,- Ты пасущейся мирно овцою будь! Равен ты Сулейману? Склонись скорей: Что-то хочет шепнуть тебе муравей! Хочешь добрым прослыть? Народ обогрей, Ветерком и журчащей водою будь! Человека позорит к наживе страсть, Возомнить о себе – значит низко пасть. Дружба мудрого славу дает и власть - Ты монетой его золотою будь. Сколько б раз ни вздохнул ты, Махтумкули, Ты с последним дыханьем уйдешь с земли. Будь мужчиной, о милости не моли, Но спокойным, готовясь к покою, будь. НЕ ПРИСТАЛО
Ханского сына из пышных шатров В хлев на обед приглашать не пристало, В поле пастух выгоняет коров, Войско ему снаряжать не пристало. Мудрый совет помогает везде. Другу достойный поможет в беде. Что ты ответишь на Страшном суде? Мудрых о том вопрошать не пристало. Доблестный перед грозой не дрожит. Станет героем не каждый джигит. Пятится рак. Он ползет – не бежит. Дом свой родной забывать не пристало. Знай – благотворно познанья вино,- Мертвым сулить исцеленье смешно. Ворону жить семь столетий дано. Времени ход нарушать не пристало. Не побоишься тернистых дорог - Двери отворятся в горний чертог. Рекам, что слились в единый поток, Мертвых пустынь орошать не пристало. Сердце Фраги, ты сегодня в огне: Павшие в битвах привиделись мне. Горькую тризну в печальной стране Песней надежд оглашать не пристало. ГЛЯДИТЕ
Достойного мужа не трудно узнать - На помощь придет он по первому зову. Чтоб хитрости лживого друга понять, Проверьте, как держит он данное слово. Когда провожает джигитов народ На подвиги ратные в дальний поход, Седлая коня, осмотрите хребет, И гриву, и холку его, и подковы. Не смотрит бедняк на чеканку гроша. Любая чеканка гроша хороша. Чтоб знать, какова у невесты душа, Глядите, беря из-под отчего крова. Богатство джигита – лишь конь да камча. За друга и жизнь он отдаст сгоряча. Глядите: огромны котлы богача, А многие ль гости отведали плова? Идущий со свитой богат, как Хатам. Просящий подачи идет по пятам. Но оба, слепым уподобясь кротам, Глядите, становятся смерти уловом. Забыт и растоптан обычай отцов. Глядите: печален удел храбрецов. В измене и трусости лучших бойцов Изменник и трус упрекает сурово. Трусливых повсюду преследует страх. Глядите: сражаясь в степи и в горах, Джигит повергает противника в прах, А трус покидает в бою удалого. Торговцы забыли аллаха давно. Скупив у дейхан за бесценок зерно, Дождавшись, когда вздорожает оно, Его на базарах смешают с половой. Лишает шайтан воздержания нас, Мешает творить правоверным намаз. Глядите, открыть не желавшие глаз: Ветвится росток его семени злого. И весел и добр настоящий джигит. Он в сердце открытом не копит обид. Глядите: соседа от злобы знобит, Без распрей не может он, пустоголовый. В пустыню злосчастные братья ушли. С врагом породнился Махтумкули. Ходжи и сеиды влачатся в пыли. Глядите, как рушатся жизни основы. НЕ БУДЬ!
Советы я чту, как закон. Бесчестному другом не будь, Случайною встречей пленен, Готовым к услугам не будь. Смерть вступит на каждый порог; К тому, кто в беде одинок, Отзывчив будь, добр и не строг, Жестоким к недугам не будь. Когда, оказавшись в бою, Трус волю теряет свою, С друзьями в едином строю, Врагами напуган не будь. Уйдем мы. Промчатся года. Все равными станут тогда. Не бойся глупцов. Никогда Причастен, Фраги, к ним не будь. НЕСОКРУШИМОЕ
Знай: то, что в главном создал я, то вечно, как луна, Навеки вольная моя Туркменская страна. Покой забудем, если враг к нам стукнет в ворота, Туркменов крепость – это, знай, из стали крепость та. Сам Сулейман, Рустам, Джамшид грозили ей мечом, Сто тысяч шах слал каждый день бойцов – все нипочем. Она пример горам, когда подымет воин щит, И каждый взмах ее меча ей удальцов родит. Теке, йомуд, языр, гоклен с ахалом встанут в ряд, Пойдут в поход – в садах цветы восторженно горят. Иранцев сбросили с хребтов на дно скалистых ям, И день и ночь их жалкий стон оттуда слышен нам. Не страшен враг нам, пусть стоит у самых наших стен, Нас в плен не взять – туркмена сын не знает слова «плен». Когда бы гости ни пришли, всегда готов им той, Туркмена речь всегда пряма, нет лжи в ней никакой. Так говорит Махтумкули – нет на душе пятна, Бог на него направил взор – цветет его страна!
Поделиться с друзьями: