Похищенная княжна. Сердце дракона

— Он улетел по делам, — ответила расплывчато. — Должен вот-вот вернуться.

— Вот как? — дракон насмешливо вздёрнул бровь и окинул меня неоднозначным взглядом. — Что же, подожду племянничка. Я слишком долго был в пути, чтобы улететь ни с чем. Кстати, меня зовут Андервил, — наконец, соизволил представиться ящер, оказавшийся дядюшкой Лоймерифа.

Мне очень не хотелось, чтобы этот дракон оставался с нами под одной крышей, однако и выставить я его не могла по ряду причин.

— Проходите, мы скоро будем ужинать, — отворила дверь, приглашая родственника внутрь.

— Мы? Значит, племяш, и правда, скоро вернётся, — протянул Андервил и снова принюхался, подойдя ко мне чересчур близко.

Я шарахнулась в сторону, косясь на ящера.

— Что не так? — невинно похлопал он ресницами. — Не привыкла ещё, что наш вид полагается не только на зрение? Для драконов обоняние чуть ли не на первом месте.

Я не стала комментировать поведение дядюшки, а молча проследовала на кухню, где суетилась Азовка.

— Ух ты! Да ты тут не одна из человечек! — теперь в голосе Андервила чувствовалось некое предвкушение.

В этот момент в комнату вбежала Анни. Зрачки дракона тут же удлинились, а ноздри расширились.

— Быть не может… — прошептал он, присаживаясь на корточки. — Точно нет, — кивнул он, подтверждая свои мысли, ведомые только ему. — Кто ты, дитя?

— Анния, — дружелюбно представилась малышка и тут же юркнула мне за спину, выглядывая из-за юбки.

Глава 29

Андервил дознался, кем приходится Лоймерифу Анния и довольный уселся ужинать.

— Жаль, конечно, сестрёнку, — вздохнул он довольно искренне. — Но я её предупреждал, просил отправиться со мной, да только упёрлась эта дурочка, сказав, что не верит в сказки о чудесных землях, и останется жить там, где обитали её родители.

— А она существует? — поинтересовалась осторожно.

— Допустим, — дракон лукаво мне подмигнул. — Да только людей там не жалуют. Лоймерифу ход туда заказан. А вот Анни… Пожалуй, я заберу её.

— Нет! — воскликнула девочка, противясь тому, чтобы её судьбу решал незнакомец. — Я останусь с тётей Славой, — малышка на всякий случай придвинулась ближе ко мне, прося таким образом о поддержке и защите.

— Это будет решать Лоймериф, — холодно отрезала, гладя ребёнка по волосам.

— Да он не в своём уме! Разве может о племяшке нормально позаботиться? — усмехнулся этот гад, с аппетитом уплетая кусок курицы. — Странный у неё вкус, — заметил между делом, а потом вернулся с разговором ко мне. — Жена моего сумасбродного племяша, а ты каким образом умудрилась приворожить дракона?

— Никого я не привораживала, — ответила хмуро. — Это он меня стащил и заставил здесь полы мыть.

— Вот это фортель, — рассмеялся Андервил. — Хотел бы я на это посмотреть.

— А можно задать вопрос?

— Можно, только осторожно, — подмигнул внезапный родственничек.

Мне категорически не нравилось его поведение. Мало того, я боялась, что одними словами Андервил не ограничится. А вдруг этот ящер начнёт приставать? Что я смогу против целого дракона? От этой мысли стало дурно, но я собралась и недрогнувшим голосом спросила.

— Если в тех благодатных землях так хорошо, то почему вы вернулись?

— За родственниками, естественно. Я столько лет искал путь, побывал в нескольких смертельных передрягах. Мог бы отсидеться в безопасности, да кровь не дала. И немножко совесть, — усмехнулся дракон, отпивая ягодный морс. — Хотел забрать сестру и племяшку с племянницей. А оказалось, забирать уже почти некого. Вот только Анни осталась, — в голосе Андервила проскользнула грусть.

Наверное, он говорил правду.

— А ещё у меня есть кое-какие счёты к вашему роду, — теперь голос дракона стал холодным, хлёстким, жестоким. Его зрачки удлинились, а ноздри затрепетали. — Раз уж забирать некого, то хоть поквитаюсь с убийцами. Тоже хорошая цель, не думаешь, княжна?

Я натужно сглотнула, сжимая пальцы в кулаки под столом. Стало страшно не на шутку.

— То поколение людей давно умерло.

— Это так. Но уверен, легенды об их «великих» подвигах до сих пор живы, и передаются потомками из уст в уста. Наверняка многие гордятся тем, что их предки убили драконов.

Я ничего не могла на это сказать. Отрицать было глупо. Ещё недавно народ панически боялся крылатых змеев. И да, некоторые, действительно, хвастались тем, что имеют родство с великими воинами, поборовшими ужасных ящеров.

— По глазам вижу, что я прав, — усмехнулся Андервил. — Однако сегодня я не стану вершить возмездие. Устал с дороги. Где мне можно расположиться?

Вот так я оказалась прислужницей того, кто хотел убить моё племя. Неужели боги считают подобный поворот событий забавным?

Ночь провела без сна. Мне хотелось немедленно воспользоваться лестницей и отправиться в город, чтобы оповестить отца и Лоймерифа, вот только я понимала, что даже, если не расшибусь во тьме и не попадусь диким зверям, за ночь всё равно не успею добежать до города. А как поведёт себя Андервил, если узнает о моём побеге? Не навредит ли Азовке? Оставалось уповать на счастливый случай.

Забылась тревожным сном под самое утро, а разбудил меня тихий, вкрадчивый голос возле самого уха.

— Княжна, думал, что смогу сдержаться, но любопытство сильнее.

Я попыталась вскочить, но крепкие мужские руки вцепились мёртвой хваткой.

— Вздумаешь кричать, прирежу твою колдовку и глазом не моргну. Поняла? И ты ведь не хочешь испугать малютку Анни?

Я замерла, чувствуя, что вот-вот задохнусь от страха. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла, не давая нормально дышать. А тем временем наглые руки скользнули под тонкую сорочку, блуждая по моим бёдрам.

— Не надо, — пискнула. — Пожалуйста.

Меня начало трясти. Я ощущала настолько сильное омерзение, что желудок начал исходить спазмами, награждая меня приступами тошноты.

— Чем я хуже него? — весело поинтересовался Андервил. Его забавляло происходящее. — Тоже дракон и весьма недурен собой. Что не так?

— Возможно, дело в гнилом нутре?

Я решила по возможности тянуть время. Если наша с Лоймерифом связь сработает, то он должен почувствовать моё состояние. Только нужно продержаться, заговорить мерзкому дядюшке зубы.

— О-о-о, тебе ли рассуждать об этом, княжна? А люди? Они чисты душой? Да вы упиваетесь чужой болью, оправдываясь защитой. От кого защищались все века? Сами придумали страшные небылицы, сами в них поверили! — зло выплюнул Андервил. Он жадно втянул воздух, утыкаясь носом мне в шею, до боли сжал бедро, оставляя синяки, а потом неожиданно отпустил.