Пока горят поля

Има вошел в подземный переход, светившийся истошным оранжевым светом. Ботинки гулко застучали по гранитным плитам. Навстречу шли люди, казавшиеся веселыми в ярком апельсиновом свете. Има остановился - словно что-то ударило его в грудь, отбросило, не пустило дальше - развернулся и почти побежал по коридору. Обратно, к Басе с ее обреченной пластиковой улыбкой настоящего буши.

– Что-то забыл?
– Бася стояла на пороге в длинном белом платье и босиком. Име даже померещился в ее волосах веночек Офелии.

– Что это за платье?
– Има отодвинул ее и прошел в квартиру. В воздухе пахло благовониями и ладаном. Надрывались Portishead.

– Это подвенечное платье, - пояснила Бася, - забирай что ты там забыл. И позволь мне наконец нарыться в кашу.

Има взял ее за плечи и развернул к себе. Подвенечное платье было без рукавов, и длинные перчатки в Басином наряде без труда заменяли бинты, намотанные от запястья до локтя, подвенечные парадные бинты с проступающими полосами крови. Басины босые ноги оставляли на паркете чуть заметные кровавые следы.

– Что ты делаешь?
– спросил Има. Бася не была ему ни другом, ни любимой девушкой, но даже абсолютно чужую бабу грешно бросать вот так умирать.

– Я не знаю, - Бася вывернулась из его рук и села в кресло, поджав ногу - ступня, и верно, оказалась вся изрезана, похоже, что опасной бритвой, - Не думай, я не хочу умереть. Просто мне очень плохо, и я правда не знаю, что с этим дальше делать.

Има запустил пятерню в свои короткие дреды.

– Переоденься во что-нибудь менее романтическое, - произнес он наконец, - можешь даже заклеить ноги пластырем. И возьми с собой паспорт.

Самолет приземлился и покатился по взлетной полосе, как пишут литераторы, "звеня и подпрыгивая". Бася проснулась:

– А ты почему не хлопаешь?

– Ты же не хлопаешь в маршрутке, - ответил Има.

"Вас приветствует аэропорт Храброво. Температура за бортом семь градусов выше нуля" - проговорил нечеловеческий голос, шипящий, как вампир.

– Жара, - удивилась Бася, - целых семь градусов жары.

– Здесь всегда теплее, - пояснил Има.

Дорога от аэропорта до города была как из детской сказки - деревья по обеим сторонам сплетали над нею свои ветви полукруглым сводом. В сумерках смотрелось ошеломительно.

– У тебя здесь родственники?
– спросила Бася.

– У меня здесь работа время от времени, - отвечал Има, - и два гостиничных номера, которые сняла моя фирма. Типа офисы. В одном буду жить я, в другом поселим тебя.

– А так можно?

– Мне - можно, - Има улыбнулся, показав нутриевые зубы, - Завтра вечером я отправлю тебя домой. И в твой номер заедет Вова Шварцман.

– Понятно. Милосердие имеет свои границы, - ответила Бася, - Спасибо тебе. Ты меня удивил, значит, полдела сделано.

– Я покажу тебе подводную лодку и могилу Канта. Увидишь, в честь кого меня назвали. Только не просись в зоопарк - я не пойду, мне жалко животных.

– Здесь есть зоопарк?

– Еще какой. Калининградцы им гордятся.

Таксист, до этого обративший внимание пассажиров на аистиное гнездо и омелу, патетически воскликнул:

– Смотрите - дом барыги!

Как будто там стоял дом Пушкина. Ну да, возле одного из домиков припарковано было сразу штук пять такси. Бася удивилась:

– Тоже мне, невидаль.

– Здесь все очень дешево, - прокомментировал Има, и таксист зыркнул на него презрительно.

Город встретил их моросящим дождем. В промозглых сумерках не разглядеть было, ни каковы улицы, ни архитектурных изысков. Возле гостиницы радужными огнями фосфоресцировала пальма. Бася ужаснулась пальме и вошла в холл. Има взял на стойке ключи:

– Я бы посоветовал тебе сейчас поужинать и лечь спать.

– Поужинать в ресторане? Мне кажется, местные проститутки тебя уже приревновали.

И в самом деле, две женщины злобно следили за ними из кресел. Има приветливо им помахал.

– Закажи еду в номер. Заявим, что съел Вова Шварцман.

– А где сам Вова Шварцман?

– У любовницы, само собой, - развеселился Има. Лифт вознес их на седьмой этаж. Има отдал Басе ключ:

– Иди же, и не в чем себе не отказывай.

– И хастлера можно вызвать?

– Если тебе не жаль репутации Вовы Шварцмана...

Бася открыла дверь, оглянулась - Има стоял за ее спиной.

– А ты где?

– В соседнем, - Има подбросил в воздухе деревянный бочонок. Не поймал, уронил. С кряхтением поднял с пола...

– Имаш, ты действительно Собо, лоа прочности, стабильности и французского офицера.

– Иногда я чувствую, как отрастает форма, - усмехнулся Има и пошел к своей двери.

Бася захлопнула за собой дверь и упала на кровать, не зажигая света. Из приоткрытой форточки пахло снегом, хотя снега в этом городе не было. Возможно, носился в воздухе, не достигая земли.

Нужно было вставать, и звонить в ресторан, заказывать ужин. Хотелось пойти под горячий душ, смыть с себя дорогу и засохшую кровь - будет больно, но оно того стоит. Бася поднялась с кровати, вышла на балкон и посмотрела вниз - розовая пальма перед входом светилась, словно била струей артериальной крови. Снег не реял в воздухе, но было ощутимо холодно. Люди бежали внизу по своим делам - лбом вперед навстречу ветру.

Neon on my naked skin, passing silhouettes

Of strange illuminated mannequins...

Окошко соседнего номера слабо светилось - значит, Има был там. От этой мысли Басе сделалось тепло и спокойно - словно мягкий пуховый клубок перекатился в груди. Почему же помощь всегда приходит нам от тех, о ком мы даже не думаем?

Утром Бася вышла покурить на балкон, прежде чем зайти за Имой - уже в распахнутой шинели и армейских своих берцах. На соседнем балконе Има раскуривал трубку и смотрел на Басю иронически:

– Здорова же ты спать, матушка. Я уже столько дел переделал...

– Смотался на такси к тому домику у дороги?

– Фуй, Басья, дешево же ты меня ценишь. Готова к экскурсии?

Бася кивнула.

– Я зайду за тобой через пять минут, - Иму окутало облако вишневого белого дыма, и Бася вспомнила о своей несчастной машине, - вот докурю и сразу же зайду.

Экскурсия на подводную лодку закончилась если не позором, то конфузом. Има, перемещавшийся с медвежьей грацией внутри узких отсеков, зачем-то устремился вверх по лесенке и по пояс застрял в овальном люке, или в переборке - бог знает, как они в подводных лодках называются - как медведь в кроличьей норе. Басе пришлось тянуть его за ноги, пока никто не увидел. Хорошо еще, туристов поутру было не так много.