Пока смерть не разлучит нас

прибавить хода.

Возле балконной балюстрады стоял Гаэтан в шелковом

халате и ночном колпаке на птичьей голове. Оттопырив

мизинчик, он прихлебывал из чашечки тэй и невозмутимо

следил за светопреставлением в холле.

– Доброе утро, – оглянулся он.

Не знаю, почему старик решил, будто у кого-то из нас утро

доброе. Было очевидно, что у всего особняка оно выдалось

исключительно плохим.

– Никто не пострадал? - резко спросил Доар и, глянув с

балкона вниз, без преувеличений потерял дар речи.

В воздухе кружила пыль. С одной стороны холла рухнули

леса, обнажив заново перетянутую серебристой тканью стену.

Вместо входной двери зияла сквозная дыра. Дверь, конечно,

никуда не исчезла, но выбитая чьим-то мощным ударом

вывалилась на парадную лестницу. Испуганный народ таился

кто где, даже бравые идэйцы.

– Что это? – прошептала я.

– Это, моя дорогая эсса, новый ремонт. - Гаэтан прихлебнул

тэй. - Я вот думаю, коль случилась оказия,то купим ткани

ручной работы? Все равно стены заново перетягивать.

– Хозяин! – донесся снизу страшный голос лакея.

– Эрл, почему вы прячетесь? - рявкнул Доар.

Послушный лакей появился в поле зрения. Перед собой он

нес садовую метлу, большую, пушистую, словно пытался за ней

спрятаться. Неожиданно бедняга пригнулся, прикрываясь

садовым инструментом.

– Демон не дремлет! – заорал он и галопом бросился обратно

в убежище.

– Какой еще демон? - начал терять терпение Доар.

С возрастающим недоумением я перевела взгляд к

многокаскадной люстре. Цепляясь за нее задними лапами, на

ободе головой вниз висела перемазанная в саже горгулья. Она с

насладением отгрызала длинные, похожие на хрустальные

стрелы подвески,и швыряла их на пол.

– Доар, - тихо позвала я, пытаясь указать на нашего

домашнего питомца. – на не сбежала…

– Зачем выбили дверь? - не слыша, бранился Доар.

– Демона ловили! – крикнул снизу стражник-маг. Не

оставалось сомнений, что oт неудачного магического удара не

только вылетела дверь, но и рухнули леса.

А горгулья начала карабкаться выше, люстра дрожала,

подвески истерично зазвенели. Зверушка ловко забиралась к

крюку, на котором висела громадина. Медлить нельзя!

– Простите, мастер, - пробормотала я, забирая у Гаэтана из

рук чашку.

– А? - Он удивленно покрутил в руках хрупкое фарфоровое

блюдце.

Я выплеснула остатки тэя в воздух и махнула рукой, пoсылая

ледяное заклятье. Капли отлетели к люстре,и хрустальная

громадина начала стремительно покрываться темно-

коричневым инеем.

– Аделис,ты рехнулась? - рявкнул Доар и, наконец, заметил

детеныша, в панике ползущего к потолку.

Молниеносное замерзание сковало подвески, превратив их в

острые сосульки, и задело горгулью. Шкодливая тварь

покрылась твердыми чешуйками бжжгйжб и каменной

фигуркой с грохотом сверзилась на пол. Тишина,

последовавшая за устранением хулиганки, была по-настоящему

монументальной. Народ не верил в избавление и не торопился

вылезти из укрытий. Вдруг демон придет в себя, разозлится и

кого-нибудь загрызет?

– А почему снег коричневый? - полюбопытствовал Гаэтан,

первым прервав молчание.

– В цвет тэя, - осторожно объяснила я, боясь посмотреть в

стoрону Доара. Даже на расстоянии чувствовалось, как он

пышет недовольством.

И в этот момент, недоуменно озираясь,через порог

перешагнул Якоб, как всегда с утра торопившийся на службу к

дорогому хозяину. Вид разгромленного холла, обрушенных

лесов и людей, старавшихся по возможности растаять в этом

хаосе, заставил его оцепенеть.

– Светлых дней, риаты? - растерянно уточнил он и поднял

голову к балкону. – В доме случился новый магический взрыв?

– Нет, Якоб, – рявкнул Доар. - В доме случилась эсхардская

эсса, которая прогуливала занятия по практической магии!

– Из-за тебя, между прочим… – сквозь зубы процедила я.

– А потом у эссы случился домашний питомец – горгулья! –

продолжил позорить меня Доар.

Якоб переводил растерянный взор с полуголого хозяина на

полураздетую эссу,и я с трудом подавила желание заправить за

ухо растрепанные волосы или оторвать пуговичку на рубашке.

Было нeсложно догадаться, что секретарь в принципе не

понимал, каким образом мы оказались на одном балконе.

– Светлых дней, эсса Хилберт, - в итоге поздоровался он.

– Отмени все встречи на ближайшие два дня, - приказал Доар

и обратился ко мне: – Ты просила предупреждать об отъезде

заранее? Через час мы уезжаем. Возьми только самое

необходимое.

– А если я не успею собраться? – пролепетала я.

– Тогда тебе придется бежать за каретой! – отрезал он.

ЛАВА 6. Новое начало

– Куда мы едем? – спросила я, приcтраивая на сиденье

кожаную заплечную сумку, похожую на ранец. В нее

действительно поместились только необходимые вещи: смена

белья, кое-какие женские мелочи. Остальное место занимала

окаменелая горгулья, почти невесомая и удивительная теплая,

несмотря на то, что походила на статуэтку. Окуклившегося

питомца пришлoсь взять с собой, чтобы к нашему возвращению

мелкая пакостница не распугала из дома слуг.

– В Риорскую академию магии, – объяснил Доар. - К моему