Пока смерть не разлучит нас

распластанная на смятом покрывале.

– Буду знать, - пробормотал он, чинно, но очень криво

застегивая пуговицы на рубашке. - Ты вроде хотела принять

ванну?

После конфуза в лесу мытье в банной комнате бывшего мужа

показалось обычным делом. Правда, имелось одно неудобство:

пока один плескался, второму приходилось сторожить дверь –

поводок не пускал дальше нескольких шагов. Один раз Доар

сошел с поста,и меня немедленно припечатало к мраморному

бортику купели. Я наглоталась воды, подняла фонтан брызг и,

громко обругав мужа нехорошим словом, присовокупила:

– Сложно подождать десять минут?

Десятью минутами не обошлось. Я отмокала не меньше часа,

пока не съежилась кожа на руках и ногах. Платье пало жертвой

нелепого скандала. Банного халата не нашлось,и мне

предстояло щеголять в исподней сорочке с кружавчиками, едва

прикрывающей коленки. Припомнив «добрым» словом светлых

богов, сделавших нас с Доаром заложниками этой абсурдной

ситуации, я приоткрыла дверь и через щелку проверила

спальню.

Обстановка разительно отличалась от прежней. Покои

привели в порядок: свечи убрали, постель перестелили, зажгли

живые огни. У кровати стоял мой саквояж и корзинка с

надтреснутым яйцом. Питомец и вещи оказались на месте, а

хозяин покоев исчез. Признаться, последнее обстоятельство

порядком удивляло.

– Доар? - забыв про скромность, вышла я из банной комнаты.

Бывший муж обнаружился в придвинутом к стене кресле.

Запрoкинув голову на спинку, он сладко спал и чудом

удерживал почти пустой стакан с совреном в вытянутой руке.

На полу стоял почти опустевший графин. Пока я отмывалась от

сегодняшнего дня, Доар его заливал крепким алкоголем.

– Очень по-мужски, - презрительно фыркнув, щелчком

пальцев я притушила живые огни и мелкой перебежкой

поскакала к кровати.

Мне не хватило двух шагов! Я застопорилась, не дотянув даже

до краешка матраца. Злобный взгляд, брошенный на

безмятежно дрыхнущую вторую половину нашего тадема,

естественно, ничем не помог. Демон дери эти огромные

комнаты и хозяев, покупающих особняки чудовищных

размеров. Что за гигантомания?

Я попыталась взять расстояние нахрапом: подалась вперед

всем корпусом, преодолевая невозможную силу притяжения к

креслу. За спиной раздался звон выроненного стакана,

недовольное бормотание, и меня словно пружиной отбросило

назад. Едва не припечатав пятой точкой паркет, я вскочила на

ноги и, злобно шлепая босыми пятками, направилась

перемещать мужика, нахлеставшегoся соврена.

Честное слово, сначала хотела поступить по-людски, в

смысле, просто подвинуть неподвижное тело с креслом на два

шага вперед. Протиснулась между стеной и спинкой, начала

толкать. Однако Доар оказался демонически тяжелым, как

шкаф. Нет, еще тяжелее! Как два шкафа. Не то, чтобы мне

когда-нибудь приходилось двигать мебель…

Поцарапав ножками паркет, кресло отъехало на мизинчик,

уперлось в край ковра и начало накреняться. Пассажир вместе

с ним. Тело перевесило и вывалилось на пол. От грохота я

вжала голову в плечи, но Доар не проснулся! Он повозился на

шерстяном, с позволения сказать, половике, сунул под

небритую щеку ладони и зашелся практически издевательским

храпом.

– Да что б тебя горгулья съела!

Я скинула с него туфли, схватила за ноги и поволокла по

направлению к кровати. Подлец попытался меня лягнуть, но я

была непреклонна: дотащила до середины комнаты и оставила

отсыпаться на ковре. Хотелось рухнуть на чистые простыни,

зарыться в одеяло и уснуть до утра, но совесть начала грызть

ещё на подлете к матрацу. Я прихватила подушку, покрывало и

вернулась к спящему Доару. Стоя на коленях, осторожно

подсунула подушку ему под голову, почти накрыла одеялом, но

вдруг он пробудился. Мутный взор сосредотoчился на моем

лице.

– Кто ты, прекрасное создание? - дыша ядреным совреном,

хрипловато прошептал пьянчуга.

– Твой самый страшный ошмар!

Он ловко опрокинул меня на пол и прижал к горячему телу.

– Спи, ледышка, - прошептал на ухо, прижав к груди.

– Отпусти! – процедила я, пытаясь вырваться.

– Чем тебя не устраивает моя кровать? - он еще умудрялcя

вести диалог. Вивернов ловелас!

– Тем, что это пол!

– С тобoй даже пол мягкий, как перина, – пробормoтал он и

снова отключился.

Я притаилась, дождалась, когда он начнет тихонечко

похрапывать,и выбралась из-под тяжелой руки. Никогда в

жизни дорога до кровати не была столь долгой и наполненной

опасностями в виде бессознательного мужчины.

– Теплых снов, – хлопнув в ладоши, я потушила живые огни и

зарылась лицом в подушку.

Ночью Доар перебрался в кровать. Дерзкое вторжение

обнаружилось не сразу, а лишь когда мне на голову рухнуло

нечто тяжелое и на поверку oказавшееся мужской рукой.

Упершись ногами бывшему мужу в живот, я отодвинула

подселенца на край матраца и с блаженством закрыла глаза.

Только задремала, как была придавлена ножищей,

бесцеремонно перекинутой через мое бедро.

– Да ты издеваешься! – процедила я, освобождаясь.

– Почему ты такая холодная? - пробормотал он.

– Я эсса! Эссы е бывают горячими, - прошипела я, снизойдя

до того, чтобы откатиться к краю лично.

– Ты ледяной кипяток, - прошептал Доар.

Пробуждение вышло жестким во всех отношениях.