Покер на костях
Шрифт:
Мы как раз о чем-то с Алиской поспорили, она, поняв, что проиграла, по обыкновению, начала спорить особо отчаянно, я, как положено, извинился и, чтобы переменить тему разговора, ткнув пальцем в серое здание Дворца бракосочетания, сказал, что раньше, сразу после Великой отечественной войны, там был Дворец пионеров.
– Людмила, моя старшая сестра, сюда ходила в кружок. Затем Дворец перевели в большое здание на площади Дзержинского.
– Я знаю, – кивнула Алиска, – а перед войной дворец был на площади Советской Украины.
В свое время пионерская организация Города ужасно гордилась, что
Упомянув об этом свершении военной мысли, я, было, перешел к другому вопросу, но осекся и даже остановился.
– Что случилось? – последовал немедленный вопрос Алиски.
– Случилось, – протянул я.
Это очень интересное чувство, когда в голову мысль уже пришла, но еще не оформилась, а только щекотно копошится где-то в глубине мозга.
– Холодно – пойдем.
– Сейчас.
Полковник Старинов, оккупация Советской Украины, заложенная бомба, взрыв… Я покивал себе еще немного, и мы пошли дальше.
Но ведь я знаком с биографией Старинова. Не полностью, но с теми ее моментами, которые публиковались в журналах и книгах.
В конце двадцатых, начале тридцатых годов на территории западных областей Советского Союза началось формирование партизанских отрядов на случай оккупации. Создавались базы, склады вооружений и боеприпасов. Обучались специалисты, которые потом имели возможность быстро перейти на нелегальное положение и начать нести врагу смерть и разрушение.
Потом, к тридцать седьмому, партизан повывели, и в сорок первом году все пришлось начинать с нуля, и, как положено у нас, через задницу. Полковник Старинов в своей статье об этом очень убедительно сообщал как-то в журнале «Техника-молодежи».
Алиска что-то обсуждала с Леной, а я, сидя на стуле, рассматривал стоящий во дворцовом музее макет здания первого Дворца пионеров и продолжал рассуждать.
Для чего разворачивались партизаны на территории Украины и Белоруссии понятно. Чтобы у противника горела под ногами земля. То бишь, чтобы сделать эту территорию неудобной для размещения войск противника для дальнейшего движения вглубь страны. Для облегчения действий партизан, кстати, во всех мостах оставляли специальные ниши. В самых уязвимых местах и именно для установки в них, в случае необходимости, мин.
Делаем вывод, что цели красных партизан совпадали с теми целями, которые мы недавно продекларировали для себя в войне России против Украины. Если сходны цели, то могут быть сходными методы.
Я засмеялся про себя, представив реакцию читателя на книгу о затаившихся на территории Украины российских партизан. Это вряд ли. А вот склады и базы для специальных подразделений, по типу бункеров украинских националистов в Карпатах – почти наверняка.
Идем дальше.
Отрядов не сформировали. Но в сорок первом году оставили в подвалах лучших особняков мощнейшие заряды и, выждав немного, эти заряды подорвали. Хорошо, что не было тогда у Сталина ядерных фугасов.
Ядерные фугасы.
Фигня. Если бы даже и заложили бы их на Украине, то сразу же после отделения от Союза, наши парни
потребовали бы эти заряды вынуть. Скрыть такие приготовления невозможно.Я попрощался с мелькнувшей было мыслью о жуткой истории о зарядах под всей Украиной и стал думать дальше.
Ладно, предположим, что был разработан такой план. На случай, если враг ворвется на просторы Советской Украины. Пусть даже разработан и механизм осуществления этого плана. Пусть.
И пусть все это находится в рабочем состоянии до сих пор. Мне нужно придумать, что это такое, и представить себе как оно могло быть использовано. Оказаться одному таким же умным, как весь советский генералитет.
Не весь, поправил я себя по зрелому размышлению. Всем о таком плане, наверное, не сообщили бы.
И мне показалось, что я чертовски близко подобрался к тому, о чем меня просил Толик. Если есть такая кнопка, то возможен, пусть самый маленький, но все-таки шанс, что кто-то может эту кнопку заполучить. Это вам не ввоз в страну ядерных чемоданов или перенацеливание ракет.
И еще одна прогрессивная мысль пришла мне в голову. Если это гипотетическое устройство реально существует на территории Украины, то кнопка должна находиться где-то на территории России. Вон, даже пульт управления бомбой Старинова находился чуть ли на в Белгороде.
Девушки закончили совещание, мы попрощались, и я отправился провожать Алиску к маршрутному такси.
А по дороге домой сделал вывод, в тот момент огорчивший меня невероятно. Из всех моих умозаключений снова выходило, что бомбу на территории Украины если и могли заложить, то обслуживать ее и гарантировать, что никто из заинтересованных лиц ее не сможет найти и обезвредить, невозможно.
Вот так, просто и лаконично.
Виктор Николаевич подсел в машину к Михаилу на Садовом кольце десять минут назад, и за это время они не сказали ни слова. Михаил следил за дорогой, Виктор Николаевич сидел на заднем сидении и, казалось, дремал.
– Как самочувствие, Виктор Николаевич? – первым нарушил молчание Михаил.
– Подхватил где-то простуду.
– Вам бы отлежаться…
– С вами отлежишься, пожалуй, – немного раздраженно сказал Виктор Николаевич.
– С нами – это с кем?
– С вами всеми. Вы, кстати, обратили внимание, что я становлюсь брюзгой?
– Никогда.
– Михаил…
– Вы немного раздражительны, но как еще должен чувствовать себя генерал в одной машине с преступником, предателем и ренегатом? – Михаил мельком глянул в зеркало заднего вида на пассажира.
– Генерал должен чувствовать себя здоровым и бодрым. И, может быть, немного злым.
– Злым вы себя наверняка чувствуете, Виктор Николаевич.
– Я сказал – немного злым, а не злым как собака. А я сейчас по десятибалльной шкале зол на сто пятьдесят… – Виктор Николаевич задумался, … с половиной баллов.
– И это не придает вам бодрости?
– Михаил, какую бодрость я должен чувствовать после того, как прочитал ваше послание, передал его по указанному адресу и имел после этого беседу с самим. Неприятную, между прочим, беседу.
– Вас ругали?