Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 4. Стихотворения. Поэмы (1918–1921)

9

Лишь небу ведомы границы наших сил,

15–16

отсутствуют

17

Постыдно мастера дурманить беленой.

59

загл., автограф 1

Поэма Начала

Книга Первая

Дракон

Песнь вторая

1

Мир был легок, бесформен, пресен Бездыханен и недвижим, И своих трагических песен Не водило время над ним. А уже в этой тьме суровой Трепетала первая мысль, И от мысли родилось слово. Предводитель священных числ. В слове скрытое материнство Отыскало свои пути: — Уничтожиться как единство И как множество расцвести. Ибо в мире блаженно-новом. Как сверканье и как тепло, Было между числом и словом И не слово и не число, Светозарное, плотью стало, Звуком, запахом и лучом, И живая жизнь захлестала Золотым и буйным ключом.

2

Скалясь красными пропастями, Раскаленны, страшны, пестры, За клокочущими мирами Проносились с гулом миры. Налетали, сшибались, выли И стремительно мчались вниз, И столбы золотистой пыли Над ловцом и жертвой вились. В озаренной светами бездне, Затаив первозданный гнев, Плыл на каждой звезде наездник — Лебедь, Дева, Телец и Лев. А на этой навстречу звездам, Огрызаясь на звездный звон, Золотобагряным наростом Поднимался дивный дракон. Лапы мир оплели, как нити, И когда он вздыхал, дремля, По расшатанной им орбите Вверх и вниз металась земля.

3

Мчалось время; прочней, телесней Застывало оно везде. Дева стала лучом и песней На далекой своей звезде. Лебедь стал сияющей льдиной, А дракон — земною корой. Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы. Огнь в глубинах земли исчез. Побежали звонкие воды, Отражая огни небес. Но из самых темных затонов, Из гниющих в воде корней, Появилось племя драконов, Крокодилов и черных змей. Выползали слепые груды И давили с хрустом других, Кровяные рвались сосуды От мычанья и рева их.

загл., автограф 2

Поэма Начала

Книга Первая

Песнь II

1

Было время, или вернее Начиналось время чуть-чуть, И земля в восемь раз быстрее Совершала вкруг солнца свой путь. Скалясь красными пропастями, Золотым взъерошась огнем, Меж испуганными мирами Дико мчался огромный ком. И уже тогда в нетерпенье Эта слизь, ползущая в синь, Замышляя преображенье, Зачинала первую жизнь. Взор слепой поднимая к звездам, Огрызаясь на звездный звон, Над землей багровым наростом Поднимался первый дракон. Лапы мир оплели, как нити, И когда он вздыхал дремля, По расшатанной им орбите Вверх и вниз металась земля.

2

Половину вечности в бездне Плыл, подобный полной луне, Молчаливый этот наездник На безумном своем коне. И когда вселенское солнце Отпылало, и лишь одно Наше, малое, точно донце Кубка, стало точить вино, — Негу радости беспричинной, Стал дракон земною корой, Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы, Огнь в глубинах земли исчез, Побежали звонкие воды, Отражая огни небес.

5

Да от хруста ее и стона Появилось время, и вот На губительного дракона Племя звездное восстает. Налетели, сшибались, выли И стремительно мчались вниз, И столбы золотистой пыли Над ловцом и жертвой вились. Алым полымем в свете бездны Разгоралось пламя времен. Был на каждой звезде наездник, Лев иль Дева иль Скорпион. Смерть как вихрь носилась по тверди, И росло сильней и пышней Опьянение темное смерти, Все равно, чужой иль своей. И ревело время, ревело. Точно зверь во мраке пещер, Чтоб из плена <остервенело?> Родилась гармония сфер.

6

Дева стала звуком и светом На далекой своей звезде, Лебедь стал сияющей льдиной, А дракон земною корой, Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы, Огнь в глубинах земли исчез, Побежали звонкие воды, Отражая огни небес. Но из самых темных затонов Из гниющих в воде корней Появились сотни драконов, Крокодилов и черных змей. Поднимались слепые груды И давили с хрустом других. Кровяные рвались сосуды От мычанья и рева их.

4

В зеленеющих океанах Стало тесно от тяжких тел, От поверженных великанов Нестерпимо воздух смердел. Да, но мы превратить сумели В лапы цепкие плавники, Чтоб всползать на теплые мели, Пробиваться сквозь тростники. Стало тесно и здесь — усилье Темной творческой воли нам Подарило крепкие крылья, Чтоб носиться <как?> облакам.

загл., автограф 3

Поэма Начала

Книга Первая

Дракон

Песнь II

Сознавая лишь постоянство, Без страданий и без услад, В неродившееся пространство Устремляя бесплотный взгляд. Мир был легок, бесформен, пресен, Бездыханен и недвижим, И своих трагических песен Не водило время над ним. Но от взгляда сущностью новой Загорелась первая мысль, Вместе с мыслью родилось слово, Предводитель священных числ. И, возжаждав радости странствий, Все сверканье и все тепло, В чуть слагающемся пространстве Слово тонким лучом прошло, Млечной радугою повисло, Озарив непомерный сон; И дробящие слово числа Объясняли его закон.

2

В этом мире блаженно-новом, Как сверканье и как тепло, Было между числом и словом И не слово и не число. Превращая в тепло сверканье, Светоносцем оно звалось, Потому что полное знанье В нем едином дивно слилось. И оно, помысля отдельность Как священнейшее из прав, Разорвало святую цельность, Красной молнией в бездну пав. Увлеченные в том паденьи, Пали числа звездным дождем, И повеял холод, и тени Потянулись вслед за лучом. Мир стал шире, глубже, полнее, Как стена из света и мглы, На которой вились, как змеи, Первозданной силы узлы.

3

О отдельность! Ты пламень счастья Даже в холоде и во тьме! Ты блаженное сладострастье Замышлять и желать и сметь! В силе скрытое материнство Ей открыло ее пути: — Уничтожиться как единство И как множество расцвести. Но распавшиеся частицы Друг ко другу вновь повлекло, И как огненные зарницы Полыхнули добро и зло. От стремленья и обладанья Этот мир уже не стена А бескрайнего мирозданья Ширина, длина, глубина. В опьяненьи своей свободы Золотые пляшут миры, Камни, пламени, воздух, воды Славят радость и боль игры.