Попаданка и король

Огромный пульт посреди помещения. Тот самый, на который она пролила этот самый злополучный супчик.

У пульта фигура в белом халате. Сердце Анжелики замерло от радости. Отец. Не может быть! Неужели у нее получилось? Так, не расслабляться! Она представила, как приближается к склонившейся над приборами фигуре. Отец спал. Он явно задремал за пультом… Устал. Не удивительно.

И что теперь делать?

Она тронула его за плечо.

Он поднял голову, посмотрел на девушку испуганно, удивленно, радостно.

— Анжи, ты вернулась!

— Нет, но я очень хочу вернуться.

— Ясно, ты мне снишься?

Она ему снится или он ей — кто знает! Главное — сделать то, что нужно.

— Не совсем. Ты спрашивал про координаты. Вот они.

В голове у Анжелики словно по команде возникли все те цифры и непонятные знаки, что передал ей пришелец. Только вот как передать это ему? Хотя если для него это сон и для нее это сон. Анжелика развела руками, и огненные цифры и знаки повисли в воздухе.

— Вот смотри, больше я ничего не знаю.

Отец стал всматриваться в то, что она начертала.

— Может, запишешь?

— Погоди, — он стал похлопывать себя по карманам, видимо, в поисках ручки.

Сердце Анжелики забилось от радости. Но вот теперь он обязательно найдет ее, и вернет, и все будет хорошо. Обязательно. Будет!

— Ваша светлость, проснитесь, — услышала она знакомый голос. И этот голос точно звучал не в лаборатории.

16.2

— Ну зачем?!

Анжелика поднялась на кровати. Слезы выступили на глазах. У нее ведь почти получилось! Еще бы несколько минут — и отец бы записал координаты. Получилось бы у него ее найти? Кто знает! Но это было бы хоть что-то. А теперь… Повезет ли ей еще раз? Сможет ли она пробиться к отцу? А если нет?

На краешке кровати сидел Артиус. Явился не запылился! Надоел он со своей глупой привычкой врываться к ней среди ночи.

Анжелика бросила взгляд на окно. Нет. Вовсе не среди ночи. На замок едва-едва начали спускаться сумерки, и в ее комнате даже не было темно — лишь сгущался полумрак.

— Почему бы вам просто не оставить меня в покое?!

Она покрепче закуталась в одеяло и глянула на Артиуса исподлобья. Он никак не отреагировал на ее выпад, наоборот-его взгляд сделался виноватым.

— Король скоро прибудет в замок. Возможно, даже завтра.

— Знаю, — буркнула Анжелика. Мысль о возвращении супруга вызывала у нее скорее ужас, чем что-то другое. Как ни убеждал ее Артиус, что вряд ли тот снова явится требовать любви и ласки, по крайней мере, до свадьбы, она ему верила не до конца, все еще помнила напор и звериную страсть, с которой тот на нее набросился. — По сплетнику только об этом и говорят.

Она кивнула на ракушку и снова недовольно уставилась на принца: он что же, явился лишь для того, чтобы сообщить новость, которую знает весь замок? Вряд ли…

— Что-то еще?

Он ответил с небольшой задержкой:

— Нам нужно подправить ваши родинки. Прошло уже несколько дней, они могли потускнеть…

Анжелика вспыхнула:

— То есть, вы думаете, мне придется предъявить их будущему супругу?! Так вот нет!

— Я же сказал: до свадьбы он к вам не прикоснется! — Артиус, кажется, начинал злиться.

— Тогда зачем?..

— … а вот прислать другого лекаря, может. Раз уж память до сих пор не вернулась. И не с каждым из них будет договориться так же просто, как с Милиндой.

— Я поняла, — голос Анжелики неожиданно дрогнул. Мысли о том, что сейчас ей снова придется обнажиться перед этим человеком, вызывала смутное волнение. Сердце громко застучало. — Отвернитесь, — буркнула она, и он послушно отвернулся, не добавив по этому поводу никакой колкости.

Анжелика сбросила сорочку и зарылась лицом в подушку. Щеки горели. Дыханье сбивалось. Она понимала, что он наверняка даже в полумраке видит, как вздымаются ее плечи. И от этого щеки горели еще больше.

Какого черта она так реагирует на мужчину, который раз за разом доказывает, что она ему безразлична? Она попыталась выровнять дыхание.

Артиус осторожно коснулся ее спины.

Теперь Анжелика, кажется, и вовсе перестала дышать. Лишь чувствовала, как жар от горячей ладони расходится по всему ее телу, собираясь где-то внизу живота. Ее разрывали противоречивые чувства: ей хотелось и спрятаться от его прикосновений, а еще — чтобы он ни за что не прекращал ее касаться.

Рука принца скользнула ниже. Ну конечно! Родимое пятнышко на ягодице.

От нового прикосновения она вздрогнула. Снова жар — и снова она не понимает: то ли это его татуировочная магия, то ли ее желание. Бесконечные секунды складывались в бесконечные минуты… Но и они закончились.

Артиус отнял руку.

Самое время сказать ему что-то холодно-колкое и выпроводить из комнаты, чтобы потом — в одиночестве — привести в порядок мысли и чувства.

Но в следующее мгновение она почувствовала новое прикосновение — совсем другое. Артиус провел рукой по спине, огладил бедро. Анжелка задохнулась: в этом прикосновении чувствовалась едва сдерживаемая страсть. Пальцы мужчины подрагивали, она слышала его дыхание — и не знала, что ей делать: оттолкнуть его, как недавно оттолкнул он ее, замереть неподвижно, ожидая, что будет дальше, или развернуться и притянуть его к себе, забыв об условностях, о его напускной холодности, вообще обо всем, — и последнего ей явно хотелось больше всего.

Только принимать решение не понадобилось.

Дверь комнаты с грохотом распахнулась. Анжелика оглянулась и похолодела: на пороге стоял король.

17.1

— Это не то, что вы думаете, — пробормотала Анжелика в ужасе и начала натягивать на себя одеяло.

Конечно, ситуация, в которой их застукали, с точки зрения жениха выглядит отвратительно: она лежит голышом круглой задницей кверху, а королевский брат тянет к ней руки.

И тут не скажешь: не беспокойся, дорогой будущий муж! Ничего особенного не происходит. Его высочество просто по доброте душевной пририсовывает мне родинки, чтобы выдать меня за вашу невесту. Тут ведь, такое дело…

Она ожидала, что король будет кричать, поднимет скандал. Что дальше? Позовет стражу? Выгонит неверную маркизу из дворца? Казнит?

Но король, кажется, не собирался никого звать. Он закрыл дверь и заговорил с едва сдерживаемой яростью, но тихо:

— Вы безумец, дорогой брат! Нет, я знал, что вы можете быть безрассудным, но уж точно не предполагал, что из-за какой-то девицы совсем потеряете разум.

На Анжелику он даже не смотрел, словно бы ее не было. Уже не было. И это пугало ее куда больше, чем король, разрывающий тонкое кружево ночной сорочки.