Портрет Ласточки

Царвель глуповато улыбнулся и медленно кивнул.

– Знали бы вы, госпожа юстициар, – продолжала Овроллия, – насколько тут всё проржавело. Если бы вы подчинялись Бласимэру, то непременно бы устроили на мануфактуре, скажем... инспекцию. Но, к сожалению, ваш корпус подчиняется Квольцетару, поэтому мы можем лишь получить свои заслуженные оценки.

– Мы можем послать запрос соседям через префектуру. Думаю, главная комиссия заинтересуется, как здесь соблюдаются правила безопасности, – сказала Лёдериц. Ласточка с ехидной ухмылкой взглянула на мастера. Тот побледнел ещё сильнее, чем раньше, перед началом обрушения. Старшина продолжала: – Пока я дежурила при входе, то насчитала три нарушения. Половина работников не носят головные уборы; вместо стальных пластин, укреплённых мелкой сеткой, работники используют более дешёвый сплав из...

– Хватит, хватит, хватит! – разразился Царвель. – Выпускники получили свои оценки, я завтра же отправлю гонца с соответствующим письмом в академию! Надеюсь, до следующей осени больше никто не побеспокоит нас! А теперь, прощения, мессиры и атессиры, но мне нужно работать! Этот бардак, произошедший, безусловно, в результате несчастного случая, нужно исправлять!

– Пора возвращаться домой, – призвала Альцира. – Прощения за беспокойство, мастер Царвель. Надеюсь, ваш друг поможет вам.

Академики в сопровождении начальницы ополчения добрались до входа. Големы привели им лошадей и забрали магнитные наручи, а двое слуг быстро оббежали оставшихся юстициаров. Скоро весь отряд был в сборе. Всё это время, пока проверялись припасы и вооружение, Лёдериц с подозрением поглядывала на осколок мозаики, который Овроллия приторочила к седлу своей пегой. Девушка, замечая это краем глаза, решила сама завязать разговор и заговорить старшине зубы:

– Благодарю за помощь, мессира. Чем вызвано такое внимание к защите академиков? Если отбросить формальности, пока нас не слышат мои друзья и ваши подчинённые... Прощения, не хочу вас задевать.

Ледяная дева гордо задрала нос и посмотрела на Ласточку сверху вниз. Увидев под запахом её мантии выглядывающую птичью голову, сказала:

– Мы по службе обязаны следить за вами, за порядком перед стенами академии и за тем, чтобы магия академии не вмешивалась в управление городом. Однако, как бы сильно я не презирала вас, вы свои. А они, – она окинула взором окружающих, – чужие. Поэтому здесь, Овроллия Киртан, мы выступаем на одной стороне, и даже мне приходится подыгрывать вашему спектаклю.

Удивление на этот раз испытала сама Ови. Она взглянула на птицу, одарившую старшину наклоном головы, и ничего не сказала.

– Не думайте, атессира, будто в городскую стражу набирают негодяев и лентяев, как ваши академские маги. Я изначально была уверена, что это не вы виновны в преступлении. Но именно вам придётся доказать это. Надеюсь, – старшина кивнула на фрагмент мозаики, – эта штука поможет вам, вы найдете виноватого и отдадите нам, после чего мы, юстициары, наконец вернёмся в казармы, а вы, школяры, отпразднуете свой выпуск и разлетитесь по разным клеткам. Главное, что вы закрыли вопрос с оценками, и эта информация уйдёт в городскую ратушу и префектуру.

– Благодарю за доверие, – через силу сказала Овроллия. – Прощения за то, что сомневалась в вас и... презирала.

Лёдериц кивнула и дала команду «в сёдла». Спустя некоторое время отряд уже трусил на юг, в сторону Квольцетара.

***

По приезде в академию Овроллия первым делом нашла Илеса, который работал на складе с соплеменниками. Как и в первый день расследования, старший смены звонко выругал друга чародейки и чуть ли не прогнал прочь, угрожая лишить части жалования. Друзья обнялись, вышли наружу, под навес, где Ови кратко описала события прошедших дней. Полурослик сразу же сказал:

– Пойдём примерять осколок!

– Я отдала его Альцире, чтобы юстициары не видели. Нужно забрать из её кабинета.

– Но ведь Лёдериц, как я понял, – Илес зачесал затылок, – на твоей стороне...

– Однако она здесь не одна, – оглянулась девушка, взглядом указав в сторону.

По аллее, расчищаемой от снега слугами, брели два стражника из числа людей Лёдериц. Оба увлечённо беседовали, обратив взоры на Овроллию и её друга.

Спустя четверть часа, когда пробил колокол об очередном перерыве, они поднялись к кабинету Альциры. Волшебница попыталась уговорить полурослика, уповая на то, что магистресса не столь страшна, как он воображает себе, но тот сохранял необычайное упрямство и выражал чрезмерный скептицизм.

– Хватит, любезная подруга, – выпалил он перед самыми дверьми, не боясь академских магов поблизости. – Пора бы тебе признаться, что у меня... боязнь больших предметов. Большие люди и великаны к таковым тоже относятся.

– Мы дружим с тобой больше восьми лет, – удивилась та, – и только сейчас ты признаёшься в этом? Нет ли здесь лукавства?

– Я бы не стал обманывать одну из тех, кто относится ко мне с не присущей остальным теплотой, – Илес весьма искренне улыбнулся и по-доброму пожал руку Овроллии. – Ты всё равно выйдешь быстро, и мы вскоре закончим собирать этот несчастный портрет.

– Нет, дорогой друг, – девушка схватилась за дверную ручку, – кажется, что портретом дело не закончится.

Внутри, как и перед отъездом, помимо Альциры находились и ректор, и наставник девушки. Поприветствовав её кивками, старцы переглянулись, после чего Паристо сказал, посматривая в окно:

– Нарушение за нарушением, теперь ты подвергла опасности жизни ни в чём не повинных мастеровых, многих из которых видела впервые в жизни. Однако ты выкарабкалась. Не без помощи своей чудо-ласточки и магии магистрессы.

Альцира, как всегда, выглядела флегматичной, однако на этот раз она изучала учебные документы, накопившиеся на её столе за прошедшие дни. Кенциль, явно введённый в курс дел, заметно нервничал, стуча пальцами по коленям и иногда поправляя полы короткой мантии.

– Тем не менее, у тебя всё получается, – архимаг повернулся и опёрся на трость обеими ладонями. – Значит, мастер Царвель может быть связан с убийцей?

– Когда я мельком изучала его дневник, – сказала девушка, – то действительно видела слова о заказе клинка, его зачаровании в нашей академии и последующей доставке тому чародею. После получения благодарности упоминания о мече исчезли со страниц. Это не то оружие. Хотя, допускаю, что человек, который зачаровывал его, может быть как-то связан с...

– Отнюдь, – прервал ректор, – потому что клинок зачаровывал я. Не забывай, какие услуги оказывает наша академия, кроме наделения вас знаниями.

– Почему... Нессир архимаг, почему вы не сказали об этом раньше? Тогда мне не потребовалось бы устраивать на заводе спектакль и подвергать риску своих спутников.

– Во-первых, ты должна пройти путь сама, и сама должна прийти к выводам, – он медленно обратил взор слепнущих, но всё ещё ясных бледно-голубых глаз на профессора Кенциля. – Странно, что я вынужден повторять это в очередной раз. Во-вторых, – для привлечения внимания Паристо дважды стукнул тростью, – без поездки туда ты бы осталась без осколка. Разгадка близка, Овроллия. И, понимая это, я в очередной раз закрою глаза на нарушение тобою порядков и не буду учитывать это во время выпуска вашего курса. В-третьих, тебе следует также помнить, что личные дела и дела академии – это две разные вещи. Злодей, кем бы он ни был, не может быть связан непосредственно с теми клинками. Однако их носители, как ты уже убедилась, явно знакомы с ним.

– Один обезумел... – прошептала Ови, – у второго я не успела прочитать мысли из-за того, что сама же призвала старшину юстициаров. Это расплата за собственные ошибки.

– Чтение мыслей действует с гарантией только с теми, кто не владеет магией, – холодно продолжал ректор. – Царвель является не только в чём-то гениальным, пусть и весьма скупым инженером, но и талантливым магом. Он вполне мог спутать твои мысли или подложить что-то неверное, не говоря о том, что выиграть ментальную дуэль против человека, повидавшего многое в жизни, – уже достойно попадания в рейтинг лучших. Но ты прилетела сюда не за моими наставлениями, Ласточка. Альцира, отдай ей осколок, пусть заканчивает расследование.