Портрет с девятью неизвестными

Пьер поднял руку, чтобы её остановить.

– Мадам Делькур, пожалуйста, оставайтесь здесь. Это может быть обычная тревожность. Я уверен, что мы скоро найдём вашего мужа. Позвольте мне организовать поиски.

Его слова прозвучали убедительно, но Софи всё же неохотно вернулась на своё место. Её руки дрожали, когда она вновь взялась за вилку. Аппетита у неё не было.

Пьер жестом подозвал одного из слуг и тихо дал распоряжения. Через несколько минут горничные и помощники начали осматривать отель, проверяя коридоры, помещения и комнаты, но нигде не было ни следа Антуана. Софи становилась всё более нервной, её дыхание участилось.

– Это не похоже на него, – шептала она, едва сдерживая слёзы. – Он бы не ушёл просто так.

Катрин, сидевшая напротив, внимательно наблюдала за ней.

– Может быть, он оставил какую-то записку или упоминал вчера, куда собирается? – спросила она мягко, но Софи лишь покачала головой.

– Нет… ничего такого, – ответила она едва слышно.

Гости покидали столовую в подавленном настроении. Исчезновение Антуана Делькура стало новой тяжёлой тенью, накрывшей и без того мрачную атмосферу отеля. Пьер, стараясь сохранить самообладание, раздал прислуге указания осмотреть каждый угол здания. Горничные искали, проверяя комнаты, коридоры и общественные пространства.

Софи, оставшись в гостиной, теребила в руках платок, её взгляд метался между окнами и дверью, словно она ожидала, что Антуан вот-вот войдёт, опровергнув все её страхи. Катрин подошла ближе и тихо села рядом.

– Мы найдём его, мадам Делькур, – мягко сказала она, но её голос не смог скрыть нотки сомнения.

– Как? – резко ответила Софи. – Мы уже обыскали весь отель.

Катрин не стала отвечать, лишь слегка наклонила голову, показывая понимание.

В вестибюле гости продолжали высказывать свои догадки. Эмиль задумчиво перебирал газету, не отрывая взгляда от пламени в камине.

– Может, он решил выйти наружу? – предложил он. – Землетрясение могло сделать пути непроходимыми, но, возможно, есть обход.

– В такую погоду? – Филипп фыркнул, отставив чашку. – Никто не выйдет из отеля, зная, что шансов вернуться почти нет.

– Мы слишком многое исключаем, – задумчиво произнесла Жанна. Её голос звучал тихо, но уверенно. – Иногда люди уходят без объяснений.

– Уходят? – Софи вошла в вестибюль с глазами, полными страха. – Мой муж бы не ушёл, не сказав мне.

Жанна ничего не ответила, лишь слегка покачала головой, словно слушала что-то невидимое.

Пьер, стоявший в стороне, с ужасом наблюдал за разворачивающимся хаосом. Когда поиски не принесли результата к полудню, он собрал персонал в отдельной комнате рядом с кухней.

– Мы должны продолжать, – сказал он твёрдо. – Проверьте каждый уголок, включая чердаки и подвалы.

– А морозильные камеры? – осторожно спросила одна из горничных. – Может быть, он зашёл туда по ошибке?

– Пока рано делать выводы, – отрезал Пьер, избегая её взгляда. – Сосредоточьтесь на жилых помещениях.

Софи, не дождавшись новостей, сама начала обходить коридоры, заглядывая в каждую дверь. Её голос, полный отчаяния, разносился эхом:

– Антуан! Ты здесь?!

Гости, находившиеся поблизости, выглядывали из своих комнат, но никто не осмеливался что-либо сказать. Они только смотрели на женщину с жалостью, понимая, что их слова не смогут её утешить.

Когда наступил вечер, усталость и безысходность начали сказываться на всех. Гости собирались в вестибюле, обсуждая последние события.

– Это место действует на людей, – заметила Жанна, сидя у камина. – Оно пробуждает нечто, чего мы не можем понять.

– Мадам, мы сейчас не на спиритическом сеансе, – холодно ответил Эмиль. – Здесь нет ничего, кроме снега и каменных стен.

– А картина? – вдруг вмешалась Катрин. – Вы можете объяснить, почему она меняется?

Эмиль не нашёлся, что ответить, и снова уткнулся в бокал. Гости замолчали, каждый погружённый в свои мысли. За окнами усиливался ветер, и вой снега становился всё громче, напоминая отдалённый крик.

Софи не могла заставить себя подняться в комнату. Она сидела у камина, её глаза были пустыми, как и надежда на возвращение мужа. Катрин подошла к Пьеру, который стоял у стены.

– Вы уверены, что мы проверили всё? – спросила она тихо.

Пьер встретил её взгляд, чуть нахмурив брови, словно раздумывал над ответом. Наконец он пожал плечами:

– Остались только морозильные камеры.

– Морозильные камеры? – переспросила Катрин, нахмурившись. – Почему их не осмотрели раньше?

– Я не считал это необходимым, – сухо ответил Пьер. – Но, если вы настаиваете… Пойдёмте.

Софи, услышав их разговор, подняла голову. Её глаза блеснули новой надеждой, она резко встала, едва удержав равновесие.

– Я иду с вами, – твёрдо сказала она, её голос прозвучал неожиданно решительно.

– Лучше вам остаться здесь, мадам, – осторожно возразил Пьер. – Это холодное и неприятное место.

– Это мой муж, – отрезала Софи. – Я должна знать.

Пьер на мгновение задержал взгляд на ней, затем кивнул и направился к выходу из гостиной. Катрин и Софи пошли за ним, гулко шагаю по каменным плитам пола.

Спустившись по лестнице, они вошли в длинный, холодный коридор. Тяжёлые двери морозильных камер с металлическими ручками выстроились вдоль стены, и их массивный вид внушал странное чувство тревоги.

– Здесь, – коротко сказал Пьер, указывая на одну из дверей.

Он потянул за ручку, и дверь с трудом, но поддалась. Когда створка наконец открылась, оттуда вырвался холодный пар, обволакивая их лица.

Внутри, под приглушённым светом, лежало тело Антуана. Его лицо застыло в странной смеси удивления и ужаса. Одетый в халат поверх пижамы, он выглядел так, словно ещё мгновение назад собирался сказать что-то важное.

Софи ахнула, её руки задрожали, она отступила на шаг назад, будто пытаясь отгородиться от увиденного.

– Это… невозможно… – прошептала она, её голос дрожал.

Катрин медленно подошла ближе, её глаза внимательно изучали замёрзшее тело. На губах Антуана осталась тонкая полоска инея, его руки были вытянуты, как будто он пытался достучаться до кого-то.

– Как это могло произойти? – резко спросила Катрин, оборачиваясь к Пьеру. – Почему он оказался здесь?

– Я не знаю, – коротко ответил Пьер. Его лицо оставалось непроницаемым.