Последний Паладин. Том 10

Первые сомнения закрались в его голову в возрасте шести лет, когда, заблудившись в лесу, он случайно встретил грибников и обрадовался.

До этого юный Федор общался только с жителями своего поселения и новые люди казались ему жутко интересными.

К тому же грибники оказались добрыми, согласились проводить заблудившегося ребенка домой, и общались с ним как с равным.

Возбужденный историями грибников о гигантских стенах, больших городах и летающих машинах, Федор не мог уснуть и, сбежав из дома среди ночи, стал невольным свидетелем казни.

В ту ночь мальчик впервые увидел кровь. Кровь на лицах и телах бедных грибников, что с таким интересом слушали его рассказы, а теперь лежали со вспоротыми шеями в пролеске родного поселения.

Это событие сильно повлияло на мальчика.

Вместо того, чтобы задавать вопросы взрослым, он стал искать ответы сам. Читал книги. Подслушивал разговоры. Сбегал из дома. Составлял карту местности и искал других людей. Собственную семью Федор считал злодеями из сказок, которые ловят и убивают бедных и невинных путников.

Это объясняло почему их поселение никогда не контактировало с другими, не имело ни названия, ни дороги. Объясняло, почему взрослые постоянно тренировались боевому искусству и каждую ночь уходили с пустыми мешками и оружием, а возвращались с чужими вещами.

И объясняло, почему к ним никогда не приходили чужаки.

Вопросы юного Федора множились, и в день, когда он составил маршрут окончательного побега и собрал вещи, взрослые вдруг взяли его с собой на ночную вылазку. Мальчик хотел признаться, что он не желает быть злодеем и убивать людей. Хотел заявить, что он все знает и лучше умрет, чем будет обижать невинных, но вместо охоты на безоружных путников Федора привели в удивительное место.

Белоснежный замок. Красивый. Идеальный. Нереальный, словно вырванный из сказок.

Он стоял посреди поляны и казался совершенно чуждым этому ночному лесу, словно его нарисовали поверх фона, перепутав страницы. Пусть замок был небольшим, всего в четыре этажа, но Федор не мог отвести от него взгляд. Вход внутрь вел мимо пары двухэтажных башен, от которых вокруг крепости образовывался идеальный круг невысоких стен.

На башнях развевались штандарты в черно-золотых тонах с крылатым гербом. Подобный герб красовался также и на одеждах и броне людей, в которых он с трудом признал жителей своего поселения.

В ту ночь Федор узнал, что это место создал сам Император и спрятал сюда все оружие, что может угрожать миру. Назвал он это место Миротворец, а следить за тем, чтобы заключенное внутри оружие никогда не попало в плохие руки, он поставил именно его семью и их сторонников.

Узнал, что под личиной грибников Федор тогда встретил и привел в свой дом расхитителей, что едва не вырезали всю его семью ради богатств и тайн Миротворца.

Долгие годы Федор пытался искупить вину за свою ошибку и, пусть не обладал выдающимся боевым Даром, или способностями, он отдавал делу семьи всего себя, довольно быстро дослужившись до должности коменданта.

И даже после того, как он узнал, что эту должность получает самый менее способный одаренный в семье, он честно и самоотверженно присматривал за заставой, пока его более способные родичи сражались на передовой.

Так продолжалось несколько лет, пока судьба не забросила Федора в столицу. Его отправили найти артефактора, который способен починить вышедшие из строя устаревшие механизмы защиты Миротворца.

Спустя годы тяжелых поисков, Федор нашел нужного человека, но отправив артефакты домой, сам туда вернуться уже не смог, так как привлек слишком много внимания за время поисков.

Да и проведя столько лет вдали от дома, парень смог выбирать и решил продолжить свою новую жизнь обычного простолюдина из глубинки Федора, капитана Имперской гвардии тылового прикрытия, который впоследствии прославился в желтой зоне как «Падальщик» и гроза нечистоплотных аристократов, которые при невыясненных обстоятельствах умирали рядом с ним пачками.

Поначалу Федор успокаивал себя тем, что отсюда он сможет найти и вычистить любые внешние упоминания о Миротворце. Успокаивал, что и здесь он продолжает защищать свой дом от жаждущих лишь власти и силы аристократов.

Однако за долгие годы с ним никто из родных так и не попытался связаться, и со временем Федор окончательно смирился с тем, что своей семье такой слабак как он не нужен, и зарекся когда-нибудь возвращаться обратно.

И как же так вышло, что сейчас, спустя столько лет, Федор лично везет домой аристократа?

Даже двух!

С этой мыслью Федор через зеркало заднего вида глянул на задремавшего в дальней дороге цельнометаллического гиганта.

Поначалу Федор наотрез отказался брать с собой еще и Альберта, но Маркус за него поручился, а еще вручил тому перстень собственного Рода, как знак своего доверия.

Федору до сих пор было сложно поверить, что Маркус Паладин. Тот самый Маркус-оборванец, которого они с Мартыном и Михой встретили в запретном лесу красной зоны.

И вот теперь, зная о том, кто Маркус такой, у седовласого отставного капитана не выходили из головы вопросы.

Как он там появился на самом деле? Пришел с севера? Или же из самой Башни? Где он был до этого?

Весь последний день Федор прокручивал в голове различные сценарии и варианты вопросов, и чем больше он об этом всем думал, тем меньше хотел знать ответы.

Ведь Маркус носил тот самый запрещенный герб Падшего Ордена, который отсылал к той части жизни Федора, которую он хотел бы забыть.

Вся его простая жизнь обычного простолюдина сейчас трещала по швам, и началось это с Маркуса…

Он защитил отряд Федора от змея в том лесу. Он спас Мартына от гнева Виктории. Помог заплатить долг, хотя был не обязан. А о его многочисленных подвигах на передовой не знает только глухонемой.

За столь короткий промежуток времени этот человек перевернул с ног на голову всю Империю, а сейчас спокойно сидит на заднем сидении автомобиля и беззаботно смотрит в окно скучающим взглядом, словно едет в магазин за продуктами, а не в один из самых секретных объектов на территории Империи.

— Что-то не так? — поймав задумчивый взгляд седовласого вояки, спросил Маркус.

— Нет, все нормально, — отмахнулся Федор, и в этот момент автомобиль остановился, — приехали.

* * *

Мы вышли перед входом в лес.

Вполне обычный на вид лес. Разве что снег тут выпал не такой обильный, как в столице и на севере. Дорога сюда с тремя пересадками на разные типы транспорта заняла без малого двенадцать часов.

Выбравшись из тесного транспорта, я первым делом размял затекшую шею и с легкой завистью посмотрел на Альберта, которому удалось в дороге поспать.