Последний подарок богини

Гернос равнодушно развел руками.

– Это все, что я могу посоветовать.

– Если ты думаешь, что я заплачу тебе только за то, что ты щупал меня своими мерзкими пальцами!
– завизжал толстяк.
– То сильно ошибаешься!

– Мы не берем плату с тех, кто не хочет лечиться!
– громко сказал Алекс, ставя на прилавок кувшин.

Неудавшийся пациент запахнулся в плащ, словно французский дворянин из фильмов с Жаном Маре, и возмущенно фыркнув, вышел, громко хлопнув дверью.

– Сегодня надо сходить к литейщику и забрать одну вещь. У него болит спина. Я сказал, что ты поможешь.

Гернос кивнул.

– Я возьму с собой лекарства.

– Тут такое дело..., - юноша смущенно хмыкнул.
– Как бы получше сказать...

Евнух долго не мог ничего понять.

– А если его нельзя греть? Такое иногда случается при болях в спине.

– Тот старый козел собрался содрать с меня кучу серебра за простую жаровню!
– вскипел Александр.

– Это несерьезно, Алекс, - с упреком покачал головой собеседник.
– Ты столько твердил, что нам нужно заработать авторитет и уважение у горожан, а сам предлагаешь играть в какого-то мага? Что, если завтра к нам придут больные и потребуют лечения чудесной грелкой?

– Не преувеличивай!
– возразил парень.
– Я магом тебя не называл. Осмотришь старика. Если ему потребуется греть спину, погреем. Если нет, постарайся определить, какое лекарство ему поможет. Все.

Вдруг он замер, и прижав палец к губам, бесшумно подошел к воротам. Показалось, что за ними кто-то есть. Алекс рывком распахнул калитку, но малолетний хулиган уже несся по улице, сверкая грязными пятками и смеясь во все горло.

– Это же ребенок!
– с нескрываемым упреком сказал Гернос.
– Вот кого ты все время боишься?

– Это не ребенок, - возразил юноша.
– Это паршивец! Пикассо недоделанный, Малевича кусок! Абсракционист-малолетка!

На серых от времени досках красовался огромный детородный орган, нацарапанный куском кирпича.

– Не знаю, о чем ты сейчас говорил, - засмеялся евнух.
– Но стоит ли злиться по такому пустяку?

Александр мокрой тряпкой кое-как размазал примитивное граффити, ругаясь на трех языках.

Всю дорогу Гернос подтрунивал над его страхами. Юноша резонно отвечал, "что лучше перебдеть, чем сдохнуть", но названный брат только посмеивался. Обмениваясь остротами, они миновали центр города и стали подходить к литейным мастерским. Утренний людской поток схлынул, и им почти никто не попадался.

Несмотря на шуточки евнуха, Алекс с привычной настороженностью оглядывался вокруг. Его внимание привлекла стоявшая у стены, пестро одетая девица, равнодушно глазевшая на редких прохожих. Короткая прическа, густо накрашенное лицо, зеленый с желтыми полосами хитон, открывавший правую грудь, безошибочно указывал на род её занятий.

"Что делать проститутке там, где почти никого нет?" - подумал молодой человек. Заметив его, представительница древнейшей профессии растянула в дежурной улыбке ярко-красные губы и, отделившись от ограды, направилась к ним, демонстрируя грязные ноги сквозь длинный разрез хитона.

– Эй, красавчики? Не хотите меня?

Проститутка огладила свое тощее тело и с вызовом улыбнулась, демонстрируя еще полный зубов рот.

"Сколько ей?
– подумал Александр со смешанным чувством жалости и брезгливости.
– Лет двенадцать, тринадцать. Несчастное существо!"

– Не отказывайтесь, господа!
– девица уперла руки в бока и почти перегородила узкую улочку.
– Я вкусная!

Гернос замедлил шаг, но она вдруг отошла в сторону, усмехнувшись.

– Тебе, дяденька, я точно не нужна. Если только поглядеть захочешь!

От очередного напоминания о его уродстве тот сник и быстро прошел вперед, пряча глаза.

– А ты, парень, куда спешишь?
– проститутка, весело скалясь, заступила ему дорогу.
– С тобой мы поладим. Беру я дешево, а умею все!

Юноша сделал попытку её обойти, но нидосские проститутки отличались завидной приставучестью.

– Постой!
– она попыталась схватить его за руку.
– Если хочешь, я тебе...

Тут она пустилась в столь откровенное описание своих возможностей, что Алекс невольно потупился. Слушать столь грязную похабщину из уст совсем молоденькой девочки оказалось одновременно противно и притягательно, словно все эти мерзости вновь всколыхнули похороненные под тонким слоем воли комплексы и желания. Проститутка, выставив неразвитую грудь, шагнула к нему. Молодой человек чуть попятился, и чтобы сбросить постыдное наваждение, отвел взгляд от призывно ухмылявшегося личика.

Качая головой, Гернос отступал от них, пятясь спиной к узкому еле заметному переулку. В голове Александра все части пазл стали на свои места.

– Отстань!
– рявкнул он на девку, та оскалилась и вдруг крепко вцепилась в правую руку.

Из-за угла выскочил мужчина в длинной коричневой хламиде с занесенным кинжалом.

Дальше все происходило как в дурной пародии на фильм "Матрица". Время, словно растянутое замедленной съемкой, не успевало за мчавшимся галопом разумом.

– Ложись!
– заорал Алекс по келлуански, левой рукой ударяя проститутку в шею. Ладони её разжались, она полетела к стене, хрипя и задыхаясь.

Юноша очень медленно выхватил из ножен на запястьях метательный нож. Гернос стал так же неторопливо оборачиваться, одновременно приседая и прижимая к груди шкатулку. Сверкая и переворачиваясь в воздухе, клинок направлялся, казалось, прямо в него. Но евнух все же успел опуститься, и кинжал, пролетев над плечом лекаря, попал в правую сторону груди нападавшего.