Последний подарок богини

Ему казалось, что Айри наконец-то нашла свое место в этом городе и теперь живет, так как ей хочется со своей теткой Гарби и её близнецами. С беспокойством он признавался самому себе, что привязался к девушке. Юноша никак не мог решить, чего он опасается больше. Полного разрыва их странных отношений или дальнейшего сближения? Чувства к ней сильно отличались от тех, что он когда-то испытывал к Сайо. Сейчас они казались более плотскими, приземленными, лишенными того ощущения невозможности, что внушала Алексу тонганская принцесса.

Но что если с Айри получится так же, как когда-то с Мерисид? Вдруг на этот раз разочарование окажется еще сильнее? Что тогда? Наверное, рано или поздно он обязательно повторит подобный опыт. Тем более что предложение продажной любви в Нидосе намного опережало спрос. Только сейчас Александр чувствовал, что еще не готов к подобным экспериментам.

Возможно, поэтому расставание с девушкой не стало очень большим ударом. Он помог ей уйти от опостылевшего мужа, покинуть страну и перебраться в Нидос. И если здесь Айри решила связать свою судьбу с семьей Гарби, то это её выбор.

Вот почему юноша и сейчас ответил отказом на предложение названного брата посетить "Веселый омар".

– Если хочешь, давай сходим пообедать в харчевню к Кирсану на площадь Усатой рыбы?
– сказал он, разливая вино.
– Вареные бобы у всех одинаковые.

Вдруг дверь отворилась, и в лавку один за другим вошли два здоровых мужика в длинных заляпанных хитонах с массивными дубинками в волосатых руках, украшенных серебряными кольцами.

"Здравствуйте, вы наша "крыша", - промелькнуло в голове у Александра.
– Хорошо, что только двое".

Увы, но он ошибся. Вслед за этими появились еще трое. Такие же важного вида субъекты в грязной одежде с блестящими цацками и большими ножами.

– Хорошее место для торговли отхватил, хозяин, - раздался мягкий с придыханием голос.

Заслонив дверной проем, на них смотрел неприметный мужичок с лысиной, украшенной родимыми пятнами, и мягкой доверительной улыбкой. Поверх сине-красной туники поблескивала массивная золотая цепь, явно принадлежавшая раньше какому-нибудь келлуанскому пророку.

– Господин Гилл!
– Алекс низко поклонился.

Глава местной "братвы" прошел внутрь и с интересом огляделся. Юноша в свою очередь разглядывал его и не замечал никакого горба.

Из-за очень короткой шеи, широкие плечи казались поднятыми вверх и создавали впечатление, что мужчина все время сутулится.

– Проходите!
– засуетился юноша.
– Прошу вас, садитесь. Не желаете вина?

– Заткнись, - коротко бросил Гилл и, хмыкнув, уселся на лежанку, где Гернос осматривал больных.
– Хороший ремонт сделали. Аккуратно все. Дорого встало?

Его просто распирало от собственного самодовольства, словно богатого спонсора на конкурсе красоты. Когда-то приятное лицо обрюзгло, заплывшие глаза смотрели лениво и снисходительно. Но в глубине их словно угольки под пеплом тлели опасные огоньки.

– Это же Нидос, господин!
– проговорил Александр.
– Здесь привыкли к самому лучшему.

– Ты глухой или плохо понимаешь?
– поморщился незваный гость.
– Сколько за ремонт заплатил?

Молодой человек честно назвал сумму, уплаченную Хансу Орунгу.

– Молодец!
– неожиданно похвалил его Горбатый.
– Не соврал. А то другие начинают прибедняться, изворачиваться. Не люблю я этого. Понял?

– Конечно, господин, - послушно кивнул Алекс, уже надеясь, что встреча закончится обыкновенным сбором дани и назначением ежемесячного оброка.

– А ты, лекарь, чего молчишь?
– обратился главный рэкетир к Герносу.

– Вы ни о чем меня не спрашивали, господин, - поклонился евнух, с нескрываемым страхом глядя на собеседника.

Тому, похоже, подобное самоуничижение пришлось по вкусу. Но Александра настораживало поведение многочисленной свиты. Дуболомы как-то странно переглядывались, а на их лицах, не отягощенных излишним интеллектом, то и дело появлялись противные усмешки.

– Ты называешь себя сыном Пелия?
– принялся благожелательно расспрашивать Гилл.

– Да, господин. Это мой отец.

– Но сестра тебя не узнала.

– Наверное, забыла, - пожал плечами Гернос.
– Меня не было дома тридцать лет.

– Слышал эту историю, - кивнул, сверкнув лысиной, гость.
– Будто ты все это время жил в рабстве у келлуанского мага, где и обучался всякому волшебству.

– Мне не открыты тайны магии, господин, - робко, но с достоинством возразил евнух.
– Я лишь лекарь.

– Проверим, какой ты лекарь, - проворчал Гилл и, задрав подол туники, показал на свое волосатое колено.
– Что-то тут у меня болит. Ну-ка глянь?

– Сейчас, господин, - с готовностью согласился Гернос, и присев, наклонил голову.

Большой "братан" отвел ногу под лавку и ударом колена отбросил ничего не подозревавшего лекаря к прилавку. Тот вскрикнул, хватаясь за разбитый в кровь нос. Двое рэкетиров тут же подхватили его под руки, и один из них прижал к жилистой шее евнуха нож.

– Сладко поешь, сопляк, - с ласковой угрозой проговорил Горбатый.
– За дурака меня держишь?!

– Что вы, господин!
– пробормотал Александр, лихорадочно соображая.

Между ним и Гиллом расположились трое здоровых, настороженно следивших за ним мужиков. Убить их еще можно успеть, но вот прорваться к вожаку, вряд ли. Узкое помещение лишает его свободы маневра. А значит, другие пятеро вполне успеют порезать их с Герносом на куски. Это только в голливудских фильмах "плохие парни" подбегают к главному герою за оплеухами по очереди. В жизни враг, как правило, наваливается сразу толпой.