Последний секрет на троих

– При всем уважении, коллега, я не могу вам раскрыть сути беседы до вашего к нам визита. Мы вас ждем, товарищ капитан. – И Николаев отключился.

Уткин, зараза, не отвечал. Попытавшись осторожно выведать у Сони возможные секреты, Мелихов наткнулся на стену негативного непонимания. Ну, может, и сам виноват, начал не с того. Ушел за кофе, а вернувшись, спросил:

– Как твои дела с Коневым? Удалось ему тебя прижать?

Разумеется, София ответила агрессивно, посоветовав позвонить Коневу и спросить. А кто бы отреагировал иначе?

До конца рабочего дня он еле досидел. Как назло, не было никаких дел вне кабинета. Сел в машину и тут же позвонил Насте. Ее сегодня на день запросили в паспортный стол. Там у них сотрудники болели через одного. Нужна была помощь.

– Ты сегодня долго? – позвонил он ей на рабочий. Мобильный у Насти разрядился.

Женя глянул на часы.

– Да. Придется задержаться. Очень много работы. Не успеваю.

– Завтра день будет, – проворчал он.

– Я хочу побыстрее оттуда вырваться, Женечка. – Она протяжно вздохнула. – Скучаю по тебе.

– Я тоже, – чуть смягчился Мелихов. – Тебя когда ждать?

– Не скоро. Честно, еще часа на два работы минимум.

– Может, я пока в Затопье сгоняю? – решил он вдруг, поняв, что дома без нее ему будет тоскливо.

– Зачем? – удивилась Настя.

– У того самого угрюмого майора с рыбалки есть ко мне вопросы.

– С какой стати? Чего вдруг? – Настин голос сделался беспокойным. – Смотри, с ним поаккуратнее, Женечка. Уткин тут как-то звонил мне и натрещал, что Николаеву София твоя понравилась.

– Она не моя, – опротестовал он тут же. – Она моя бывшая.

– Смотри, аккуратнее! Он ведь может об этом и не знать – что она твоя бывшая. И будет видеть в тебе соперника. Осторожнее, Мелихов!

Глава 10

Ближе к вечеру тучи все же поглотили солнце, пролив на землю месячную норму осадков. От отдела до его дома было четырнадцать километров. Обычно на дорогу у него уходило минут пятнадцать, если не ехать по трассе, а сократить путь, свернув на старую грунтовую дорогу. Но сегодня не стоило даже и пытаться. С небес лило, не прекращая. Лило много и со страшной силой. Стоя у окна своего кабинета, Николаев не видел собственной машины, припаркованной в тридцати метрах от здания. Грунтовка теперь раскисла, превратилась в болото. На танке застрянешь. На трассе, судя по навигатору, образовалась пробка. Кто-то спровоцировал массовую аварию, и все встали. Дорога домой займет полтора часа. Лучше было пересидеть здесь – в рабочем кабинете.

Он закрыл жалюзи, чтобы не видеть серого мокрого вечера за окном. Оглянулся на свой стол, заваленный бумагами и фотографиями. Все они касались убийства Кулакова и Ишутиной. Документация множилась, дело обрастало фактами, требующими тщательнейшей проверки, фигурантов – целый строй. Результата – ноль.

Сегодня на утреннем совещании Николаев попросил людей в помощь.

– Мы с Уткиным не справляемся, товарищ подполковник. Одни опросы населения съедают все время. Все требует проверки.

– А ты меньше сплетнями занимайся, майор. Вот и время высвободишь, – глянул на него начальник исподлобья. – Слышал, ты очередь в магазине допрашивал? И с их заявлений заключил под стражу двух законопослушных граждан нашего района?

– Они задержаны до выяснения, товарищ подполковник.

– С какой стати? – Авторучка выпала из рук начальника на стол, покатилась и упала на пол.

– Оба были свидетелями приезда в Затопье погибшего Кулакова. Оба видели у него огромную сумму наличных. Но оба врут, путаются в показаниях, тычут друг в друга пальцами и отказываются говорить внятно.

– Отказываются, стало быть, – недоверчиво хмыкнул подполковник.

Он махнул на Николаева рукой, приказывая сесть на место. Выбрался из своего рабочего кресла, на взгляд Николаева, великоватого для него.

Подполковник был невысоким, худощавым, и голова его не доставала до подголовника, а плечи утопали в пухлой мягкой спинке. Это не роняло его авторитета, вовсе нет, но лично Николаеву добавляло неудобств при общении с подполковником. Ему все время хотелось предложить начальнику обычный стул, их целая дюжина стояла у стола переговоров.

– Какова твоя рабочая версия, майор? – в сотый раз за месяц спросил подполковник. – Я слышал много разного бреда от тебя, но ни разу не прозвучало ничего внятного. И? Что можешь сказать? Есть чем поделиться?

Вот сегодняшним утром ему было чем поделиться с руководством. И он, снова вскочив с места, принялся докладывать.

– Эксперты наконец установили ружье, из которого был убит Станислав Кулаков. Это старое ружье, было произведено на одном из наших заводов в середине девяностых. Довольно распространенное, легкое, пользующееся спросом у женщин.

– Та-ак… И что же? Владелец тоже установлен?

– Так точно, товарищ подполковник. Этим ружьем владела Ишутина Антонина.

– Соседка Кулаковых? Наша бизнесвумен? – вытаращился начальник, быстро возвращаясь к столу.

– Так точно.

– Получается, это она убила своего молодого соседа? И подожгла его дом? А его дед потом отомстил за внука и…

– Я бы тоже хотел так думать, но… – перебил его Николаев и отрицательно замотал головой. – Ружье у нее было похищено в начале нулевых. Точнее, в две тысячи третьем году в ее дом было совершено проникновение со взломом. Украли что-то по мелочи, какие-то деньги, я сейчас уточняю. И ружье. О его краже она заявила сразу же.

– То есть тот, кто обокрал ее дом в две тысячи третьем, убил Кулакова? Так получается?

– Да. – Он твердо выдержал подозрительный прищур шефа и продолжил: – В то время под подозрением, судя по протоколам допросов, находился Мокров Иван. У него с Ишутиной была давняя вражда из-за земли. Она выкупила у него земельный пай – заболоченный участок, осушила, начала добывать торф и продавать его. Мокров требовал процент, пьяным не раз задирался. И угрожал. Потом из Затопья уехал вместе с женой. Но накануне ограбления ее дома, за день или два, его в поселке видели.

– Задерживали?

– Так точно. И обыск в его городской квартире делали, но отпустили за отсутствием улик. И алиби неожиданно обнаружилось. Так вот к чему я веду, товарищ подполковник… – Николаев почувствовал, что у него сильно вспотел лоб, он провел по нему ладонью, сжал мокрую ладонь в кулак. – Один из задержанных мною охранников, дежуривших на шлагбауме в ночь возвращения Станислава Кулакова, является родственником Мокрова Ивана. Он его внучатый племянник. Тоже Мокров. Тоже Иван.

– Да? Новость какая! – почему-то разозлился подполковник. – В Затопье каждый двор в родстве состоит. Кто-то кому-то кем-то приходится. Да и в самой Москве, если начать копать, тоже.