Последняя буква Севера

Когда парни заканчивают выступление и возвращаются, Ник не успевает сказать и слова, как отец хватает его за локоть и тащит в сторону.

– Стой, па, нам еще инструменты нужно забрать.

– Они тебе больше не понадобятся, – цедит сквозь сжатые зубы мистер Ровер. – Это была последняя капля, можешь забыть о музыке.

– Да брось, пап. Слышали, парни? – Ник со смехом салютует пальцами. – Можете искать нового ударника, я наверняка наказан до самого выпускного.

– Мы заберем инструменты, – отзывается Рэм, взмахивая рукой. – Пока, мистер Ровер, приятно было поболтать, вы, как обычно, само очарование.

Внезапно перед Рэмом вырастает директор, заставляя того вздрогнуть.

– Черт, напугали! – Шумно выдохнув, Рэм прижимает ладонь к груди. – Мистер Шервуд, вам бы не помешал колокольчик на шею.

– Все шутки шутишь, Гастингс? Передай маме, что в понедельник я жду ее у себя в кабинете.

– Обязательно. – Кивнув, он разворачивается и добавляет: – Как будто ей не все равно.

– Оливер! – строгим тоном зовет миссис Хартли. – Живо сюда.

– Не сейчас, мам, – отмахивается он, проходя мимо.

– Олли! – окликает его отец.

– Я же сказал, не сейчас. Пожалуйста, просто не сейчас!

Мне хочется пойти следом за ним, но я знаю, что в такие моменты лучше дать Оливеру остыть и побыть одному, сейчас он не будет ни с кем разговаривать. Но у миссис Хартли, кажется, другие планы. Мягко сжав мое предплечье, она кивает в сторону, прося пойти следом за ее сыном.

– Боюсь, что он наделает глупостей. Проследи за ним, Микаэла.

Кивнув, я нехотя иду вперед, с трудом переставляя ватные ноги по газону.

Олли стоит, прислонившись спиной к фургону, в котором парни перевозят инструменты. Крепко зажмурившись, он несколько раз стучит затылком по стенке фургона и, без остановки сжимая и разжимая кулаки, судорожно выдыхает. На его щеке багровеет ссадина, и у меня сжимается сердце.

Заметив меня, Олли выставляет ладонь и, напрягая скулы, качает головой.

– Не сейчас, Мик. Мне нужно побыть одному.

– Просто хочу убедиться, что ты в порядке.

Невесело рассмеявшись, Оливер потирает переносицу.

– А похоже, что я в порядке? Пожалуйста, ты можешь просто уйти? Могут все отвалить от меня хотя бы на пару минут?! Черт, неужели это так сложно?

Я не ожидала от него другой реакции, поэтому ни капли не удивлена. Обняв себя за талию, я разворачиваюсь и возвращаюсь обратно. Миссис Хартли, держась за сердце, издали наблюдает за сыном, а потом ищет поддержки в глазах мужа, на что он молча сжимает ее плечи.

– Все из-за этой девчонки, – вновь повторяет она, и с ней сложно не согласиться.

К нам подходит Джейк и, коснувшись локтя миссис Хартли, посылает ей сочувствующий взгляд.

– Не волнуйтесь, мы за ним присмотрим. И…

Он не успевает договорить, потому что ему прилетает звонкий подзатыльник от матери.

– А за тобой кто присмотрит, Майк Тайсон?! Совсем ополоумел? Прыгаешь со сцены в драку, как какой-то карате-рейнджер!

– Карате-рейнджер? – задумчиво повторяет Джейк, потирая затылок.

– Чтобы я больше такого не видела, это ясно?

– Мам. – Рассмеявшись, он обнимает ее, а затем чмокает в щеку. – Все, не злись.

– Нет, мистер, эти штучки со мной не пройдут.

Джейк целует Долли в макушку, и, оттаяв, она обнимает его, а затем отстраняется.

– Боже мой, твое лицо, – с сочувствием выдыхает Долорес, поймав пальцами его подбородок и рассматривая покрасневшую скулу. – Сэм, ты видел?

– Все. – Вскинув ладони в примирительном жесте, Джейк пятится, – я пошел, мне нужно помочь ребятам отнести инструменты в фургон. Рамирес, составишь компанию? Давай же, я ведь знаю, что ты умираешь от желания получить мой автограф.

– Будет много выделываться, – обращается ко мне Долли, – поставь ему автограф на второй щеке, может, придет в себя.

Глава 23 Один песо

Джейк сказал, что его машина стоит у дома Рэма, он пообещал отвезти меня домой после того, как они разгрузят инструменты. Обычно после концерта мы собираемся в гараже Рэма и празднуем, но сегодняшний вечер по атмосфере больше напоминает похороны.

Я сажусь на переднее сиденье между Джейком и Оливером, а Рэм забирается в кузов. Я даже немного завидую ему, потому что он сидит за перегородкой и не чувствует давящего ощущения от неловкой тишины. И я удивлена, что Рэм не сорвался на Оливера за выходку с дракой. Да, он, не раздумывая, бросился за другом, чтобы помочь, но он против того, чтобы устраивать нечто подобное во время выступления. Он сам часто описывает группу как «приличные рокеры».

– Ты как, Олли, порядок? – спрашивает Джейк, глядя на дорогу.

– Не могу поверить, что она просто стояла там и позволяла ему прикасаться к ней, да еще и прямо у меня на глазах. – Поморщив нос, он потирает руку с ободранными костяшками. – Черт, кто угодно, но только не он.

– Тебе уже пора открыть глаза.

– На что именно?

Барабаня большим пальцем по рулю, Джейк молчит какое-то время прежде, чем ответить:

– Она с тобой только потому, что Мейсон ее вышвырнул. Ему достаточно лишь поманить Констанс пальцем, и она прибежит обратно.

Хмыкнув, Оливер кивает и несколько раз проводит пальцами по волосам. Он настолько разбит, что я отвожу взгляд на дорогу, лишь бы не видеть этого.

– Я люблю ее, – почти обессиленно выдыхает он.

– А себя?

– Не начинай эту философию, Джейки, умоляю. От этого только башка сильнее трещит.

За спиной со скрипом отодвигается стекло оконной перегородки.

– Не сейчас, Рэм, – просит Джейк.

– Мужик, ты серьезно?! Я и так достаточно долго молчу. Ситуация дерьмо, Мейсон дерьмо, Констанс дерьмо, но и ты тоже дерьмо, Олли.

– Не говори о ней, – просит Оливер низким голосом. – Можешь оскорблять меня, но не ее.

– Хорошо, я буду оскорблять тебя, мне как-то без разницы. Все в этом треугольнике хороши. Мы метим на приглашение на чертов штатный фестиваль, а ты выкидываешь такое прямо во время выступления. Кто пригласит нас после такого, если видео попадет в сеть? А оно, мать твою, попадет! И давай не будем забывать о Нике, гребаный папаша Ровер больше и на милю не подпустит его к установке. Хрен с ним с фестивалем, но ты подставил Ника, его теперь только на ненавистные тренировки будут из дома выпускать.