Последняя ночь Вампира

– Ого! – не выдержал Петрович. – Вы можете влиять на судьбу человечества?

– Да, – перестал улыбаться оппонент. – Могу.

– Надоели мне ваши загадки! Давайте-ка отвечайте на вопросы, иначе мы сейчас же отправимся в отдел!

– Не отправимся в любом случае, но это пустой спор. Спрашивайте.

– Вы иностранец?

– Даже в большей степени, чем вы думаете.

– Что это значит?

– Не скажу.

Роман заскрипел зубами.

– Вы знаете убийцу?

– Лично – нет. Но я имею представление о том, кто это такой.

У Петровича похолодели ладони.

– Кто?

– Вам этого знать не нужно. Вы нападете на его след, и он вас убьет.

– А если наоборот – я его убью?

– Не сможете. Вы слишком для него слабы.

– Ничего себе! – следователь даже хрустнул костяшками пальцев. – Ну хорошо – почему он их убил?

– Ему была нужна кровь. Раз. И он хотел, чтобы о его прибытии знали. Это два. Для него предпочтительнее – кровь девственницы или ребенка. Но где у вас ночью в Москве девственницу найдешь? – и незнакомец расхохотался.

– Зачем ему нужна кровь? Для ритуала?

– Ритуал? Нет, он ее выпил.

– Три с половиной литра? Взял и выпил?

– Да, вот так.

– Зачем?

– Чтобы стать сильным. Очень сильным. За пять суток он должен в идеале выпить кровь пяти девственниц, поочередно. Но так как в нынешние времена с девственницами стало туго, то и просто молодые женщины сойдут.

– Вы хотите сказать, будут еще убийства?

– Да, будут.

– И вы не хотите этому помешать? Скажите мне, кто это?

– Помешать я ему хочу еще в большей степени, чем вы. Более того, именно я могу это сделать. А вы – нет.

– То есть я должен сидеть сложа руки?

– Нет, не должны. Если узнаете его местонахождение, сразу сообщите мне. И я постараюсь его уничтожить, пока он не достиг своей цели. Иначе потом это будет сделать невозможно.

Роман погрозил собеседнику пальцем:

– Я понял! Вы – из какой-то международной структуры, а это – опаснейший международный преступник, которого вы должны поймать. Какой-нибудь мутант, вышедший из-под контроля суперубийца, питающийся кровью, тайное оружие, поэтому вы не хотите работать в контакте с местными правоохранительными органами. Я прав?

– Нет, абсолютно не правы. Все гораздо прозаичней, – засмеялся незнакомец.

– Ладно. А что вы ищете здесь? Все улики мы собрали сами и увезли.

– Я пытаюсь понять, кто это именно – знал ли его раньше… Я чувствую его присутствие. Вижу, как он убивал.

– Вы – экстрасенс?

– Вроде того.

– Хорошо. А какова конечная цель пребывания убийцы в России, кроме, конечно, убийства невинных девушек?

– Он приехал в Москву найти меня, но пока слишком слаб, чтобы сразиться, вот и набирается сил.

– Да кто же вы такой! – опешил майор.

– Ну, хорошо, – незнакомец встал и поклонился, – в России я под другим именем, и его вам знать не нужно, а мое настоящее имя – давно я им не представлялся, но теперь уже все равно – барон Филипп Дивер де Грасси.

– Барон?! – майор вскочил и выхватил пистолет, сразу сняв его с предохранителя. – Руки за голову! На пол, лицом вниз!

Обладатель звучного титула и не вздумал пошевелиться.

– Спрятали бы вы обратно свою пукалку, – произнес он.

– Вы! – Роман кипел от негодования. – Какая-то секта душевнобольных ублюдков! Думаю, придется поделиться всем, что знаешь! Сейчас прокатимся в отдел, и там расскажешь, что за фигня происходит!

– Не уверен, – произнес незнакомец и вдруг с места, без всякого разбега, прыгнул на подоконник.

Петрович мог бы выстрелить, но не решился, кинулся за ним – хотя бы ухватить за плащ, но тот, казалось, нырнул вниз. Следователь высунулся в окно, но незнакомец не спрыгивал на газон, он полз по стене, вниз головой, как ящерица!

– Стой! – заорал Роман и лихорадочно думал, стоит прыгать за бароном или нет.

Тот сполз вниз, встал на ноги, но убегать не стал. Только поднял вверх голову и громко произнес:

– Вы бы назвали мне свое имя и оставили номер телефона, я вам буду позванивать, будете делиться со мною новостями.

Петрович погрозил ему пистолетом.

– А свой телефон не оставите?

– Вы же меня запеленгуете, – засмеялся тот.

– Хорошо! – кивнул следователь. – Я вам дам визитку с мобильным.

Он вынул визитку и швырнул ее вниз, покружившись на ветру, она упала на траву. Когда визитер наклонился, Роман крикнул:

– Барон! Последний вопрос! Прыгать в окно – это у вас семейное?

– Нет! – крикнул тот в ответ. – Убийца очень торопился, ему нужно было успеть в убежище до рассвета, который мог вот-вот наступить. А мне… мне вы просто преграждали дорогу. Пришлось бы сломать вам руку, например. Но я давно не наношу вреда людям.

– Ну, спасибо!

Петрович не опускал пистолет, думал – может, выстрелить в задницу, но за что?! Так и проводил удаляющуюся спину барона, глядя на нее сквозь прицел. Вздохнув, опустил оружие. Сплошные загадки. Одна темнота. И – верить, не верить этой галиматье?

Убрав ствол, Роман опустился в кресло и представил, как над ним завтра будут потешаться! На место преступления проник второй нинзя из секты, члены которой пьют кровь перед тем, как замочить друг друга. Все они – дворяне и граждане других государств. А этот еще сказал, что здесь он «под другим именем». То есть прибавляем фальшивые документы. И летом – в плаще. Дурдом.

Теперь уж точно – надо выспаться, утро вечера мудренее. Леньке решил не звонить, прежде надо самому все обдумать. Ой, засмеют…

Хороша Москва в воскресенье. Центр – свободен, дороги – открыты, выезжай на Комсомольский и дави педальку – никто не мешает, в худосочных динамиках бренчит радио, мелькают огни… Вот «Горизонт», куда он часто любил ходить с девушками в кино, «Бавариус», где уже в двухтысячные не раз и не два накачивался пивом после походов в «Лужники» на «Спартак», Московский Дом Молодежи, куда – смех-смехом, если вспомнить! – еще юношей ходил на «дискотеки». Ах, какие там были дискотеки! И всегда удавалось снимать девчонок и потом целоваться с ними в парке, если погода позволяла. А через раз – драки. То толпа на толпу, то – индивидуально. А уже много позже он там был на мюзикле «Кошки» с дочкой. Ребенок увидел, как другим детям разрисовывают лица, загорелся – «хочу тоже». Антракт закончился, все идут в зал, а ей на щечках выводят узоры… А пару лет нос к носу столкнулся здесь с прекраснейшей девушкой, с которой у него когда-то бурно проходил так некстати прервавшийся роман. Она согласилась сходить с ним в суши-бар, но предупредила – у нее сейчас есть «отношения». Вспоминали былое, смеялись, а он смотрел на эти выпирающие высокие груди, длинную шею, шелковые волосы и влажные губы и думал о том, что мы не умеем хранить то, что имеем. Почему прервалось, как закончилось – уже и не помнил. Работа, все работа, работа…