Последняя ночь Вампира

– Я говорил! – залепетал Леня. – Точно секта! У убийцы в руках – устройство, имитирующее челюсти волка! А похищение крови и прыжок в окно – ритуал!

– Насчет крови, – вновь заговорил врач. – Для того чтобы слить такое количество, нужны специальные приспособления. Значит, готовился заранее. А Женя сказала, что все произошло спонтанно.

– Версии – это наша забота, – недовольно заметил Петрович. – Хотя вы правы, одни нестыковки. Значит, надо как можно быстрее его поймать, вот сразу и спросим. Когда результаты экспертизы в печатном виде предоставите, Яков Иосифович?

– А как закончу все, так и предоставлю. Завтра к утру устроит?

– Мне в девять начальству доклад делать, постарайтесь успеть хотя бы к 8.30.

– Идет.

– А что насчет его возраста? – спросил Леня.

– Это ко мне, – подняла кверху руку Евгения. – По отпечатку ладони установить точное количество лет сложно, разброс большой. Получается где-то между тридцатью и пятьюдесятью пятью.

– Да, не очень-то точно.

– Что делать…

– Спасибо, господин-товарищ врач, – пожал Роман хозяину руку и, кивая головой коллеге, сказал: – Идем!

По дороге обратно Ленька выдвигал версии, одна фантастичнее другой, тут же подвергал их тщательному анализу и сам отбрасывал ввиду полной бестолковости. Петрович не слушал, думая о своем. На светофоре внимательно посмотрел на водителя – щеки у того полыхали, он отчаянно жестикулировал.

«Все-таки накатил, блин, сволочь, – решил Роман. – Я в туалет вышел, он и успел шмякнуть».

По дороге раздался звонок от Молодчанинова – он сообщил, что самолет сел, и еще раз уточнил адрес.

В отделе Ленька стал копаться с компьютером девушек, стараясь в него войти одному ему известным способом, Роман попытался систематизировать произошедшие события, желая найти хоть какое-то объяснение открывшимся фактам – тщетно. Пили чай, кофе, Ленька выбегал курить – человек действия, сидячая работа ему претит.

Вскоре снизу позвонил дежурный, сообщил о посетителе.

– Пусть входит, – ответил Петрович.

Молодчанинов оказался крупным мужиком с двойным подбородком, лысой головой, покатым лбом и мясистыми губами. Одет он был в черный костюм в голубую полоску, на запястье болтались массивные часы.

Сказать, что он был убит горем, ничего не сказать. Видно, успел летом позагорать, но лицо все равно казалось не смуглым, а серым. Глаза были красные, под ними синели круги.

Пожав руки, Роман представился и жестом указал на стул.

– Где она? – спросил прибывший.

– В морге, вот, – и хозяин кабинета протянул ему бумажку с заранее выписанным адресом.

Владимир Павлович вдруг шмыгнул носом.

– Как это случилось?

Роман в таких случаях никогда не знал заранее, стоит ли говорить всю правду, но в этом случае решил – стоит.

– Ее лишил жизни, по всей видимости, маньяк или душевнобольной.

– Где?

– На квартире, которую она снимала.

– Э-эх… – вздохнул Молодчанинов и положил ладонь на глаза.

После некоторой паузы задал вопрос:

– Ее насиловали?

– Нет, этого не было.

– Не врешь?

– Вы, если захотите, сможете ознакомиться с результатом судмедэкспертизы. И… Владимир Павлович, я очень сочувствую вашему горю, но давайте все-таки на «вы».

Молодчанинов поиграл желваками.

– У тебя, майор, дети есть?

– Есть.

– Тогда ты меня должен понимать.

– Я понимаю.

– Я обратился на «ты», потому что хочу откровенно, как мужик с мужиком, обсудить, что делать дальше.

– Дальше? – удивился Роман. – Мы будем искать убийцу.

– Если снабдишь информацией, мы вместе его быстрее найдем.

– Нет, это против правил. Да мы его и сами найдем.

– Майор… – заводчик оглянулся на сидящего в углу Леню, – мы можем поговорить с глазу на глаз?

Петрович помялся с секунду, потом кивнул коллеге – выйди, мол.

Леня послушно встал, сказал:

– Я – звонить в архив, – и вышел.

– Роман, – Владимир Павлович перегнулся через стол. – Давай начистоту. У меня тоже немало возможностей. Я любые силы привлечь смогу. Никто у тебя право поиска отнимать не намерен. Но если я что узнаю, дам тебе знать. А ты – мне. Согласись, так будет быстрее.

Петрович подумал-подумал и решил – да что это он, в самом деле! Главное – найти гада, а все остальное – ерунда. Устроит самосуд – значит, так тому и быть.

– Хорошо, – согласился он.

– Как Света погибла?

– От потери крови. Сама привела убийцу в квартиру. Он убил и ее, и Людмилу.

– Как? – у Молодчанинова сжались кулаки. – И Люду тоже? Бедные дети!!! Вот сука!.. И, что, будем ловить и судить?!

– Да, ловить точно будем.

– От потери крови? Он их зарезал? Застрелил?

– Не совсем. Перекусил горло. И одной, и другой.

Владимир Павлович поднял перед собой ладони, показывая – подожди, не спеши, дай переварить услышанное. Затем потер себе лицо, опустил между коленями руки, откинулся на спинку стула.

– Кто он?

– По всей вероятности, иностранный гражданин или просто человек, долго не бывший в России. Возраст – от тридцати до пятидесяти пяти. Скорее все же, от сорока. Возможно, носит дворянский титул – например, «граф», «князь», или просто так представляется.

– «Граф» – какая-то уголовная кличка.

– Возможно. Владеет необъяснимыми навыками – без вреда для здоровья выпрыгнул с третьего этажа.

– Вы за ним гнались?

– Нет, мы определили по следам. Есть и такая версия – его действия были связаны с каким-то ритуалом. Я склоняюсь к тому, что он – душевнобольной. Нормальный человек так прыгать неспособен.

Молодчанинов криво усмехнулся:

– Нормальный только прыгать неспособен? А на такое убийство нормальный способен?