Потапыч

Вика поймала взгляд твари и стиснула зубы так сильно, что заболели скулы. Девочка чувствовала вонь из крысиной пасти. Видела прямо перед собой два острых зуба, что выпирали из-под верхней губы. Длинные усы щекотали щёку и лезли в глаза.

— Без тебя разберёмся. Ты всего лишь глупый ночной кошмар, а у меня есть тот, кто всегда меня от них защищал!

Глаза Крысы округлились, когда Вика это сказала, а мгновение спустя на тварь полетел Потапыч. Вике показалось, что она слышала, хотя и не могла бы сказать наверняка, как медведь глухо заревел. И красные точки в темноте погасли.

Мысль, такая простая и очевидная, которую мама повторяла сотню, а то и тысячу раз — Потапыч защищает от кошмаров, — пришла в голову только сейчас. Вика была так напугана и сбита с толку, вокруг неё постоянно столько всего происходило, что не было ни одной лишней минуты, чтобы задуматься. Она почти дошла до этого, когда сидела там, на подоконнике, но вдруг кухня ожила, и снова пришлось что-то делать, чтобы просто не сойти с ума. Но сейчас, лёжа в осколках под разглагольствования старого ночного кошмара, у Вики было достаточно времени, чтобы подумать.

И она наконец поняла.

Крысы разбежались по углам и исчезли. Тараканы втянулись в вентиляционную шахту.

Вика на четвереньках выползла из серванта и вырвала из себя несколько осколков стекла и фарфора. Те, до которых смогла дотянуться или которые вошли не слишком глубоко. Все остальные остались на месте. Так же, на коленях, оскальзываясь на собственной крови, она доползла до кресла и схватила фонарик. Потом встала при помощи всё того же кресла и метнулась в комнату сестры. Потапыч остался один где-то в темноте, но Вика была уверена, что у него всё под контролем.

Лена лежала на кровати, раскинув руки в стороны. На ней сидело тощее существо болотного цвета с широкими воспалёнными суставами. Огромные треугольные уши ходили ходуном. Тварь отгрызла сестре нос и губы и теперь принялась за грудь. Увидев Вику, она издала истошный вопль. Девочка тотчас направила на него луч фонарика, и кожа существа задымилось. Оно рвануло вперёд, но вдруг споткнулось и упало. Вика медленно подходила в надежде, что чем ближе источник света, тем хуже от этого тому, кто ждал всё это время под кроватью.

Помогало это или просто было достаточно яркого света, но монстр бился в жестоких судорогах, а его кожа дымилась и сворачивалась, как под воздействием кислоты. От криков болели уши и голова. Когтистые лапы вспарывали простыни вместе с матрасом.

— Сдохни, ублюдок! — выпалила Вика и поднесла телефон прямо к глазам твари. В эту же самую минуту маленький череп с вытянутой зубастой мордой взбух пузырём и лопнул, обрызгав девочку едкой вонючей слизью.

И в этот самый момент морок рассеялся. Включилась люстра, осветив комнату неожиданно ярким светом.

Ленка взбулькнула и открыла глаза. Сначала она перевернулась на бок, поскольку кровь заливала ей рот и нос — неизвестно, как девушка до сих пор не захлебнулась. Потом она увидела сестру. Как та сидела среди изрезанных простыней вся в крови, в грязных ошмётках, в которые превратились её бриджи и майка, с осколками битого стекла по всей спине, и Лена от шока закрыла рот ладонью. Она даже не сразу поняла, что от носа до подбородка у неё голый череп. Что-то сказала, но без губ и с полным ртом крови нельзя сказать ничего членораздельного.

Вика посмотрела на неё и улыбнулась.

— Лена, ты проснулась, — девочка зашлась плачем. — Мы победили! Потапыч, слышишь? Мы победили! — она устало приклонила голову к стене. — Победили, Потапыч… Мы победили…

В квартиру из подъезда принялись яростно колотиться. Наверное, кто-то из соседей, наконец, услышал крики из их квартиры. На этот раз кричала старшая сестра.

6 Операция «Сестра»

1

Мы, конечно, обещали Вике, что поверим ей, но, когда новенькая закончила свой рассказ, мы с Соней минуту простояли в немом удивлении, не зная, как на это всё реагировать. Одно дело — неясные звуки из стен и таинственные послания на запотевшем стекле и совершенно другое — кошмарные крысы-чудовища с двумя горбами, что называется, во плоти и болотного цвета твари под кроватью, которые имеют обыкновение отгрызать человеческие носы.

— Так вы поможете мне? — с надеждой спросила Вика и развернула своего Потапыча мордой к нам, будто хотела, чтобы и он как можно лучше расслышал наш ответ.

Мы с Соней переглянулись.

Я надул щёки и задумчиво покачался с пятки на носок, потом спросил:

— Слушай, честно говоря, я хз, как тут тебе помочь.

И чем. Ты хочешь сбежать?

— Это было бы лучше всего, — кивнула девочка с таким взрослым видом, что мне пришлось снова подавить смешок. — Но для начала я бы хотела знать, что с моей сестрой? Если каким-то чудом Лена ещё жива, то я должна ей помочь.

Соня подошла к Вике и села рядом, а потом с какой-то потаённой грустью и нежностью положила ей на плечо ладонь.

— Нет! — тут же насупилась новенькая. — Этого не может быть! Лена жива, и мы с Потапычем её спасём! — выпалила Вика так громко, что нас наверняка уже кто-нибудь слышал.

— Послушай, — будто не понимая, что делает, Соня подливала масла в огонь, — ты тут уже четыре дня, вряд ли твоя Крыса ждала так долго…

— Нет! — завизжала девчонка и расплакалась. — Это неправда! Этого не может быть! Потапыч, что же ты меня не послушался? Я знаю, что ты защищал меня, но я же просила, чтобы ты защитил её! Её!

После такого следовало в ближайшее время ожидать в гости всех, кто в этот момент был на этаже. То есть вообще всех!

Нужно было срочно спасать положение.

— Эй, эй, эй, — сказал я. — Подожди! Ты права, надо сначала всё проверить и выяснить, — я грозно зыркнул на Соню, и та, кажется, поняла. Во всяком случае настаивать, что сестра новенькой уже мертва, больше не стала. — Мы попробуем разузнать о ней. Как её зовут? Имя, фамилия?

— Лена. Лена Винокурова.

— А ты, значит, Вика Винокурова? Приятно познакомиться, — улыбнулся я.