Потерявшиеся в России

– Мам, а что мы видели в жизни? Мы что, здесь в шампанском купались? Ты вспомни, как отказывала себе во всем, чтобы я доучилась в институте. А сейчас? У тебя мизерная пенсия, а у меня нищенская зарплата. Кому мы здесь нужны?

– Леночка, дочка, я никогда не слышала, чтобы ты го-ворила о материальном. Ведь не в хлебе же едином сча-стье!

– Ты не слышала, потому что я не говорила об этом. Но это не значит, что я об этом не думала. Посмотри, как стали жить чиновники и как живут врачи и учителя... Да, не в одном хлебе счастье, но жить и все время думать, где достать этот кусок хлеба, чтобы не остаться голодным, - это страшно. И я уеду из этой страны, где человек был и остается рабом, какие бы лозунги и слова не звучали с вы-соких кремлевских трибун, без сожаления. Я хочу посмот-реть на свободных людей не на словах, а на деле.

– Что ты говоришь?
– испугалась Татьяна Федоровна.
– Я тебя этому не учила. Это же твоя родина. Как же ты можешь так рассуждать? Это не твои слова, это слова твое-го Реваза.

– Мама, я говорю не про родину, а про систему. При той системе жили как в концлагере и сейчас не лучше. Там у власти стояли маразматики, а сейчас у власти президент-алкоголик. И это, мам, надолго. Говорят, Советская власть семьдесят лет делала из людей идиотов. А вот уже больше десяти лет с начала перестройки прошло. Лучше стало? И так же семьдесят лет пройдет. Как были проблемой 'дура-ки и дороги', так и остались. Только теперь говорят так: 'В России остается проблема дураков и дорог, потому что первые занимаются вторым'.

– О-ох, дочка!
– только и могла вымолвить Тамара Федоровна и заплакала.

– Мам, - Лена села рядом с матерью и обняла ее обеи-ми руками.
– Ты хочешь, чтобы я была счастлива?

– Что ты говоришь глупости? Какая мать не хочет сча-стья своему ребенку!

– Тогда, дай мне самой решать. Я люблю Реваза и по-еду за ним хоть в Америку, хоть на Калыму. И тебя мы не бросим. Все образуется.

Глава 19

В семье Михеевых разразился скандал. Виновником скандала был Генка, брат Эльки. Вернее даже не он, а дама его сердца, с которой он жил уже почти год, что было для него своеобразным рекордом. После того, как Генка раз-велся с женой, прожив с ней два года и не прижив детей, он, ошалев от свободы, стал менять девок, как перчатки. Девки ему попадались разгульные и стервозные, пустыш-ки. Бывшей жене, про которую Андрей Николаевич и мать Раиса Петровна ничего плохого сказать не могли, и винили в разводе сына, Андрей Николаевич устроил однокомнат-ную квартиру, а сыну двухкомнатную в элитном доме. Деньги Генка не считал. Водочный бизнес приносил хоро-ший доход. И хотя Генка в этом бизнесе был звеном не важным, что-то вроде пристяжной лошадки, его доля со-ставляла сумму значительную. В общем, хватало и на женщин и на рестораны. Бизнес же держался на Элькином муже, Олеге. Он оказался мужиком цепким, дело вел гра-мотно и жестко. Элька с Олегом поженились, когда Олег учился на последнем курсе Высшего военного училища связи. Говорили, что Элька увела Олега у Ленки, хотя дело было не совсем так, да и, в конце концов, нельзя увести то-го, кто увестись не хочет. Андрей Николаевич долго при-сматривался к Олегу, решил, что парень серьезный, не ду-рак, правда, неказист, но это в деле не главное. И Андрей Николаевич сделал на него ставку. Страна, хотя и дикими скачками, как сбившаяся с темпа лошадь на скачках, но двигалась в сторону рынка и к 'капиталистическому бла-гополучию'. Грех было, обладая такими возможностями, не воспользоваться ими и не взять деньги, которые бук-вально сами просились в руки. Зерно и все перерабаты-вающие отрасли были в руках Андрея Николаевича. Сам он по своему положению государственного чиновника коммерцией заниматься не мог. Для того ему и нужен был свой человек, который смог бы с его помощью раскрутить и взять на себя семейный бизнес. На сыне Андрей Нико-лаевич сразу поставил крест. Тот рос шалопаем. Добрый, в общем-то, парень, но пофигист и бездельник. Зато в зяте Андрей Николаевич не ошибся, и бизнес их набирал силу и процветал.

В элитном месте, отведенном властью под загородное строительство, где словно грибы стали расти трех и даже четырехэтажные причудливые виллы с бассейнами, сауна-ми и кирпичными двухметровыми заборами, появился и двухэтажный, скромный, если сравнивать с некоторыми соседними строениями, но роскошный внутри, дом, где было однако все то же, что и в этих строениях. Цокольный этаж вмещал и бассейн, и сауну и, бог весть, что еще. Еще был вместительный гараж на две машины и сад с огоро-дом, на котором стояла теплица такого размера, что землю там пахал мини-трактор. Теплица - это уже затея Раисы Петровны. Она родилась и выросла при земле, землю лю-била, и образование имела агрономическое. Земля у них поэтому была всегда: и когда они жили в районе, и когда у них был собственный дом, и когда Андрея Николаевича перевели сюда, в область, начальником облсельхозтехни-ки, они сразу взяли десять соток земли и построили дачу.

Олег охладел к Эльке быстро. Как-то незаметно про-летел романтический период влюбленности, медовый ме-сяц плавно перетек в будни. А потом бизнес захватил Оле-га всецело, потекли деньги, и он почувствовал их хруст в руках и узнал их чудодейственную силу в обществе. Вдруг проснулась дремавшая в нем алчность, и появился вдруг азарт накопления. И он, конечно, при участии тестя, уже владел не одной, а тремя мельницами. Деньги давали воз-можность отдыхать так, как ему хотелось. И он отдыхал в саунах, в казино и на океанском побережье. Сначала он ез-дил отдыхать вместе с Элькой, потом стали ездить пооди-ночке, благо, они могли позволить себе слетать куда-нибудь в Анталию или Шри-Ланку на недельку, позагорать и появиться в родном городе среди зимы с лицом, покры-тым легким шоколадным загаром. Элька Олега не ревнова-ла. После института она закончила какую-то престижную банковскую школу за доллары, и теперь работала в хоро-шем банке в отделе валютных операций, где получала не-мыслимую, если сравнивать с учительской или доктор-ской, зарплату, воспитывала сына, ровесника Милиной Ка-терине, ходила по бутикам, где с удовольствием тратила деньги, встречалась с подругами и походы мужа в сауны воспринимала спокойно, даже равнодушно.

Генка, в отличие от Олега, к семейному бизнесу отно-сился прохладно. В нем начисто отсутствовал Олегов азарт, он не отличался жадностью и на деньги смотрел просто: если они есть - их нужно тратить. Своим дамам Генка дарил золотые украшения, всячески баловал, водил в казино и рестораны и расставался с ними легко и без скан-далов. Девушки были, как правило, в их кругу известные 'тусовщицы' и как-то естественно перетекали из одних рук в другие. Последняя подруга, однако, вцепилась в Ген-ку мертвой хваткой. Она въехала в его квартиру и безапел-ляционно стала вести себя как хозяйка. Кроме золотых це-почек и перстней, она покупала себе дорогое белье, сапоги, туфли, а на свой день рождения выпросила шубу. Генка безропотно пошел с ней в магазин мехов, и она сама вы-брала себе норку.

Звали новую Генкину спутницу Лариса. Раисе Пет-ровне она сразу не понравилась. Лариса отличалась утон-ченной красотой и отличной фигурой, но была редкой не-ряхой и хамкой. Из семьи она происходила из самой что ни на есть простой: мать - заводская рабочая, а отец сантех-ник какого-то ЖЭУ. Сама Лариса кроме средней школы и профессионального училища, где училась на парикмахера, другого образования не имела. После ПТУ она пристрои-лась в престижный салон, где сразу оказалась на виду. Са-лон - что проходной двор, с той лишь разницей, что ходи-ли сюда люди не бедные. На Ларису с ее броской внешно-стью обращали внимание приличные молодые люди, при-глашали то в казино, то в ресторан. Отличаясь неразборчи-востью, она легко знакомилась, не отказывалась от при-глашений и быстро стала своей в кругу богатой молодежи. Ларисе нравилась эта ресторанно-бездельная жизнь. Она беспечно ходила по рукам, пока не попала к Генке. Была Лариса похотлива и совершенно бесстыдна. Генку это ино-гда коробило, но, обладая характером мягким, он терпели-во сносил это. Ко всему прочему, Бог, дав Ларисе краси-вую головку, забыл вложить в нее мозги. Она не отлича-лась умом, но отличалась несдержанностью на язык, а в подпитии распоясывалась и вела себя хуже пьяного извоз-чика, и усмирить ее стоило большого труда. После не-скольких рюмок коньяка Ларису тянуло на подвиги, ее не-возможно было удержать на месте, и она начинала ходить между столиками, у кого-то просила закурить, пыталась флиртовать с незнакомыми, и те, в конце концов, не вы-держивали и просили Генку успокоить свою даму.

До Андрея Николаевича стали доходить слухи о том, что Лариса ведет себя в общественных местах неподобаю-щим образом. Над ней смеются и показывают на нее паль-цем, а все знают, что она девушка сына Михеева. Андрей Николаевич имел серьезный разговор с сыном и предупре-дил: 'Если я еще раз услышу о выходках твоей сучки, сам вышвырну ее вон. А ты у меня будешь сидеть как милень-кий под замком. Так что, делай выводы'.

У Андрея Николаевича была репутация человека твердого и порядочного. В принципе он таким и был. Не подличал, до прямых взяток не опускался, а главное, к простому народу был внимателен, если мог помочь - по-могал, и люди о нем говорили, как о правильном мужике. И репутацию эту Андрей Николаевич ревностно берег.

На какое-то время Лариска притихла, но буйная ее на-тура взяла свое; не прошло и недели, как она, выпив как-то в ресторане чуть больше положенного ей по норме, пошла куролесить. Генка попытался утихомирить ее, но из этого ничего не вышло. До следующей рюмки она сидела тихо, но, выпив, опять пошла по столикам. Генка попробовал увести ее из ресторана, но Лариска уперлась, обозвала его козлом и сказала, что никуда отсюда не пойдет. Генка плю-нул и ушел один.

Домой Лариска пришла поздно ночью, пьяная, не шу-мела, сразу легла спать и мгновенно уснула.

На следующий день разразился скандал. Накануне, то есть в тот вечер, когда Генка ушел, оставив Лариску в рес-торане, она загремела в милицию, которую вызвал офици-ант по просьбе посетителей. Она сопротивлялась и крича-ла, что всех посадит. В отделении Лариска заявила, что она жена сына Михеева, и что Михеев теперь с них всех по-снимает погоны. Дежурный офицер связался со своим на-чальником РОВД, тот в свою очередь позвонил Михееву. Андрей Николаевич поблагодарил за звонок, попросил ду-ру отпустить и пообещал, что сам со всем этим разберется. Лариску не только отпустили, но и ввиду ее нетрезвого со-стояния, отвезли домой. Ее пьяное самолюбие было удов-летворено, она снисходительно улыбалась и перед домом, когда выходила из машины, кокетливо бросила милицио-нерам: 'Чао, мальчики!'. Она не знала, что ее ждет завтра.