Позолота вся сотре?тся…

Старый Баффа поднялся и резко выдернул рюмку из рук внука. Арчибальд обиженно рыкнул.

– Вот не пойму, почему всегда род Баффа стремился непременно соединиться с родом Соррель? Ты и Глория, а затем и Флоренс. Я и Николь? В чем причина такого странного притяжения?

Я вся превратилась в слух, кажется даже перестала дышать, очень боялась пропустить слова великого откровения.

– Существует древняя легенда. Если ей верить, то в союзе Баффа и Соррель родится ребенок, который будет править всем миром. Людьми, оборотнями, вампирами. Именно этот ребенок возродит великий род черных тигров. Я уже начал сомневаться в правдивости этой легенды. Ведь прошли века, а род Соррелей сузился до приемной дочери из приюта и до беспомощной, бесполезной человечки. Род Баффа на сегодняшний день представляем только мы с тобой. Два великих и некогда многочисленных рода практически исчезают. Сердце мое разрывалось от такой мысли. Но в последнее время твоя жена смогла меня приятно удивить и вселить надежду! Оборот в черную кошку с крыльями, власть над мелкими тварями. Ах, совсем забыл! Она была признана перстнем! Неужели твои мозги так затуманенны гормонами похоти, что совсем разучились думать?

– голос мужчины рассерженно рокотал.

– Прекрати на меня рыкать! Все я понимаю, все осознаю! Признаться, я давно чувствовал особенность и редкость Николь. Она пахнет как дурманящая и самая сладкая ягода на свете!

– Так верни назад свою ягодку, пока кто-то другой не ощутил ее сладкий и упоительный аромат!
– твердо припечатал старый Тигр.

– И верну! Она все еще моя жена. Принадлежит только мне! Всегда будет моей!
– голос Арчибальда Баффа задрожал от ярости.

Я тихонько попятилась от двери. Пятилась до тех пор пока не ударилась спиной о выступающий угол. Боль помогла мне очнуться. Развернувшись я быстро пошла по коридору, пытаясь повторить свой путь.

Где-то там в комнате с мягким, белым ковром и с россыпью напольных подушек, на блестящей поверхности столика, среди липких зеленых пятен и парой хрустальных бокалов, лежал мертвый перстень рода Соррель. Мне необходимо было забрать его, а затем бежать подальше из этого дома.

Терпкий запах полыни привел меня правильно. Я успокоилась когда ощутила в ладони ледяной кусочек. Поглаживая холодную, мертвую поверхность камня, я рассматривала через открытое окно внутренний дворик особняка.

На широкой площадке, тускло освещаемой молодым месяцем, стояли два автомобиля. Один из них, громозкий, солидный и черный как гроб на колесиках принадлежал старому Баффа. Второй, двухцветный, последней модели, с никелерованными решетками и тускло блестевшими колпаками величиной с велосипедные колеса - принадлежал Арчи.

Я выглянула вниз из окна, придерживая рукой штору. Тихонько присвистнула. Высочайший второй этаж! И гладкий камень старых, твердых плит.

Дальше я действовала почти автоматически. С силой дернула мягкую штору и она с треском упала в мои руки, а затем неуклюжей, темной птицей спланировала на камень под окном.

Сунула за щеку холодный, как лед перстень. Поморщилась привыкая к новым ощущениям. Надеюсь, что не проглочу ненароком эту ледышку при обороте!

Теперь то, я знаю секрет перевоплощения. Сделала вывод из своего визита к Анабель и Глории. Всего лишь надо как следует разозлиться и... озвереть!

Злость не заставила себя ждать, стоило мне вспомнить недавний разговор в кабинете. Я для обоих Баффа всего лишь приз, который способен родить будущего, великого правителя. Своему ребенку, я такой доли не желаю!

Усмехнулась осторожно. Бред! Ребенок от Арчибальда Баффа? Ну, уж нет! Обойдешься как нибудь старый Тигр, мне на твои пустые надежды плевать! Пусть вам Анабель рожает!

Оказалось, что это совсем не сложно. Обернуться, превратиться в черную кошку с могучими крыльями за спиной. Взмах и я уже плавно приземляюсь на мягкую штору под окном. Застываю на минуту, пытаюсь унять быстрый стук сердца, ощущаю за щекой холод перстня. Боясь глубоко дышать и пытаюсь вспомнить самые счастливые моменты в своей жизни. В сознании всплывают черные глаза мужа. Бездонные, дурманящие. Слышится его хриплое от страсти дыхание, сиплый голос запинаясь шепчет:

– Ни-иколь!

Трясу ушастой головой прогоняя видение, фыркаю рассерженно.

Заслоняя облик мужа, ярко сверкая на солнце синими боками, плещется море. Мокрые, серые камни и желтый, крупный песок ласкает белая пена набегающих волн. Загорелые ноги оставляют след на прибрежном песке.

– Николь! Вернись, Николь!
– слышится вдалеке веселый голос Флоренс.

Я открываю глаза и вздрагиваю от холодного, ночного ветерка. Совершенно голая стою в темноте и глупо улыбаюсь. Получилось! У меня все получилось!

Вынимаю перстень изо рта и мокрым надеваю его на палец. Дрожь пробегает по моему телу от его ледяного прикосновения.

Я поспешно кутаюсь в мягкую и немного пыльную ткань шторы.

Окно кабинета уже не светит оранжевым светом заблудившегося апельсина. Наверное оба Баффа завершили свой военный совет и разошлись отдыхать по своим спальням. Сладких им снов! Завтра их ждет разочарование. Завтра они надеются убедить и вернуть контроль над глупой человечкой, которую так легко напоить коварной, полынной настойкой.

Новенький, щегольской автомобиль заводится быстро. Почти бесшумно урча он выезжает за ворота старинного особняка.

Через полтора часа я выезжаю за пределы города. Дорога ведущая в Соррель Холл темна и безлюдна. Фары заливают ее желтым светом, как густым медом. Автомобиль Арчибальда, слегка подпрыгивая на кочках мчит меня в мою крепость, в мой Соррель Холл.

Глава восемнадцатая. Попутный ветер в спину.

Механизм старого, подъемного моста двигался рывками, но почти не скрипел благодаря вонючей смазке которую всегда собственноручно и щедро наносил управляющий поместьем, мистер Нокс.

Старый вояка в отставке очень трепетно относился к оборонительным сооружениям древнего замка.

– Оборона прежде всего!
– важно говорил он мне при каждом удобном случае и многозначительно поднимал вверх толстый палец, у которого не хватало первой фаланги.

Вот и теперь, он в старом парадном мундире, который наверное был срочно извлечен из недр сундука, зычным голосом отдавал приказы двум слугам. Мундир едва-едва сошелся на его весьма внушительном животе, золоченые пуговицы грозились выстрелить дробью, если мистер Нокс вдруг решит выдохнуть весь воздух из своей богатырской груди. Но мужчина не забывал втягивать живот и осторожно дышать, это не мешало ему отдавать четкие приказы.

– Быстрей крути ребята! Противник уже близко!

"Ребята" - это худой и длинный как жердь, всегда унылый дворецкий и его великовозрастный сын, который страдал слабоумием. Добрая улыбка, ниточка слюны из уголка губы и пронзительно-синие глаза вечного ребенка. Но этот "ребенок" обладал недюжинной силой. На призыв крутить быстрее он запыхтел как паровоз. Цепь резво заскользила. Тяжелые , кованные звенья глухо бряцая, ровной лентой ложились на древний барабан подъемного механизма. Мост вмиг взлетел однокрылой птицей и плотно запечатал собой вход.

Автомобиль старого Тигра застыл возле самой кромки оборонительного рва. Воды там было мало, она давно покрылась яркой зеленью густой ряски. Но сам ров был внушительно глубок.

Мужчины вышли из черного, помпезно-огромного "гроба на колесах" и растерянно, ошеломленно озирались вокруг.

Я стояла на ближней башне, словно принцесса на выданье и с любопытством смотрела на своего мужа и свекра. Первым меня заметил Арчи. Он нахмурился и вынул руки из карманов модных брюк.

– Николь, что это значит? Немедленно прикажи опустить мост!
– его голос звучал строго и сурово.