Позолота вся сотре?тся…

Обида опять захлестнула меня. В этот момент я отчетливо поняла, что никогда не смогу простить Арчибальда Баффа.

Впрочем прощения он у меня не сильно и просил...

Глава семнадцатая. Иногда очень полезно пить абсент и слушать чужие беседы.

Голова раскалывалась от боли, мне казалось, что пошевелюсь и она загудит тяжелым басом, как большой колокол. С трудом заставила себя открыть глаза. Взгляд вырвал из полумрака комнаты незнакомую хрустальную люстру на потолке, она нежно звенела прозрачными висюльками от ветерка, который проникал через открытое окно.

Застонав я приподнялась и огляделась. Где это я? Пушистый ковер с длинным ворсом мягко пружинил подо мной. Множество напольных подушек яркими пятнами радовали взгляд, в тусклом свете одинокого ночника мне почудилось, что их золотые кисти на длинных витых шнурах зашевелились словно змеи и с любопытством наблюдают за мной.

Низкий столик со стеклянной поверхностью кросовался на кривых, изогнутых ножках. В таких комнатах наверное нужно сидеть подобрав под себя ноги и потягивать абсент через кубик плотного, грязновато-кремового кусочка сахара.

В голове ярко и отчетливо вспыхнула картинка - я держу в руках этот самый кубик сахара со стертыми и липкими гранями и пьяно хихикая пытаюсь тянуть мерцающую, ярко-зеленую жидкость их высокого хрустального бокала на низенькой ножке.

В моей голове шумит, напольные подушки качаются словно жирные чайки на волнах. Где-то совсем рядом вкрадчиво и убедительно звучит мягко рокочущий голос старого Тигра.

– После такого выброса энергии и адреналина, тебе надо расслабиться, Николь! Выпей, это тебе поможет!
– мужчина протягивает мне зеленую, густую жидкость налитую в хрустальный бокал. Который по счету?

Мне уже безумно весело. Хихиканье переходит в веселый, заливистый смех, который сгибает меня буквально пополам. Неверояно смешно вспоминать пронзительный визг Глории и мышей в рыжих волосах Анабель. Я еще пуще заливаюсь смехом, вспоминая, как все окрестные мухи, покорные золотым нитям, облепили некогда наглое, а теперь по детски испуганное лицо молодого оборотня-охранника.

Он пытается кричать, но черная, жужащая свора резво проникает в раскрытый рот. Кашляя и задыхаясь молодой оборотень бросает свой пост и бежит прочь, размахивая руками как взбесившаяся мельница.

Еще я вспоминаю, как старый Баффа бережно усаживает меня в свой автомобиль. У меня совсем нет сил. Я наверное похожа на тряпичную куклу, которую выпотрошила безжалостная рука капризного ребенка.

А потом сладковатый вкус тягучей и пахнущей полынью настойки. Растаявший кусочек сахара в липких руках и голос мужчины глухо твердящий, как заветое заклинание, коротенькую фразу.

– Пей Николь! Пей!

Я со стоном встаю с мягких подушек. Они уже не напоминают мне качающихся на волнах чаек. Ножки низкого столика прочно и неподвижно стоят в пушистом и длинном ворсе белого ковра и уже не пытаются танцевать канкан, как мне казалось вчера. Вчера?

Я быстро, словно пружина подскакиваю и стремительно подхожу к окну. Приоткрываю мягкую штору липкими руками.

Сжимая от отвращения зубы и борясь с легкой тошнотой, пытаюсь рассмотреть внутренний дворик в особняке Баффа-старшего.

Темное крыло дома утопает в синих, плотных сумерках. Освещенное окно напротив смотрится одиноким, ярким апельсином на фоне темного и зловещего здания. Я догадываюсь, что это за окно. Кажется там должен находиться кабинет моего свекра.

Решительно устремляюсь к выходу из комнаты-ловушки. Бесшумно крадусь по почти темному коридору, который освещает любопытный, молодой месяц. Мой путь лежит в правое крыло здания, туда где оранжевым светом горит лампа и где находится кабинет старого Тигра.

Иду быстро, ни разу не запнувшись и не спутав повороты. Мне кажется или я действительно отлично вижу в темноте?

Вот и нужная мне дверь, оранжевый свет мягко струится из-за приоткрытой двери. Я уже готова распахнуть ее настежь и потребовать ответа от Баффа-старшего, но до боли знакомый звук голоса останавливает меня и заставляется бесшумно пятиться назад. Замираю за дверью, до боли закусываю губу.

– Ты напоил ее абсентом!? Дед, это уже слишком! Николь не переносит спиртного. Она даже от слабого вина может проспать всю ночь, как сурок. Ее не разбудить даже нежными и не очень нежными поцелуями. Можно делать с ней все, что угодно, а моя жена будет лишь тихо стонать, - голос моего мужа звучит немного насмешливо.

От этой его небрежной насмешливости у меня сжимается сердце. Но я подавляю свои эмоции и чутко прислушиваюсь к дальнейшему, откровенному разговору двух тигров.

– А, что было делать, Арчи? Мне необходимо было задержать ее до твоего приезда. Надо отметить, что ты не слишком торопился. Неужели успел нанести визит Анабель?
– рычит недовольно мужчина.

– Хм, ну успел... В доме срочно устанавливают тысячу мышеловок. Анабель не смогла расчесать спутанные волосы и ей пришлось вызывать парикмахера, что бы он сделал ей модную стрижку. Но пришлось подстричь ее почти налысо! Слышал бы ты, ее проклятия и стенания. Я даже успокаивать ее не стал. Сама виновата! Хорошо еще, если не попадет вместе с Глорией, под магический суд! Слушай дед, а тебе не кажется, что эта похотливая Анабель, смогла меня приворожить?
– со злостью вопрошает мой муж у своего собеседника.

Я дергаюсь как от удара, но крепко сжимаю липкие руки в кулак. Сделав шажок, робко пытаюсь заглянуть в комнату.

Оранжевый свет мягко освещает большой кабинет. Большой письменный стол блестит темной поверхностью мореного дуба. Возле него в удобных креслах сидят дед и внук. Высокие, мощные породистые. Бутылка коньяка потеснила стопку документов. Мой муж пристально разглядывает на свет коньяк в прозрачной рюмке. Затем быстро выливает золотистую жидкость себе в горло и блаженно жмурится.

Старый Баффа задумчиво улыбается в свои холеные усы.

– Приворожить? Существует мнение, что приворожить оборотня почти невозможно... Заметь, что ключевое слово здесь - "почти". Но когда-то, много лет назад, Флоренс Соррель проделала со мной подобный трюк. Я бросил Глорию почти у алтаря и отправился за Фло. Я готов был следовать за ней хоть на край света, хоть в самое пекло. Бесился, негодовал, гневался. Ненавидел ее так сильно, что казалось способен был задушить в своих объятиях. Пытался вырваться из этой больной и тяжелой любви-зависимости, но проигрывал всякий раз! Лишь спустя много лет, я понял, что все-же любил эту рыжую бестию по настоящему! Не было бы чувств, то не подействовал бы и приворот. Сырые дрова в огне не горят! Вот теперь и подумай, что на самом деле ты испытываешь к Анабель?

Повисла звенящая тишина. Я замерев ждала ответа мужа по эту сторону двери, а старый Баффа по другую ее сторону. Тишина затягивалась. Послышалось веселое бульканье льющейся жидкости, стеклянный стук бутылки о край рюмки.

– Я люблю свою жену!
– неуверенно произнес Арчибальд.
– Анабель, всего лишь развлечение, мимо которого грех пройти и не взять. Она ведь так настойчиво себя предлагает!

– Конечно ты любишь Николь, в этом я не сомневаюсь. Но ведь ты и к Анабель не равнодушен?
– мягко и вкрадчиво произнес старый лукавец.
– Да, не спорю, Анабель умна, талантлива и красива. У ней совсем нет совести, амбиции зашкаливают и она почти патологически, болезненно любит тебя. Но нужна ли нам, эта по существу безродная девка? Анабель приемная дочь Глории, взятая из приюта. Ее выбрали среди сотни рыжих и магически талантливых детей. Она имеет очень сильный, магический дар, но она не истинная Соррель! И хватит тут хлестать коньяк, как простую воду!