Прах Лангарда
Шрифт:
— А второй способ? Такую мразь я бы предпочла грохнуть наглухо, надежно и с гарантией, — задала Лана вопрос хитрюшке-харгранке.
— Меч Энима, черный клинок, которым ты разрубила Астера. Он существует во всех циклах. Но это плохой вариант, и я пока не могу представить, к каким последствиям он нас приведет, — затаив дыхание, ответила ведьма.
Слова Ульмы заставили Лану вспомнить тот невыразимый груз ответственности, который спал с ее плеч, когда она выпустила черную рукоять. Встряхнув гривой волос, Лана отступила от Ульмы на пару шагов и оглядела себя, после чего весело
— Значит, ты все еще веришь в него? Разрушителя Циклов. Ведь тот клинок даровал миру именно он, верно? — заметив, как на миленьком личике проступила вина, Лана заговорщически усмехнулась и продолжила: — Ладно, об всех твоих многочисленных косяках, манипуляциях и недомолвках мы поговорим когда-то потом. Сейчас пойдем перекусить и отправимся спать. Надо еще будет как-то Айру объяснить, почему мы будем спать в этот раз вместе.
— Вместе? — непонимающе уставилась на нее заплаканная Королева Проклятых.
— Ну да. Не могу же я оставить тебя в таком состоянии одну. А без него я нормально не смогу заснуть. Ну ладно тебе, не бойся, он не кусается, — весело ухмыльнулась Лана.
Переодевшись в длинное белое платье, благоразумно заранее приготовленное Ульмой, Лана, крепко держа ее за руку, вышла из купален и направилась в башню. Ульма стыдливо хлопала ушками, упрямилась и идти не желала.
— Лана! Не сходи с ума! Я его даже не знаю!
— Ой, придумала проблему. Я же не трахаться тебе с ним предлагаю. Просто поспишь с нами рядом.
— Может, вместо этого пойдем ко мне?
— И остаться с тобой наедине на всю ночь? Ну уж нет! Ты не заманишь меня в свои сети, хитрая, коварная ведьма!
Серебристый смех Ланы звучал совсем не так, как привычный звон крепких цепей. В нем была свободная, бесшабашная воля и хаос безграничных, счастливых вариантов грядущего.
Глава 9. Пути справедливости
Глава 9. Пути справедливости
Маска, обтянутая мягким красным бархатом, оказалась неудобной и довольно тяжёлой. Демонический оскал с чёрными провалами глаз полностью скрывал лицо, оставляя возможность только дышать через узкие прорези на месте носа и смотреть. На верхней части галереи абсолютно круглой арены было два десятка таких вот псевдо-демонов. Чтобы сохранять анонимность, они практически не разговаривали между собой, а устроители мероприятия выдавали каждому длинный балахон, скрывающий под собой одежду и пол гостя.
Но сейчас по галёрке гулял сдержанный гул голосов — собравшиеся не могли сдержать чувств в ожидании развязки. Она уже была близка: терпкий запах крови и выпавших внутренностей доносился с круглой арены, где деревянными заострёнными кольями сражались обнажённые юноши, самому старшему из которых было от силы двадцать лет. В начале боя их было три десятка — лишённые жизни вне битвы, часто похищенные из родных домов ещё в юности и обученные сражаться на потеху аристократам. Но в эту конкретную яму смерти отправлялись лишь те, кто прогневал своих патронов — попыткой побега либо чем-то иным.
Опьянённые отварами, превращающими людей в кровожадных берсерков, они рвали друг друга уже добрых двадцать минут, словно дикие звери, без всякой структуры или организации. Без жалости
и пощады. Напоминая скорее свежевателей. Вся обширная круглая арена, окружённая высокими деревянными стенами, была завалена их телами. Многие ещё были едва живы — крики и стоны умирающих услаждали слух собравшихся. Вцепившись в кресла, благородные господа горящим взором наблюдали за симфонией мучений, не упуская из виду предсмертную агонию, выпущенные наружу и волочащиеся по алому песку внутренности и искажённые страданиями лица. Для этих эстетствующих и пресыщенных чудовищ, происходящее было сродни прекрасной музыке.Воистину, за демоническими масками скрывались люди, куда больше похожие на демонов, чем раскрашенный бархат, что их изображал. Потянувшись к своей спутнице, стоящей рядом, Лифект Гофард, заметив, что девушка нетвёрдо стоит на ногах, осторожным, галантным жестом поддержал её за предплечье и, склонившись к уху, произнёс:
— Вам не нужно было сюда приходить, леди Грейсер.
— Её Величество настояла. Я должна увидеть изнанку нашей знати и мира, — с трудом перебарывая тошноту, ответила девушка, стараясь звучать спокойно.
— У нас суровая госпожа, — Гофард помог девушке присесть в удобное кресло.
— Она справедлива и не требует от других больше того, что готова сделать сама, — уверенно ответила фрейлина. — Но полно об этом. Ваш человек уже вышел на связь?
— Передал записку. Хозяин мероприятия очень заинтересован в продолжении сотрудничества с моим домом. Смерть отца нанесла удар по его бизнесу, посему он согласился на личную встречу со мной. Сразу после того, как закончится это… мероприятие, — Лифект бросил взгляд на арену. Прошедшего осаду Равен барона сложно было удивить кровью. Но он был возмущён до глубин души. — Какая напрасная и бессмысленная трата людского ресурса, — прошипел он.
На арене к этому времени в живых остались лишь двое — самых удачливых, самых сильных и безжалостных. Оба были ранены, истекали кровью, а воздействие эликсира уже начинало заканчиваться, потому бойцы медленно кружили друг напротив друга. Крепкие парни с тёмными волосами были очень похожи — на их оскаленных лицах уже начинало проступать понимание собственной судьбы и отчаяние.
Наконец, вскрикнув, тот, что казался немного посвежее и помоложе, подскочил к раскрывшемуся противнику, почему-то опустившему оружие, и пронзил грудь заострённым колом. Они оба рухнули. Вопящий юнец ещё несколько раз вонзил оружие в залитое кровью, агонизирующее тело, окинул диким, растерянным взглядом арену, где он остался один. А затем его глаза, в которых наконец зажглось человеческое, остановились на лице последнего убитого. Протянув трясущиеся руки, парень обхватил лицо мертвеца, оставшееся почти нетронутым, и, покачиваясь на месте, завыл с нечеловеческой тоской в голосе.
— Какая невероятная развязка! — прогремел над ареной хорошо поставленный голос. — Жаркий бой подходит к концу, и что же обнаруживает единственный выживший? В пылу схватки, ослеплённый яростью, он убил собственного брата! Какая же нелёгкая и страшная судьба. Что же сейчас ожидает нашего героя? Награда или встреча с мёртвым родичем?
Люди на балконах зашелестели шёлком и бархатом, в их руках появились таблички, на которых они писали: жизнь и смерть. Когда те были вскинуты вверх и сочтены, ведущий с наигранным страхом в голосе произнёс: