Прах Лангарда

Барон попытался сопротивляться с помощью своей Воли, замычал, но Лифект лёгким движением взрезал ему кожу на горле и пустил кровь лишив остатков решимости, благодаря чему Сэра смяла его сопротивление, коверкая сознание абсолютным приказом. Девушка сейчас использовала не свои силы — она была лишь медиумом для Воли, тысячекратно превосходящей несчастного. Его глаза опустели — барон Кадар покорно кивнул, после чего начал говорить, подробно отвечая на каждый безразличный вопрос Гофарда.

***

…Наружу они вышли уже в сопровождении Финора. Господин барон заискивающе распахнул перед ними двери — он уже пришёл в себя и не выглядел как лишённый души зомби, но взгляды, что хозяин арены бросал на Лифекта, были полны абсолютного обожания. Проводив гостей до самой кареты и искренне попрощавшись, он сразу же побежал назад к себе в кабинет — чтобы выполнить все указания ему предстояло немыслимо много работы.

— Сколько продлится эта странная магия, госпожа? — с ещё более возросшим уважением спросил Гофард у своей спутницы, пока карету трясло по ухабам.

— Если я сделала всё правильно, а я сделала всё правильно, то до тех пор, пока я самолично его не освобожу. Но, Лифект, вы должны учитывать, что под подобным влиянием я пока могу держать одновременно лишь двух человек, — ответила седовласая фрейлина, осматривая пейзаж сквозь окно.

— Ясно, благодарю. Последний вопрос. Этому вас научил… брат? Или наша госпожа? — ненадолго задумавшись, решил всё-таки уточнить черноволосый барон.

— Простите, но на этот вопрос я не отвечу. Как и вы, я тоже действую под присягой, — с мягким намёком в голосе ответила Сэра, разом подтвердив несколько подозрений Гофарда.

«Женщины из рода Грейсер поистине пугают», — подумал Лифект, с толикой восторга посмотрев на тонкий профиль лица фрейлины.

***

Впервые за долгое время, проснувшись на мягкой и свежей кровати, среброволосая открыла глаза и с удовольствием потянулась всем телом. Усталость как рукой сняло, а будущее выглядело ярким и позитивным. Посмотрев направо, она встретилась глазами с Айром — обнажённый по пояс воин внимательно и с холодным сосредоточением охотника, угодившего в капкан, вытягивал из-под её головы руку. Бросив взгляд налево, Лана увидела счастливо спящую Ульму, чьи алые локоны и затылок покоились на могучей ладони рыцаря.

Прикрыв глаза, баронесса вспомнила, что вчера вечером, после вкусного обеда, ей пришла в голову замечательная мысль — отпраздновать встречу с помощью припасённой в пути фляги вина. Ну а потом всё-таки удалось утащить харгранку в их с Айром комнату, где неприхотливый воин, помывшись в колодце, уже благополучно заснул. Так что бедняга немного опешил, обнаружив поутру в своей кровати сразу двух женщин, одетых только в лёгкие платья, сбившиеся во сне и обнажившие разные прелести. Сейчас сотник с прилежностью разведчика, обнаружившего врага, пытался тактично уползти с кровати, не побеспокоив спящую хозяйку башни. Заметив, что Лана не спит, Айр, сделав большие и страшные глаза, прошептал:

— Лана, какого чёрта тут происходит?

Подмигнув возлюбленному, девушка так же тихо ответила:

— Ульме вчера было одиноко, так что я предложила ей спать вместе. Не волнуйся, ты почти не храпел, не сопел и не брыкался. А вот шалаш лучше бы убрать — он её может испугать своими размерами раньше времени. Хочешь, я тебе с этим помогу?

— Что, прямо сейчас? — совсем уже офигевше ответил Айр, наконец-то освободив руку. — Стоп, раньше какого “времени”?

— Угу, ну а чего тянуть? — кивнула ему Лана и скрылась от второго вопроса под одеялом.

Ульма заворочалась, услышав странные звуки, и причмокнула губами во сне. Замерший словно изваяние парень сейчас молился всем богам, чтобы Лана закончила, ну точнее, чтобы он закончил, прежде чем мудрая ведьма проснётся. Вскоре старания пока ещё неумелой, но очень инициативной воительницы возымели плоды, и она облизнулась, наслаждаясь солёным нектаром и тая от счастья, что смогла доставить удовольствие возлюбленному.

Игриво, как кошка, она поднялась вверх по его телу и, выглянув из-под одеяла, прижалась к груди. Игриво приподняв бровь, Лана вылизала уголки своих губ от следов семени, а затем её взгляд встретился с изумрудными зрачками столь некстати проснувшейся ведьмы.

— Приятного аппетита, — спросонья пролепетала Ульма, натянув повыше одеяло.

Затем её глаза округлились не хуже, чем у Азбдена, и харгранка густо покраснела. Айр тяжко вздохнул и прикрыл лицо рукой, всем видом давая понять, что он тут столь же невольная жертва произвола одной светловолосой негодницы. Поправив платье под одеялом, зеленоглазая вскочила с кровати.

— Лана! Я… я даже не знаю, что сказать! Впервые за сотни лет своей жизни! — глаза смущённой Ульмы перебегали с счастливого лица воительницы на “шалаш”, так и не успевший опасть, и обратно.

— Прости, мы заигрались. Надеюсь, ты не будешь злиться? — послала подруге воздушный поцелуй развратница, нежась в объятиях Айра.

— Я подумаю. Пойду пока разогрею еду, а вы спускайтесь, когда кончите… закончите, — оговорившись, харгранка покраснела ещё сильнее и бегом выскочила из комнаты.

***

— Я жду объяснений, — требовательно произнёс Айр, закинув руки за голову и разглядывая милую мордашку, примостившуюся на его широкой груди.

— Ну, это вопрос скорее одиночества, нежели чего-то ещё, так что ревность сюда лучше не приплетать, — осторожно произнесла Лана, сверкая блеском фиолетовых глаз.

Айр, склонив голову набок, спросил:

— Я всё ещё тебя не понимаю. Если ты ревнуешь, то зачем привела Ульму?

— Кого ревную? — удивлённо переспросила Лана.

— Меня, к ней, — самоуверенно ответил сотник, улыбнувшись.

— Ну, сильное Эго — это, конечно, важный атрибут рыцарской мужественности, но тут всё немного иначе… Понимаешь, в чём дело, тут нужно ревновать не мне, — с намёком ответила сребровласка.

— Вы обе девушки, почему меня это должно волновать? Если бы это был мужчина, я бы вызвал его на дуэль или просто надавал тумаков. А так, мне нет никакого дела. Ты моя женщина, и мне не важно, какие у тебя отношения с твоими подругами, — взвешенно произнёс юноша и погладил возлюбленную по голове.