Прах Лангарда

— Ульма, ты знаешь, как нам добраться до чёрного клинка? Я хочу уничтожить эту тварь, а не изменить.

После этого вопроса ведьма прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Ульме было стыдно и горько из-за того, что она почти достигла наконец своей многовековой цели. К несчастью в том, единственном цикле, где она встретилась наконец с уникальной версией Богоборца, что когда-то её освободила и даровала надежду. В этом была чёрная ирония — как и во всей её жизни. Впервые за бездну веков древняя харгранка усомнилась в своём плане. Поддавшись импульсу, она решилась сделать непривычную для себя вещь и, положив руки на стол, высказала полную правду:

— Он в Штольнях Праха. Там находится гробница Энима, Первого Короля. Он — единственная константа во всех этих циклах… Эним был одним из двух героев, пришедших из-за пределов этого мира, в момент, когда люди были на грани полного истребления. Ангелы и демоны воевали между собой, небеса тогда плакали алым дождём, горизонт трескался как горный хрусталь, а всё, что было на земле, обращалось в руины. Эним и его спутница смогли завершить эту вражду… Но лишь на время. Поверь, если ты завладеешь чёрным клинком, ты неизбежно пойдёшь по пути Финниалы. А ты не представляешь…

Положив ладонь на судорожно сжатые кулачки, Лана её перебила с неестественной улыбкой:

— Представляю. Я ведь уже держала этот меч в руках, Ульма. Он создан, чтобы разить таких мерзостей, как Повелитель. А ещё раньше мне было видение — о красной Пустоши, полной статуй из соли. Эти твари всё ещё где-то заточены, верно? А Фина стала их вечным стражем. Именно поэтому эти “эндорим” не разгуливают по нашему циклу так же вольно, как гуляли по твоему. Финниала была слишком жалостливой и доброй. Я не собираюсь Астера заточать. Я его уничтожу. Иной судьбы он не заслужил, — фиолетовые глаза девушки сейчас горели стальной решимостью, свойственной когда-то Ланнарду.

— Да, они заточены. Но не “где-то”. И даже не “когда”. Они — в Башне, за пределами этого мира, времени и пространства. Скажи, Лана, ты была бы готова пожертвовать собой, отказаться от всех собственных мыслей, чувств и эмоций, чтобы избавить этот мир от Астера и подобных ему? — внимательно посмотрев в фиолетовые глаза подруги, спросила ведьма.

Сердце Айра заныло. Он вспомнил жуткое видение, что его посетило после победы над Астером в древних руинах. Сотник уже был наблюдателем этой злой вероятности. Он встряхнул стальными плечами, собираясь что-то сказать, но Лана его опередила, выдав ответ, даже не размышляя:

— Ни черта. Я не ношу белых доспехов и становиться мученицей не желаю. Зарежу этого урода и выброшу этот меч, как и многие до него. Я слишком дорожу своими чувствами, чтобы их ставить на кон. Ланнард бы с этим не справился, но я смогу. Ведь я желаю жить не ради долга или победы, а ради вас.

— Значит, вот как… Но сможешь-ли? В этом цикле экзархом должен был стать Ланн, но я нарушила сценарий, отдав тебе сердце — и этим вызвала череду искажений, но совсем не уверена что их окажется достаточно чтобы дать отпор року… — тихо и задумчиво пробормотала харгранка.

— О каких таких циклах вы всё время говорите, леди Ульма? — спросил у ведьмы Айр.

— Итерации. Отражения нашего погибшего мира. Их было много, очень. Тысячи столь непохожих, но одинаковых по своей сути. Я видела их извне, как Наблюдатель, — тоскливо улыбнулась ему Ульма, заметила в зелёных глазах непонимание и, нахмурившись, постаралась объяснить: — Возможно, метафора вам будет более понятной, доблестный рыцарь?

— Доблестный рыцарь, с крепким клинком! — потершись щекой о плечо Айра, весело добавила Лана, желая чуточку рассмешить погрустневшую подругу.

— Прекращай, а не то дам щелбан! — растрепал серебристые волосы сотник ладонью. — Продолжайте, пожалуйста, госпожа ведьма.

— Циклы — это гончарный круг, раз за разом совершающий одинаковые обороты. Вот только горшки всегда выходят разные. И, судя по всему, неизвестный мне гончар пытается найти тот единственный, уникальный, что устроит его во всём.

— Очень познавательно, спасибо. Наверное, мне просто подобные откровения не даются. А ещё всегда ненавидел шарады, — раздосадованно пожал плечами сотник.

— Далеко эти Штольни Праха? Нам нужно завладеть мечом, — воспользовавшись замешательством, снова спросила Лана. Она сама сейчас была не уверена, кого больше интересовал этот ответ — её саму или Ланнарда.

— Они неподалёку отсюда, в основании этих гор. Там когда-то добывали камень для постройки Лангарда, теперь это огромная сеть из заброшенных туннелей и штолен в несколько десятков ярусов глубиной. Гробница Энима находится на семнадцатом. Я могу нарисовать карту, однажды мне довелось там побывать, чтобы завладеть Книгой Имен, но это было в другом цикле. Так что не могу гарантировать, что схема пещер будет во всём точной, — наконец ответила харгранка, пытаясь скрыть чувство вины.

— Госпожа Кроу, этот меч может быть угрозой для неё? — Айр видел явные опасения ведьмы и решил задать волнующий его вопрос.

— Да. Не только для неё — для всех нас. Но, возможно, Лана права: в её случае меч Богоборца может быть сильным фактором, подавляющим избыток Ид, что создаёт сердце Чащи — и это уравновесит его негативный эффект, — задумчиво ответила Ульма, глядя на грудь сребровласки, прикрытую белой рубахой.

— Оооо! Так мне крышу рвать перестанет? Айр, ты будешь счастлив! Представляешь, я прекращу творить всякую дичь, стану послушной, логичной, заботливой и адекватной, просто идеальной девушкой, верно? — искренне расхохоталась воительница, хлопнув сотника по плечу, больше похожему на каменный валун.

Тот скептически её оглядел и покачал головой:

— Боюсь, что для подобного преображения одного меча Разрушителя Миров будет мало. Ещё потребуется настоящее чудо и очень много терпения, — разомкнул сурово сжатые губы зеленоглазый рыцарь. — Предлагаю сделать так. Вы, госпожа Кроу, вместе с Логарром займётесь ослаблением Свежевателей, а мы с Ланой завладеем клинком.

— Точно! Как всегда отличный и надёжный план — сунуться в проклятые подземелья без ведьмы и проводника! В самом деле, что может пойти не так? — воскликнула Лана, решив выбросить из головы все тревоги.

Она всегда так делала, когда решение было принято, и отступать от него она не собиралась. Взгляд Айра её опалил недовольством, вжав голову в плечи, сребровласка сразу же попыталась сменить тему и попросила:

— От всех этих разговоров у меня опять живот свело. Ульма, напои нас, пожалуйста, чаем, а то так пить хочется, что перекусить нечем!

***

На следующий день все в компании занялись своими делами: Айр — починкой снаряжения и сбором припасов в экспедицию, Логаррт покинул башню, чтобы разведать пути к Штольням, а Ульма варила зелья, необходимые для отравления источников. Одна Лана, у которой из талантов было ровно два — сражаться и трахаться — бродила неприкаянной, приставая по очереди к одному из спутников, желая помочь.