Практическое руководство по злу

— Значит, ты все еще можешь учиться, даже когда ты в таком состоянии, — проговорила Рейнджер. — Интересно.

Она встала на две ноги и сгорбилась, потянувшись к стене позади себя. Она с ворчанием вырвала кусок и бросила в мечницу, но это было слишком медленно. Ботинок ударил ее в живот и отправил в полет через дом на улице позади. Она упала на четвереньки, изготовившись для прыжка.

— Я разбивала каменных големов, ударяя вдвое слабее, — сообщила ей Рейнджер. — Тебя до смешного трудно обидеть, милая.

— Она набирает обороты, чем дольше она в таком состоянии, — сказал новый голос. — Еще час, и даже у тебя были бы проблемы с ней.

Еще один человек прошел через разрушенный дом. Весь из стали, в темном плаще. Меч, но без щита. Он снял шлем: белая кожа, темные волосы. Знакомый.

— Наконец-то, — сказала Рейнджер. — Ты не торопился.

— Я задержался, — подтвердил Блэк. — проделки Канцлера.

— Я, вероятно, смогу вырубить ее, не причинив ей слишком большого вреда, если она зайдет слишком далеко, — предложила мечница, стоя рядом с другим.

Рука Блэка коснулась плеча Рейнджер.

— Она не нападет на меня, — сказал он.

Проклятая зарычала. Наглость. Цельнометаллический медленно подошел к ней. От него совсем не пахло страхом.

— Сабах, — сказал он. — Посмотри мне в глаза.

Она взвыла.

— Посмотри мне в глаза, — сказал он.

Голова Проклятой вскинулась, повинуясь команде.

— Что ты видишь? — мягко спросил он.

Бледно-зеленые. Шестеренки медленно вращаются, стальная конструкция, которая сотрет все Творение в пыль. Смерть смотрела на нее сквозь осколки нефрита. Проклятая вздрогнула.

— Очнись, — приказал Блэк.

Проклятая дернулась. Кости хрустнули, и она забилась в конвульсиях на камне, возвращаясь в себя. Голод отступал, тепло покидало ее. Сабах проснулась голой и дрожащей, ее тут же вырвало на землю. Вкус крови и желчи смешался у нее во рту. Кто-то завернул ее в плащ, слишком маленький, чтобы как следует укрыть от холода.

— Боги, — прохрипела она. — Я снова потеряла контроль.

Амадей опустился на колени рядом с ней, успокаивающе положив руку ей на плечо.

— Тебя вынудили, — сказал он.

Сабах свернулась калачиком, съежившись под плащом. Она чувствовала запах Векесы, приближающегося с бельем в руках. Обостренные чувства не оставляли ее по крайней мере еще один колокол.

— Ты думаешь, кто-то специально заставил ее измениться? — спросила Рейнджер, опускаясь на колени слева от нее и нежно похлопывая ее по боку.

— Она должна была бесчинствовать в определенном районе, — сказал Блэк. —Убить кого-то важного, чтобы дать Канцлеру рычаги влияния на нас.

— Я бы так и сделала, если бы они меня не остановили, — сказала Сабах, горло все еще саднило. — спасибо тебе, Хе. Все стало…

— Не беспокойся об этом, — сказала Рейнджер. — Мне все равно не терпелось провести хороший спарринг.

Сабах попыталась рассмеяться, но получилось что-то вроде всхлипа.

— Становится все труднее держать себя в руках, — призналась она.

— Я знаю, — тихо сказал Блэк. — Но у меня может быть решение. Помнишь Истрид, вождя Красных Лун?

— Ту, что боролась с тобой? — Сабах смутно припоминала.

Амадей кивнул.

— Она рассказала мне об одном месте в Степях, — сказал он. — Куда идут те, кто не может контролировать Красную Ярость, чтобы научиться этому.

— Канцлер велел тебе ехать в Стигию, — сказала Сабах.

— Канцлер может идти к дьяволам, — откровенно ответил Блэк. — Мы уезжаем завтра.

?

У орков была старая поговорка, что суровые земли порождают суровых жителей. Северные степи доказали это, особенно зимой. Снег и лед, насколько хватало глаз, погребали неподготовленных в жестоких и неожиданных штормах. Волки размером с лошадь крались по холоду, веками учась тому, что путешественники — более легкая добыча, чем хорошо защищенные стада крупного рогатого скота орков. Прошло уже больше месяца с тех пор, как они покинули территорию Красных Лун, следуя указаниям Истрид. По мере того, как тянулись дни, Подмастерье становился все более пассивно-агрессивным по отношению к месту назначения, раздраженный холодом и отсутствием приличного вина. Сегодня утром он пытался украсть у Рейнджер чай и, к всеобщему веселью, получил ножом по руке.

— Все будет там, где будет, — в сотый раз передразнил Векеса. — Они должны были назвать это Городом Неопределенности.

— Я уверен, что Кланы переименуют его после такой искренней просьбы, — ухмыльнулся Блэк.

— Не сердись на меня, фермерский мальчик, — не остался в долгу темнокожий маг. — Я не тот, кто решил найти место, которого нет ни на каких картах и технически не существует.

— Фермерский мальчик? — весело переспросил Чёрный Рыцарь. — Я был солдатом после того, как покинул фригольд [28] . По крайней мере, ты мог бы учитывать это.

28

фермерский надел, ферму

— Ты был солдатом меньше года и дезертировал после единственной битвы, в которой участвовал, — категорично заявил Подмастерье.

— Однажды мне все же заплатили, — размышлял Амадей. — Это должно считаться.

Рейнджер подняла бровь. Сабах спрятала улыбку: полуэльфийка игнорировала подшучивания между этими двумя большую часть поездки, но она всегда обращала внимание, когда что-нибудь касалось прошлого Амадея. Обычно от Векесы — Блэк редко говорил о себе, даже среди людей, которым он доверял.

— Ты служил в Легионах? — спросила она.

— Я записался до Полей Стрегеса, — сказал он. — В старый отряд моей матери.

— Они неправильно написали его имя в списках, — добавила Сабах с усмешкой.

— Без сомнения, Легионы ищут злого дезертира Амадуса, — драматично сказал Векеса.

Рейнджер хмыкнула.

— В то время я была в Принципате, но я слышала, что Поля были довольно плохими для Праэс.

По лицу Блэка пробежала тень.

— Это, мягко говоря, очень сильное преуменьшение, — сказал он. — Если бы существовало более сильное слово, чем разгром, я бы им воспользовался.

Сабах слышала только слухи о том, что там произошло, но все они были в одном и том же духе. Волшебник Запада, по-видимому, так сильно избил Императора Ужаса Подлого, что тот обратился в бегство, даже не сев на лошадь. Он не покидал Башню с момента своего возвращения в Атер. И все же кое-что хорошее из этого поражения вышло. Если бы Чёрный Рыцарь не погиб на поле боя, то окончательное присвоение имени Амадею было бы намного сложнее. Убийство Чёрных Рыцарей было непростым делом, ведь они потратили последний год на обучение половины Пустоши. Посмотрев вперед, Сабах моргнула, обнаружив хижину, которой мгновение назад там не было. От нее поднимался дым через отверстие, которое они определенно увидели бы издалека. Высокая тагреб откашлялась, привлекая всеобщее внимание. Она указала вперед, не сказав ни слова.