Председатель (сборник)

И этого Гущин не мог вынести. Он издал горлом какой-то странный глотательный звук и повернул назад. Он шел, и музыка умирала за его спиной. Его шаги гулко, жестко, мертво отдавались в пустоте улицы. Резко заскрипела в этой странной тишине дверь парадного и глухо захлопнулась за Гущиным. Женщины уже не было видно в окне. Некоторое время слышались тяжелые, медленные шаги Гущина на лестнице, и настала тишина. Потом наверху захлопнулось окно.

Самый медленный поезд

литературный сценарий

Из здания почтамта, на ходу читая письмо, появляется высокий, седоголовый человек в плаще с поясом и прочных, на толстой подметке ботинках. Его толкают, он даже на замечает этого, так захватило его письмо.

Затем, дочитав, он прячет письмо в карман, быстро проходит к стоящему возле тротуара "Москвичу", садится и резко трогает с места.

"Москвич" несется по улицам со скоростью, явно превышающей орудовские правила. Мелькают красивые здания, скверы, памятники сегодняшнего весеннего Волгограда.

"Москвич" покинул пределы города, и теперь скорость его возросла до предела. Он обгоняет не только полутоужи, и пятитонки, бензовозы и пикапы, но и "Волги", "ЗИЛы", ловко разминается со встречными машинами. Его водитель очень торопится...

"Москвич" с вынужденной медлительностью ковыляет по разрытой, изжеванной колесами самосвалов, тягачей и МАЗов строительной площадке в окрестностях города. Но вот водитель остановил машину, вылез наружу и сразу стал игралищем жестоких ветров, что свирепствуют веснами в низовьях Волги и неощутимы лишь в городах.

Боком наваливаясь на ветер, человек идет мимо экскаваторов, землечерпалок, мимо молодых парней и девушек, вгрызающихся в землю лопатами, киужами. Вот рядом с ним опорожнила тачку, груженную щебнем, рослая девушка в больших брезентовых рукавицах.

Распрямившись, девушка увидела человека Ее миловидное, но жестко обветренное, с сухими обметанными губами лицо осветилось радостной улыбкой.

— Товарищ Сергеев!

— Здравствуйте, Наденька!. Ну как, еще не обогнали "проклятого" Сенючкова?

— Обгонишь его при таком ветрище! — жалобно говорит девушка.

— Сенючков, видно, ветроустойчив? — шутит Сергеев. Девушка смеется.

— Не знаете, где комсорг?

— Вон торчит! — Девушка показывает на торчащие из-под заглохшего тягача грязные сапоги.

— Остались от козлика рожки да ножки! — напевает Сергеев и вместе с Надей подходит к тягачу.

— Миша! — кричит Надя. — К тебе представитель прессы!

Комсорг вылезает из-под тягача, невысокий, крепкосбитый, симпатичный паренек в испачканном землей комбинезоне и кепке блином. Хочет поздороваться с Сергеевым, но сам первый отдергивает черную от гари и масла руку.

Вера дает ему рукавицу, теперь они могут обменяться рукопожатием.

— Зачастили вы к нам, товарищ Сергеев! — говорит комсорг.

— Ну как же — передовая стройка! — улыбается Сергеев. — Вот что, комсорг, у тебя работает Лена Стрелкова?

Лицо комсорга вытянулось.

— Значит, вы приехали за отрицательным материалом?..

— Там разберемся. Где мне ее найти?

— Да вот, — говорит комсорг и подводит удивленного Сергеева к траурной черной доске, на которой аршинными буквами начертано:

"ПОЗОР ДЕЗЕРТИРАМ СТРОЙКИ: ГАРРИ ОРЕШКИНУ, ВАРВАРЕ ОРЕШКИНОЙ-СВИСТУНОВОЙ, ЕЛЕНЕ СТРЕЛКОВОЙ".

Помрачневший взгляд Сергеева задерживается на последней фамилии.

— А ведь заклеймить — самое простое, комсорг, — говорит Сергеев.

— Я поседел из-за этой чертовой Ленки! — комсорг сорвал кепчонку со своих черных, как смоль, кудрей. — Тяжелейший случай, товарищ Сергеев: в мечтах — кубинская революция, на деле — от дождичка скисает!

— А тут еще подруга, мадам Орешкина, урожденная Свистунова, вмешивается Надя и, явно подражая кому-то, противно гнусавит: — С романтикой не вышло, плюй на все и береги здоровье. Нас тут не поняли...

— Ладно, — жестко обрывает Сергеев, которому явно тяжело все это слушать. — А где она?..

...На этот вопрос он получает ответ от старушки-вахтерши женского общежития:

— Уехала, милок. Ты малость с ней разминулся... Сергеев кидается в "Москвич" и яростно гонит его по ухабистой дороге в сторону шоссе...

На шоссе, уже в виду автобусной остановки, возникает одинокая девичья фигуужа. Девушка идет медленно, то и дело перекладывая из руки в руку тяжелый чемодан. Машина поравнялась с девушкой. Приоткрыв дверь, Сергеев что-то говорит ей, видимо, предлагает подвезти. Та отрицательно качает головой, но потом, сдавшись, садится в машину. "Москвич" быстро удаляется к городу...

"Москвич" приближается к железнодорожному переезду, загроможденному товарняком, и пристраивается в хвосте машин.

— Теперь будем загорать, — говорит Сергеев и выключает мотор. — Раз наше путешествие затянулось, давайте знакомиться: Сергеев, журналист.

— Просто Лена, — называет себя девушка.

— Удивительный это город, — задумчиво говорит корреспондент, окидывая взглядом окрестность, — что ни шаг — чья-нибудь судьба. Видите вон тот столб с часами?

Девушка с равнодушной вежливостью смотрит в указанном направлении. Обычный железный столб, обычные уличные часы. На фоне этих часов звучит голос Сергеева:

— А вот двадцать лет назад...

Тот же столб, но обезображенный снарядными ранами, черный, покосившийся, и на нем часы с разбитым стеклом, с оборванной минутной стрелкой...

За часами исщербленная осколками стена дома, где помещается военная комендатура, на ней надпись: "Отстоим волжскую твердыню". Парень в ватнике и ушанке с ведеужом в руке, взобравшись на груду щебня, кистью вписывает букву "Р", теперь надпись читается: "Отстроим"...

Под часами нетерпеливо прохаживается маленькая женщина. Вот она остановилась и с радостной улыбкой на нежном тающем лице смотрит на работу доморощенного художника. И другие люди, проходившие по улице, — военные и штатские — не оставляют без внимания эту крошечную поправку в лозунге, за которой целая эпоха.

Нетерпеливо-ожидающий взгляд женщины обратился к комендатуре. Она вздохнула и подняла голову, чтобы посмотреть, которыый час, но время на часах давно замерло. С досады, то ли на себя, то ли на часы, женщина сердито топнула ногой. Ей неможется, она проводит рукой по пылающему лицу, распахивает свой романовский полушубок, и мы видим, что ей вскоре предстоит стать матерью.

Из комендатуры быстрым шагом выходит статный, с седыми висками военный; в петлицах у него ромбы и "гадючка" — эмблема медицинской службы. Он подходит к молодой женщине.