Предсказанная судьба

— Признаться, я был несколько удивлен, когда получил весточку от Ноя Абрамса. Его слова о том, что он в любой момент готов снова, — он сделал выразительную паузу, прежде чем продолжить, — оказать мне помощь, заставили немного призадуматься.

Черт! Так и знала, что мне не стоило прикрываться именем Джонатана, выпрашивая у дяди Майкла концентрат. Все-таки это вышло мне боком.

— Понятия не имею, о чем вы, — с максимально светской улыбкой выдавила я. — Рин Абрамс временами выражается довольно туманно. У него своеобразная манера излагать свои мысли, вы же это знаете.

Бред на моем плече переступил с ноги на ногу. Дракончик явно колебался, не зная, что сейчас разумнее: вмешаться или промолчать.

— Да, я в курсе, — согласился Джонатан и резким движением убрал часы в карман. — Все же я надеюсь, рина Аурелия, на ваше благоразумие. Мне не хотелось бы, чтобы кто-то из наших с вами близких пострадал.

Перед моим внутренним взором снова предстало смертельно-бледное лицо Оуэна. Как наяву, я увидела его губы, стремящиеся что-то сказать, но вместо слов из его рта выплескивается густая алая кровь.

— Знаете, иногда нам кажется, что только мы способны решить проблему, — продолжил между тем Джонатан, внимательно наблюдавший за мной, — но это ощущение обманчиво. Зачастую мы просто все усложняем. Как-то я услышал от жены весьма оригинальную фразу: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Вам это знакомо?

Я не смогла ничего ответить.

На грудь словно положили камень и придавили. Я понимала, что Джонатан просто манипулирует мною, бьет по больному, но дышать от этого легче не стало. Я и без того слишком боялась, что мои поступки лишь навредят Оуэну, а не спасут его, поэтому эти слова заставили болезненно сжаться.

— Интересное высказывание, — заметил Джонатан. Его взгляд не сходил с моего лица, подмечая каждый нюанс моей реакции. — Но оно плохо отображает муки человека, сделавшего неверный выбор, как вы считаете?

— Я не знаю, — пробормотала я и судорожно потянулась к кольцу-порталу. — Простите, мне пора.

Подрагивающие пальцы соскользнули по золотому ободку. Нервничая, я никак не могла задать верные координаты.

— Прошу прощения. Кажется, я вывел вас из состояния равновесия, — с присущей ему вежливой отстраненностью патологоанатома, потрошащего чью-то тушку, проговорил Джонатан. — Я всего лишь хотел отметить, что вы всегда можете рассчитывать на мою помощь. Думаю, она пригодится в свете нескольких предстоящих крупных мероприятий, требующих от вас особой внимательности: открытия сезона королевской охоты, праздника равноденствия, бала в честь тридцать первой годовщины победы в Столетней войне…

Он, словно наугад метал дротики, стремясь попасть в цель, и я, заслышав о бале, не смогла сдержаться: вздрогнула всем телом. Такая реакция не осталась незамеченной. Во взгляде Джонатана всего на мгновение промелькнуло понимание, его острые скулы обозначились еще более отчетливо, а затем он чуть склонил голову, словно прощаясь.

— Полагаю, я утомил вас излишне обстоятельным разговором, рина Аурелия. Думаю, нам лучше продолжить его позже.

— Да, пожалуй, — вымученно выдала я. — Всего доброго.

Пальцы наконец перестали дрожать, и я сумела задать необходимые координаты. Вспышка света заставила привычно сощуриться. Мгновение, и я оказалась в тишине собственной спальни — в безопасности, где не было ни Джонатана Эйверли, ни его «обстоятельного» разговора.

Бред спикировал к камину и одним метким плевком зажег в нем пламя. Я обессиленно рухнула в кресло. Сделать еще пару шагов и упасть на кровать мне казалось слишком сложной задачей.

— Тебе бы отдохнуть, — сочувственно проговорил Бред. — Выглядишь бледной.

Я молча кивнула, думая о своем. Джонатану удалось вытянуть из меня лишние сведения, и интуиция вопила: это не к добру. Вероятно, он знал, что заговорщики готовят что-то масштабное, но ему была необходима подсказка.

Выбив меня из состояния равновесия, он ее получил.

Забавно все-таки работают видения. Просматривая вероятности, связанные с разговором с Арианой, я не увидела в них Джонатана. А он, тем не менее, вмешался в ход событий. Видимо, слишком много людей пытается перекроить рисунок судьбы, и уже чисто физически невозможно просмотреть все варианты.

Ну или я просто устала и плохо работаю. Такое тоже может быть.

Ладно, подумаю об этом завтра. А сейчас — спать.

ГЛАВА 10

***

Последующие три недели запомнились мне полнейшим туманом в голове, предчувствием надвигающейся беды и тревогой, с которой я так свыклась, что почти перестала ее замечать.

Я ходила на пары, сдавала лабораторные и доклады, участвовала в разговорах одногруппников, но все это было словно во сне. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего. И лишь на тренировках с Джейсоном я ненадолго чувствовала себя живой, настоящей.

Мы занимались каждое утро, еще до рассвета, когда риск столкнуться с кем-то из студентов был минимален. Чаще всего местом встречи оказывалось тренировочное поле, но иногда, как в тот день, запомнившийся мне разговором с Джейсоном, — парк за основным корпусом академии.

К тому времени мы уже отточили несколько элементов поединка, но все еще были далеки от конечной цели.

— В брюках ты бы чувствовала себя увереннее, — тесня меня к дереву, заметил Джейсон. — Сейчас ты слишком много думаешь о том, как не запутаться в подоле.

Он выбил из моих рук шпагу и, сделав своей росчерк в воздухе, приставил к моему горлу острый клинок.

Я тихо выругалась. Прижатая спиной к разлапистой ели, я чувствовала себя беспомощной и потому раздраженной. В утренней мгле парк, затянутый сырой дымкой легкого тумана, казался темным и мрачным лесом, где даже птицы предпочитают зловеще молчать.

— Ты бы сам попробовал сражаться в платье! — огрызнулась я и вдруг пожаловалась: — Всегда спокойно относилась к юбкам, но за три года отсутствия альтернативы они достали даже меня.

Джейсон обежал меня внимательным взглядом, чуть задержавшись на неглубоком декольте, а затем понимающе кивнул:

— Да, могу себе представить. Пожалуй, тебя вряд ли утешит, что в платье ты выглядишь очень привлекательно?

Комплимент, сказанный его хрипловатым голосом, прозвучал обыденно, но послал по телу волну тепла и приятного томления. Я все еще не знала, стоит ли доверять Джейсону и связан ли он с заговорщиками, но не могла справиться с симпатией к нему. Меня волновала его близость и тот интерес, что он не считал нужным скрывать. Мы больше не поднимали тему мужчин в моей жизни и той роли, что досталась Джейсону, но и без разговоров я чувствовала, что наши отношения медленно меняются.