Предвестники

Я должна быть спокойной, должна рассказать Рэгилю и Амире обо всем, должна найти Эли, коснуться его души. Я должна понять, что случилось с Лаэнаром и кем он стал.

Мои мысли вспыхивали, улетали по встречным потокам. И я ничего не хотела сейчас, - только падать в пропасть, в сплетение света и ветров.

Но я не могу отступить.

Я забила крыльями, поймала теплый поток, скользнула по нему в устье коридора.

Ботинки чиркнули по зеркальному полу, хвостовые перья щелкнули, но не закрылись до конца, - мое сердце все еще билось слишком часто, душа была полна полетом. Я огляделась, - Амира и Рэгиль должны были ждать меня здесь. Но коридор был пуст, лампы горели вполсилы, шум вентиляторов казался громким в ночной тишине.

Я пошла вперед - мимо дверей, за которыми спали крылатые воины, мимо металлических скоб, поднимающихся к потолку, мимо закрытых люков. С каждым шагом тревога все нарастала, горела в груди, - где Амира, где Рэгиль? Крылья распахнулись вновь, я уже не могла идти. Не могла быть спокойной, - рванулась вперед, стук подошв отразился эхом.

Коридор впереди ветвился, я метнулась налево, к нашим комнатам. Свернула за угол, - и налетела на Мельтиара.

Я не успела ни отступить, ни поднять на него взгляд, - он обнял меня, так крепко, что я не могла шелохнуться. Я стояла, прижавшись щекой к его груди, слушала удары его сердца, тяжелые и ровные, - выстрелы, падающие в бездну. И его чувства были как штормовой шквал, но замерший, словно время остановилась, гигантская волна застыла за миг до падения, повсюду тьма и мир ждет.

Я должна быть рядом с ним. Это самое важное.

Он моя жизнь.

– Ты говорила с Лаэнаром, - сказал Мельтиар.

Рэгиль или Амира сказали ему? Или он знал это сам? Есть что-нибудь, что он не знает о нас?

– Да, - ответила я. Мой голос потерялся, коснувшись его.

Но Мельтиар меня услышал.

– Что он сказал?

Мельтиар говорил так тихо, так мягко, будто любой резкий звук мог поранить меня. Но объятие было по-прежнему крепким, сквозь сомкнутые руки струилась сила, и тревога таяла, душа горела.

– Он не хочет возвращаться, - проговорила я.
– Он больше не со мной.

В памяти, словно отзвук, вспыхнули слова Лаэнара: "Я всегда с тобой". Наши переплетенные пальцы; наши имена, звучащие хором; двери ангара, открывающиеся, чтобы пропустить двоих.

Горло сжала боль, слезы обожгли глаза, и я замолчала.

Мельтиар коснулся моих крыльев, и они дрогнули, отзываясь. Наши чувства были сейчас так схожи, горели одним светом, звенели одной болью.

– Не хочет возвращаться, - повторил Мельтиар.
– Оставил нас по своей воле.

Я закрыла глаза. Думала, не смогу заговорить, не смогу пошевелиться, буду стоять, слушая грохот его чувств, жар его силы. Мое место здесь, рядом с ним.

И поэтому я не должна молчать.

– Я решила пойти к Эли.
– Мой голос снова доносился издалека, был теперь незнакомым, ломким от слез.
– Понять, что случилось.

Мельтиар отстранился, взял меня за плечи.

Слезы мешали смотреть, мир расплывался сиянием и темнотой.

– Хорошо, - сказал Мельтиар.
– Он в тюрьме. Эйгиль и Рантар охраняют его, они покажут.

Я кивнула, и Мельтиар разжал руки.

Он разрешил мне, почти приказал. Нужно идти.

Но я не могла отвести взгляда. Смотрела как искусственный ветер теребит пряди его волос, бросает на лицо. Смотрела в темную глубину его глаз, и даже без прикосновений знала, - он не хочет отпускать меня, не сейчас.

Но я должна идти. Может быть, я сумею что-то сделать, изменить и понять.

– Иди, - сказал Мельтиар.

– Иди к нему, Арца.

Я заглянула в свою комнату лишь на пару минут - снять шлем и доспехи - но темнота и ночная тишина задержали меня. Я сидела, обхватив колени, смотрела на неподвижные тени, на красные отсветы лампы. Пыталась вспомнить слова чужого языка, - но они гасли, не коснувшись сознания. Мы победили, чужая речь исчезла из мира, потеряла смысл.

Но это не важно. Если будет нужно, я пойму все без слов.

Я думала об этом, всматривалась в полумрак, а время текло мимо меня, не касаясь. Воспоминания и боль переплетались, падали все глубже, на дно души, тянули меня за собой. Я чувствовала, - еще немного и не смогу подняться, не сделаю ни шага.

Эта мысль вернула мне силы, я встала и вышла из комнаты.

Город просыпался: белые лампы зажигались в вышине, одна за другой, теплый воздух сплетался с ледяными потоками, предрассветным ветром с горных вершин. И тишина уходила, превращалась в отголоски и звуки, - металлический шелест открывающихся дверей, оклики и шаги.

Я отвечала на приветствия, не замедляя шага, - вскидывала руку и спешила дальше по коридорам нашего этажа, вниз по лестнице, зажатой среди стен, к тюремным колодцам.

Сияющий поток струился вверх, сиял как и первый источник, но казался холодней и прозрачней. Я остановилась у края колодца и молча смотрела, как две крылатые тени летят ко мне, спускаются кругами.

"Эйгиль и Рантар", - сказал Мельтиар, но только теперь я их узнала. Команда, в которой лишь двое, напарники, не одевавшие доспехи даже в зале с молниями. "Я буду в шлеме только на войне", - говорил Эйгиль. И сейчас его волосы плескались в потоках света, искрились золотым и алым.

– Наша смена кончается через три часа, - сказал Рантар, когда они приземлились.
– За это время вернешься?

Я кивнула, и мы взлетели.

Тюрьма парила посреди колодца, ее серебристые стены лучились силой. Отделенные от потоков света, все же были его частью, - свет наполнял эту сферу, как звездный свет наполняет кристалл.

Шар раскрылся, и я сложила крылья, нырнула внутрь.

Должно быть, пленный маг стоял у стены, - я натолкнулась на него, он схватил меня, но не удержал, мы упали вместе.

– Эли, - сказала я.

Он не отпускал меня, и в тепле его ладоней, в биении крови струились чувства, - с каждым мгновением менялись, нарастали, превращались в бурю. Сумеречный свет мерцал вокруг нас, отражался в глазах Эли, - их переполняла сила, та же, что была повсюду.

– Арца, - сказал он и закрыл глаза.

Он был рядом, и даже мысли стали почти различимы, - он не верит, что это явь, и хочет быть ближе ко мне. Его душа разворачивалась, превращалась в ураган, сметала все на своем пути, звала меня.

На его губах был вкус моря или крови и шершавые следы ветра. Эли сжал меня крепче, и мне показалось, - тюрьма растворяется, исчезает, мы в сияющем потоке, меня обнимает буря, моих губ касается ветер, стремительный, раскаляющийся с каждым мгновением, - небесный поток, готовый подхватить меня и мчать ввысь.

Я прервала поцелуй, чтобы сделать вдох.

– Я понимаю.
– Я не хотела говорить, слова вырвались сами. Эли открыл глаза. Его руки блуждали, а взгляд был сияющим и смятенным.
– Понимаю, кто ты. Но все равно, это не причина...