Преодоление недосягаемого

Интегрирование поднятой проблематики в историческом обществе свидетельствует о верховенстве экзистенциалистской точки зрения по сопоставимой методике эволюционизирования институтов прав свободы личности. Тенденция в этом плане генерируется за счёт проявления инстинкта свободы. Факт познания необходимости свободы лишь облекает проявление инстинкта свободы в методологическую обоснованность. Подтверждением такой соотнесённой закономерности является элементарная модель принципиальности: "стихийные массовые акции протеста (от митингов до восстания) - смена властных структур - повышение активности институтов прав свободы личности". Пусть найдётся хотя бы один антиэкзистенциалист, который укажет на жизнеспособность приведенной модели без фактора - "стихийные массовые акции". Днём с кадилом такого не сыщешь.

Глава 351.

Достоевсковед Латынина А. Н. цитирует: "Антитеза "рассудок - натура", "жизнь - теория" существует во многих произведениях писателя (Достоевский Ф. М.
– прим. Б. А. А.). Например, Порфирий объясняет причину преступления Раскольникова "книжными мечтами", а его сломленность преступлением - противоречием между теорией и натурой". (Латынина А. Н, там же, стр. 253). В единой связке со своей цитатой достоевсковед Латынина А. Н. приводит и цитату из творчества Достоевского Ф. М.: "Неужели ты думаешь, что я как дурак пошёл, очертя голову?" - говорит Раскольников соне.
– "Я пошёл как умник, и это-то меня и сгубило!" (Достоевский Ф. М. Собр. Соч. т. 5, стр. 437).

Заблуждение достоевсковедов в мотивировке несрезонированной пробы состоит в том, что они берут не уровень бытийного психологизма, а бытийной философичности. Бытийный психологизм втискивает оперативное мышление в ... прагматизм в условиях экстремальности. Родион Раскольников шёл на преступление в режиме бытийной философичности. Бытийная философичность делает акцент не на технологию преступления, а на соотносительность гуманности с антигуманностью, степени целесообразности теории с результативностью преступления.

Бытийный психологизм вводит "без пяти минут" преступника в статус ... "дурака". Но этот дурак - не в общепринятом смысле. Этот статус делает преступника ... рабом технологии преступления, а не теории. Оперативное сознание преступника в этом статусе обостряется до такой степени, что он, образно говоря, боковым зрением созерцает вокруг себя на 360 градусов в голографическом изображении. Ощущение окрестной среды у преступника с этим статусом доходит до улавливания микроволн звуковых ниже обычного порога слышимости за счёт экспрессивности воздуха как результата насыщения нё волновыми квантами при экспресс-излучении коры головного мозга преступника. Эта экспрессивность воздуха малейшие звуковые колебания, исходящие от постороннего невидимого коротко удалённого объекта, передает преступнику. На месте Родиона Раскольникова этот преступник раскодировал бы приближение и притаивание Лизаветы Ивановны.

Иная модель была экстремальности у Родиона Раскольникова. Если у преступника со статусом поле зрения было двухспектральное: прямое - на вожделенный объект, и боковое - на контроль подступов, и мысль работала на эффективность преступления с заметанием следов, - то у Родиона Раскольникова всё внимание фокусировалось на эпицентре ... пробы, олицетворявшего субстанционный ... силуэт носителя зла социального - Алёны Ивановны, - убийство которой - путь к раскрепощению порабощённого человечества. Эта экстремальная установка, включающая форсирования молниеносного стимула и молниеносного оправдания, всецело вбирала в себя волю Родиона Раскольникова на считанные секунды, равные периоду акта убийства ... Вот в этом и проявился Родион Раскольников как "умник".

Часть 42.

Глава 352.

Литературный критик Бодний А. А. приводит цитату Достоевского Ф. М. с кратким комментарием достоевсковеда Сучкова Б. Л. "... в вещем сне вопрошает Митя Карамазов: "почему это стоят погорелые матери, почему бедны люди, почему бедно дитё, почему голая степь, почему они не обнимаются, не целуются, почему не поют песни радостных, почему они почернели так от черной беды, почему не кормят дитё?" (Достоевский Ф. М. Собр. соч. т. 9, стр. 629).

Достоевсковед Сучков Б. Л. комментирует: - "Вопросы эти поставлены Достоевским в духе всей великой русской литературы. Что же остаётся делать человеку, если несправедливость составляет суть мира? Остаётся одно: человек обязан и может изменить "лик мира сего", устраняя источники зла, борясь с его служителями, и в призыве к этому заключены объективный смысл и значение творчества Достоевского". (Сучков Б. Л. "Великий русский писатель", в кн.: "Сборник статей. Достоевский - художник и мыслитель. М. 1972 г. стр. 25).

Литературный критик Бодний А. А., выставляя контрдоводы, опустится ниже: с высот глобально подвижнической идейности в пекло социально-бытийной философичности на фоне эстетического психологизма.

Чтобы подрезать органически воспаряемость достоевсковедов, литературный критик Бодний А. А. вводит литературный приём, где аллегорично-знаковое понятие объекта идентично совмещается с сущей значимостью.

Изобразительная экспозиция целостности - дитё на руке матери - это эталон трехспектральный: социальной полюсности, социальной эмоциональности и социально-семейной нравственности. Достоевский Ф. М. заготовил этот эталон для Дмитрия Карамазова на случай каторги, чтобы герой мог там преклоняться не ... богу, а эталону.

Дмитрий Карамазов должен страдать на каторге за что? За непорочность дитя, обречённого на голодную смерть эксплуататорским классом, к которому принадлежит Дмитрий Карамазов, даже как не убийца?! Да! но с поправкой: Дмитрий Карамазов должен страдать за аморально-зверское истязание родного отца, оставляя ему волосок до смерти, но страдать через востребованность непорочности дитя, прижатого к груди матери! Это - аспект социально-семейной нравственности. Дмитрий Карамазов должен страдать за кайфовый безудерж в формате интимной страстности, вознося глаза для молебна не на бога, а на "мадонну с младенцем" - социально незащищённую, измождённую нищетой, молчаливо кроткую крестьянку с дитём, - Дмитрий Карамазов должен страдать, даже как не убийца! Это - аспект социальной эмоциональности ... Дмитрий Карамазов должен страдать за пренебрежительное легкомыслие к социальному вопросу: "почему бедны люди", "почему не кормят дитё", когда герой закатывал кайфовые застолья в ранге представителя эксплуататорского класса, - должен страдать Дмитрий Карамазов, даже как не убийца!

Достоевский Ф. М., ставя Дмитрия Карамазова превентивно в позу человека, замаливающего грехи, хранил надежду на то, что "человек обязан и может изменить" ... не "лик мира сего", а самого себя, прежде всего, то есть перевести себя из свинообразного состояния в человекообразное.

Не исключен контрдовод от достоевсковедов в виде цитаты из творчества Достоевского Ф. М.: "Я, брат, почти только об этом и думаю, об этом униженном человеке, если только не вру. Дай бог мне теперь не врать и себя не хвалить. Поэтому мыслю об этом человеке, что я сам такой человек", - говорит Митя Алёше". (Достоевский Ф. М. Собр. соч. т. 10, стр. 105).

Глава 353.

Дмитрий Карамазов, опасаясь разоблачения своих сокровенных побуждений, использует диалогический прием - упреждение сомнения оппонента путем наглядного зондирования истинности своих слов посредством лексического оборота речи: "если только не вру" и "дай бог мне не врать" ..., беря затем из зондирования антитезисно суть, противоположную лексической ...не предположительности, а сомнительности, выраженную, в частности, во фразе: " ... я сам такой человек". Невольно приходит на память литературному критику Боднему А. А. юмористический диалог двух московских пародистов. Начало минисцены. Первый пародист: - "Я, друг мой, когда пережёвываю кусок вяленой осетрины, то у меня в горле - словно ком от мысли: какое нищенское прозябание у нашего русского народа!" - Второй пародист: - "Друг мог, ты так глубоко принимаешь в сердце нищенское прозябание нашего народа, что я опасаюсь за твоё здоровье".
– Первый пародист: - "Я, друг мой, когда сажусь в свой мерседес, которым правит мой водитель, я не могу без боли воспринимать тот факт, что у нашего народа и велосипедов - то нет поголовно." - Второй пародист: - "Друг мой, ты такую эмоционально отрицательную нагрузку берешь на сердце, что подвергаешь себя сердечному кризису".
– Первый пародист: - "Я, друг мой, когда отдыхаю на Канарских островах, лежа на пляже и взирая на изумрудные волны, пребываю в суицидной депрессии от мысли, что русский народ лишен почти поголовно даже душа домашнего, и ищу подходящую ситуацию, чтобы погрузиться ... навечно на дно морской пучины".
– второй пародист: - "Друг мой, тебе надо срочно лечиться, чтобы перевести гложущее тебя сострадание в страдание к ... собственной персоне".
– Конец минисцены ... Литературному критику Боднему А. А. сдаётся, что первый пародист как сценический герой перенял у Дмитрия Карамазова ... спутывание прикрытого эгоизма с неприкрытым псевдоальтруизмом.